отношениях. — Она тяжело вздыхает. — И мы все знаем, что моя мама любит тебя за все те твои подлизывания, которые ты продолжал делать, даже когда не разговаривал со мной. — Я шлепаю ее по заднице. Она подпрыгивает, издавая очаровательный визг.

— Давай накормим тебя. — Я беру ее за руку, направляясь к выходу из дома. На нас все еще смотрят люди, когда мы выходим из дома. Меня это не беспокоит, но Зои немного нервничает. Это заставляет меня немного беспокоиться о колледже. Я понятия не имею, на что это будет похоже. Я не думаю, что пройдет много времени, прежде чем на меня обратят внимание. Это то, о чем нам нужно будет поговорить. Я хочу, чтобы мы были более чем сплоченными, когда осенью пойдем туда. Мне нужно убедиться, что в голове Зои нет сомнений относительно того, кем мы являемся. Она — это все для меня, и то же самое касается и ее; убедившись, что она понимает, что я никогда не хотел и не буду хотеть другую, нам обоим станет легче дышать.

Вечер пролетает слишком быстро, и не успеваю я опомниться, как целую Зои на ночь, прежде чем оставить ее у порога. Это дерьмо быстро надоест. Я вхожу в боковую дверь своего дома и вижу, что мой папа стоит на кухне и ест кусок пиццы. Он только что принял душ, но на нем джинсы и рубашка, как будто он куда-то собирается. Он никогда никуда не ходит, кроме как на работу или на мои игры.

— Хочешь немного? — предлагает он.

— Не-а. Мы с Зои ходили ужинать.

Его брови приподнимаются.

— Ты, наконец-то, вытащил свою голову из задницы? — Он улыбается, прежде чем сесть за стол на кухне.

— Наверное, мои актерские способности слишком дерьмовые. — Я открываю холодильник и беру бутылку воды.

— Вы будете учиться в одном колледже. Я не тупой. — Это правда. Было несколько вариантов получше, куда я мог бы поступить, когда дело касалось футбола, но я бы играл дерьмово, даже если бы Зои все еще была моей девушкой, но жила в штатах от меня. Так лучше для меня, потому что я учусь в той же школе, где мог видеть ее каждый день. Я достаточно долго жил без нее, и я не хочу делать этого еще даже один день.

— Ага. — Я делаю глоток своей воды.

— Я понимаю. Возможно, и к лучшему, что вы расстались на несколько лет. — Я все еще не уверен, правильно ли это было или нет. Сейчас это не имеет значения. Что сделано, то сделано, и Зои теперь моя. Это все, что имеет значение.

— Я пойду наверх.

Он протягивает кулак, и я ударяю по нему, когда прохожу мимо него, направляясь в свою комнату. Я падаю обратно на кровать и жду. Когда пробивает одиннадцать часов, я выскальзываю через черный ход. Я замираю, прячась за кондиционером, когда мне кажется, что я слышу женский голос.

— Он в постели, — говорит мой папа. — Приходи сюда. Тебя не было два дня. — Я выглядываю из-за кондиционера и вижу, как мой отец хватает Куинн. Она издает хихиканье, точно такое же, как у моей Зои. С минуту я сижу в шоке. Он долго целует ее, прежде чем потянуть к нашему дому. Будь я проклят. У старика все еще есть порох в пороховницах.

Я легко перепрыгиваю через забор, прежде чем ухватиться за крышу сарая и подтянуться. Я запрыгиваю на крышу над гаражом, возвращаюсь к окну Зои. Я толкаю его, чтобы проскользнуть внутрь. Запираю его, прежде чем скинуть обувь и стянуть толстовку. Я падаю на ее кровать, закидывая руки за голову.

Это оказалось проще, чем я думал. Я наметил этот план еще много лет назад. Было приятно наконец-то воспользоваться им. Я слышу, как через несколько секунд включается и выключается кран в раковине. Зои открывает дверь и выключает свет в ванной. Она издает вздох, но быстро обрывает его.

— Что ты делаешь? — Она оглядывается на дверь своей спальни. Она подходит к ней и закрывает на замок.

— Думаю, ты знаешь, что я делаю. — Я откидываю одеяло, чтобы она могла забраться в постель. Она забирается под одеяло и включает лампу. Она прижимается ко мне, кладет голову мне на плечо и закидывает ногу на мою.

— Интересно, что скажет мама, если нас поймают. — Зои издает смешок, который звучит не слишком обеспокоенно. Честно говоря, я думаю, что ей бы это сошло с рук. Во всяком случае, основываясь на том, что ее мама сказала ранее. Зои никогда не была из тех, кто нарушает правила. Черт возьми, я даже не уверен, каковы правила на данный момент. Особенно после того, что я увидел снаружи несколько минут назад.

— Я уйду прежде, чем кто-нибудь узнает. — Она целует меня в шею. — Еще несколько лет, и у нас будет собственное жилье. Я должен жить в кампусе. Думаю, в каком-нибудь студенческом братстве. — Если ваша семья не живет близко к университету, все первокурсники в команде должны первый год жить в кампусе.

— В доме братства? — Я знаю, о чем она думает. Я тоже думаю о том же дерьме. Все это дерьмо, которое вы можете увидеть по телевизору, с дикими вечеринками и так далее. Я не буду участвовать ни в чем из этого дерьма. — С тобой все будет в порядке, когда мы поедем туда? — Она снова и снова выводит пальцами сердечки на моей груди. — Тебе, кажется, не понравились люди, которые украдкой поглядывали в нашу сторону во время ужина ранее.

— По правде говоря, это меня немного беспокоит. Я думаю, они смотрят на нас и не понимают, с чего это вдруг Рид Найт запал на девушку, это во-первых. Другая причина, по которой, я думаю, им так любопытно, заключается в том, что они не могут поверить, что ты влюбился в меня, а не в чирлидершу или кого-то такого. — Я сдвигаюсь, пододвигая Зои поближе. Я включаю лампу на прикроватной тумбочке, возвращаясь к ней. Я хочу, чтобы она увидела мое лицо.

— Я никогда тебе не изменял. Я никогда, блядь, даже близко к этому не подходил. — Я сказал ей об этом, когда сказал, что никогда не целовал никого, кроме нее. Я думаю, она понимает это, но хочет, чтобы это было сказано еще раз, что я с радостью сделаю, если ей от этого станет легче.

— Мы были вместе…

— С того момента, как я переехал в соседний дом. — Она слегка улыбается мне. — Я не пытаюсь быть милым,