конец войне, клан Тайра исчез со страниц истории, но утонувшие воины не упокоились и принялись докучать живым. Доблесть самураев, не щадивших ни себя, ни врагов, обернулась столетними проблемами для простых рыбаков. Можно представить, как старый рыбак, не открывая глаз, прислушивается к стонам команды мёртвого корабля и бормочет: «Что же вам на суше не сиделось? Там бы друг другу головы рубили, как хорошо бы было! И вам спокойней, и мы бы нормально рыбачили!»

Другому рыбаку, потерпевшему крушение и оказавшемуся в открытом море, «повезло» увидеть довольно редкий вариант появления корабля призраков. Из тьмы возник призрачно светящийся парусник, команда которого тщетно боролась со штормом. Капитан-мертвец выкрикивал приказы, команда выбрасывала за борт призрачные ящики с грузом, призрачные канаты развивались на ветру. Дикий вопль, невыносимый для человеческого слуха, проносился над бушующим морем, и волна сокрушала призрачный корабль. Некоторое время спустя жуткая сцена повторялась. Обречённые призраки просто не замечали обезумевшего от страха человека, вцепившегося в доску неподалёку от них. После очередного крушения мёртвого корабля рыбак готовился выпустить спасительную деревяшку и прекратить борьбу, так как видеть рядом буйство мира мёртвых было страшнее самой смерти. Но, к счастью, сверкнул первый луч солнца, и мертвецы исчезли. Рыбаку же повезло добраться до берега, где он и поведал о страшном эпизоде, который будет повторяться на месте гибели корабля до конца времён.

Не довольствуясь рейдами по морю, фунна-юрей идут на совершенно подлые трюки. Желая приманить на скалы доверчивых капитанов, они зажигают в смертельно опасных местах свои собственные призрачные сигнальные огни, пытаясь изобразить сигнальный огонь маяка. Надо сказать, что опытный моряк легко отличит живой огонь от призрачного. Последний не стоит на месте, а слегка движется то вправо, то влево, время от времени тухнет, а мгновениями позже возникает вновь. Все эти признаки подводят к выводу, что направление, где мерцает призрачный маяк, лучше обойти стороной.

Советы дилетанта: Самый очевидный совет в данном случае звучит приблизительно так: в море — ни ногой! Фунна-юрей предпочитают курсировать, не сильно удаляясь от берега, иногда даже заходя в устья крупных рек. Таким образом, совет можно расширить: не только в море, но и к морю — ни ногой. Звучит надёжно, но скучновато, ведь, как бы ни были страшны прибрежные духи, а наш мир принадлежит всё-таки человеку, и безоглядное бегство — это не самый верный путь.

Рис. Корабль встречает фунна-юрей. Старинная гравюра.

Если плавания в местах, опасных с точки зрения появления там фунна-юрей, не избежать, то стоит подготовиться заранее. Черпак с дырявым дном уже упоминался. Некоторые моряки перед плаванием высыпают в море немного пищи, желая подкормить нежить, оголодавшую на дне морском. Не пожалейте пары горстей риса. Убыток невелик, а вдруг поможет? Если прямо по курсу возник тускло светящийся корабль, немедленно валитесь на палубу, закрывайте глаза и демонстративно храпите. Непосредственно перед спектаклем можете выкинуть за борт пару дырявых ковшей, чтобы не давать поводов для конфликта. Существует крайний метод решения проблемы призраков. Особо отчаянные капитаны направляют свой корабль прямым курсом на замаячивший впереди фантом. По идее за миг до столкновения тот исчезнет, но нельзя исключить, что таким образом мертвецы могут навести вас на рифы, так что идти на такой отчаянный шаг стоит, только если вы знаете местный фарватер как свои пять пальцев. В противном случае вариант с ложным сном и дырявым черпаком остаётся более предпочтительным.

Личное дело:

Каяко Саэки

Говоря о юрей вообще, касаясь героев легенд, а порой и литературных персонажей, было бы несправедливо обойти вниманием тех, кого подарила нам современная культура. Колоритные юрей нашего времени ведут себя невероятно импульсивно. Классический обиженный призрак возвращался в наш мир и преследовал своего обидчика, доводя его до раскаяния или самоубийства. Исое, скальпировавшая своего неверного мужа, являла собой достаточно редкий тип свирепого юрей. А ведь науке известны влюблённые призраки, терпеливо ждавшие возвращения супруга, призраки, проникавшие в дом к возлюбленному и устраивавшие жаркие свидания.

Всё это в прошлом. Героиня этого очерка напоминает бомбу, которая уничтожает виновных, невиновных, тех, кто проходил мимо, и тех, кто попросил закурить у проходивших мимо. Ужас, порождаемый Каяко-сан, настолько силён, что многие её жертвы предпочли бы побыстрее покончить с собой, лишь бы избежать близкой встречи с этим недружелюбным юрей. Впрочем, обо всём по порядку.

Звучит странно, но начало всей этой мрачной истории положила любовь. Домохозяйка Каяко Саэки, посвятившая жизнь воспитанию сына по имени Тосио, заботе о муже, кормёжке кота и контролю над семейным бюджетом, внезапно открыла для себя нехитрую истину: любовь может нагрянуть не только к мечтательной старшекласснице, но и к семейной женщине (Анна Каренина не даст нам соврать). Учитель её сына по имени Кабаяси, сам того не желая, поразил застенчивую домохозяйку в самое сердце. Каяко зачастила в школу, где преданно таращилась на предмет своего обожания, не решаясь признаться в чувствах. Надо отметить, что делала она это достаточно скрытно, и Кабаяси-сэнсэй ничего не замечал, что и неудивительно: мало ли заботливых родительниц забегают в школу за своими малолетними детишками?! Не осмеливаясь сделать решительные шаг, Каяко доверила свои сердечные секреты дневнику, что явилось роковой ошибкой. Её супруг оказался подозрительным и ревнивым мужчиной, но это, так сказать, полбеды. Настоящей бедой было то, что под маской отца и мужа скрывался полный психопат. Никаких страстных свиданий (к доске, Кабаяси-кун, сегодня я буду твоей учительницей!) Каяко-сан так и не устроила, дневник был заполнен платонической писаниной, но и этого хватило. Свихнувшийся супруг довоображал остальное, быстро убедил себя, что Тосио не его ребёнок, а затем приступил к расправе. Каяко выпала непростая смерть: изверг страшно избил её, а когда едва живая женщина из последних сил сползала по лестнице, пытаясь добраться до двери, хрипя и стеная, он сломал её шею. Маленький Тосио был утоплен в ванной. Последним пострадал кот, который уж абсолютно точно не был ни в чём виноват.

Совершенно очевидно, что Каяко Саэки не являлась единственной женщиной, убитой свихнувшимся ревнивцем, но только ей выпала сомнительная честь превратиться в нечто чудовищное. Стандартное объяснение, что человек, умирающий в состоянии сильнейшего гнева, способен породить проклятие, которое поглотит всех, до кого дотянется, не очень убедительно. Несложно догадаться, что немало людей покидают наш мир, охваченные обидой, гневом и яростью, однако страдальцев много, а вот Каяко Саэки — одна-единственная. Существует несколько версий этой истории. В одном из повествований приоткрывается завеса тайны, скрывавшая детство