но вот парнишка был явно не в своей тарелке. Хотя он и пытался выглядеть так, будто сам готов что-то подобное повторить. Вот только ни черта он не готов. Джеймс отлично знал, что Маркус — больше сын своей матери, нежели его. Он был похож на нее внешне: те же большие и выразительные глаза, то же кукольное лицо, что и у нее, подходящее больше манекеньщику в глянцевом журнале, а не солдату.

«А еще у него такой же мягкий характер, что и у Беатриссы», — подумал Кроули с горечью. Мысли о жене навевали на него невольную печаль, а потму Джеймс старался о своей покойной жене не думать. Не на работе. Мысли сами собой вернулись к его не путевому младшему сыну, который теперь отирается на должности капитана в роте.

Парнишка едва тянул — полковник это понимал, но осталось только убедить в этом самого Маркуса. Пожалуй, упрямство — единственная черта у пацана, которую он точно получил от отца. Все семейство отличалось невозможной упертостью. граничащей с откровенным идиотизмом. А вот с остальными частями характера Маркусу не повезло для его жизни и родословной.

Вот нет в нем того, что делает Джеймса Кроули Людоедом, хоть убивай, но Джеймс ничего особенного в сыне не видел. Самый обычный и скучный, но еще и с непомерными амбициями. Вот только за спиной у мальчишки нет двадцати гребанных лет выживания во всех возможных мясорубках, у него нет полного взвода дохлых друзей, от которых даже точных координат с местом захоронения не осталось. Ему не зашивали рваную рану брюха грязными грубыми нитками в насквозь простреливаемом саманной лачуге старого лавочника, где в качестве анестезии был только отборный солдатский мат, крепкие руки и кусок кожаного ремня, сложенный вдвое. У Маркуса нет шести «Золотых сердец», уложенных рядком в самый дальний и темный ящик стола. А еще у него нет обожжённой рожи, которую полковник Кроули вынужден видеть каждое гребанное утро.

Вот старший сын получился весь в него... Из Джими мог бы получиться отличный солдат и командир, не прибери его к себе создатель. Он уж точно не дал бы какой-то сандарской бабе сломать себе руку.

Людоед вытер нож начисто и убрал его в чехол. Пальцевой упор с глухим стуком ударился об ограничитель, отчего Маркус вздрогнул. Движение почти незаметное, но опытный отец легко такое подметит. «Парню не хватает стержня», — промелькнуло в голове у Людоеда, а через секунду он поймал себя на мысли, что и сам слышал подобное. Именно эти слова сказал отец про тогда еще малого Джима, когда порядком подустал от ежедневных его избиений. Воспитательные методы у него были весьма типичны — лупить за любую провинность и учить жизни через собственный дурной пример. До разговора по-душам мозги старого вояки так и не додумались, но вот запихнуть его в чертово кадетское училище отец сообразил.

Джим ненавидел то место.

Джим ненавидел отца, который его туда запихнул.

Джим ненавидел мать, не сумевшую этого злобного ублюдка остановить.

Джим ненавидел весь этот гребанный мир, но двенадцать лет спустя он повторил историю отца и отправил Маркуса в ту же учебку. Вот только яблоко смогло упасть очень далеко.

Сопляк хочет походить на своего сумасшедшего отца, но не понимает, что у него ничего из этого нету. Нет опыта, который день за днем вылепливал из образцового кадета Джима Кроули то чудовище, которым немногие живые матери из Соленгена и Браствика будут пугать своих детей.

А те — своих.

У мальчишки нет опыта, но, как хороший отец, Джеймс ему этот опыт даст.

— Капитан.

— Да, господин полковник, — бледность уже уходила с лица сына, так что он вновь старался показать себя образцовым военным.

— Вы все поняли из нашего разговора с этими джентльменами?

— Э... виноват, не все.

Полковник тяжело вздохнул.

— Это был авангард «Шестого корпуса». Их десятый взвод, если точнее. Обычно они более крепкие, я пару раз с ними пересекался, так что мы с ними друг друга не любим. Очень сильно не любим.

Маркус внимательно слушал и не сводил глаз с отца. На мгновение Кроули показалось, что его младшенький дышать перестал и вот-вот грохнется в обморок.

— Они нас не ждут, — продолжил Людоед: — и я хочу это так и оставить, но это все может обосрать та девчонка в капитанской броне и остатки ее не добитого взвода. Так что вы, господин капитан, со своим взводом отправляетесь в погоню за нашими «новыми друзьями». Они почти все наглухо отбитые, а еще умеют воевать. У них фора, они устали и в отчаянии, так что имейте в виду: просто и легко не будет.

— С сандарцами? — на взгляд Джима, ответ звучал уж слишком беспечно.

— Да ты, я вижу, ни хера не понял, Маркус, — в голосе отца сквозил металл. — Тогда вот тебе пища для размышления, нас они не ждали, иначе так легко бы бой не дался. Мы нанесли удар быстро и неожиданно, большим числом солдат, с перевесом в калибре, но все равно разменялись один к одному. Так что не нужно недооценивать противника. Это чертовы штурмовики, а не горстка дурачков в броне.

— Виноват, господин полковник.

— Хорошо. Задача — догнать недобитков и не дать соединиться с основными силами. Скорее всего, девчонка умная и пойдет лесом. Она не может дать нам нормальный бой, на открытой местности у вас перевес в живой силе и огневой мощи, она не может это не понимать после всего вот этого. — Кроули старший покрутил пальцем, обводя округу. — Так что капитан Йест будет избегать боя и двигаться к своей норе. Она — хитрая, умная и изворотливая, так что будет гадить.

— Я понял, — после полученной взбучки Маркус виновато опустил глаза и попытался изобразить чувство вины.

— Вот и хорошо. Найти и гнать до Дарстфура. Там вас уже должен ждать капитан Даллан со своими стрелками.

— Господин полковник, разрешите спросить?

— Да.

— Что делать, когда я их поймаю?

— Если, — отец выделил это слово голосом, — вы их поймаете, капитан, то можете сами решить. Мне без разницы. Они не должны сообщить ничего о нас — вот главная задача.

— Я понял, — мальчишка кивнул в знак подтверждения.

— Вот и славно. Я с основными силами отхожу обратно, так что это задание целиком на вас. Все понятно?

— Да, господин полковник.

— Тогда