девушка по имени Галина, что помогала Александру обшивать сгоревший планер перкалью и, которую мы с Бароном так напугали своим «опросом» — видно возомнив себя женой декабриста, увязалась с ним. И действительно: в первую же зиму Галя стала Яковлевой, а первой же весной — население Ульяновска увеличилось ещё на одного, хоть и маленького — но человека.

Ну, не беда!

«На местах» своих фанатиков авиации хватает, в том числе и таких, кто не только мечтает о «крыльях» — но и готов их создавать собственным умом и руками. У меня уже давненько была готова небольшая, но компактная группка «настоящих буйных» — которым не доставало только вождя. Я его им привёз и, дело зарождения в Ульяновске собственной авиации — тут же завертелось, набирая обороты.

* * *

Несмотря на сохранившиеся чертежи и расчёты от Ильюшина, из-за моего «ненавязчивого» вмешательства — новый планер у Яковлева получился не таким как «реальный» АВФ-10.

На своём «роялистом» компьютере, я заново пересчитал всю конструкцию — значительно облегчив ей и в то же время несколько упрочнив. Из силовой схемы планера удалось убрать обязательные для того уровня развития авиационной техники верхние и нижние расчалки — сделав крыло полностью несущим и сужающимся к его законцовкам. Была изменена конструкция фюзеляжа — ставшего более обтекаемым. Колесо шасси, я не без труда — убедил Яковлева оставить одно, что ещё больше снизило аэродинамическое сопротивление. Во время разбега перед взлётом и пробега после посадки — крылья опирались на небольшие «костыли» на своих концах.

Я же «придумал» название планера: «Як-1» — никому не доверив такое архи-важное дело.

Ибо, как «вы яхту назовёте — так она и полетит»!

Конечно, Главный сперва кочевряжился:

— Нет, название планера моей фамилией — не годится.

— Это уже не только твоя фамилия, Александр! «Конструкторское бюро Яковлева», в чём проблема? Это заставит тебя делать хорошие летательные аппараты, чтоб не опозорить свою фамилию.

— Меня обвинят в буржуазно-мещанском индивидууме, — пытался возражать тот.

— Пусть обвиняют — каждому завистливому говнюку рот не заткнёшь.

— Я же не один его создавал, а с ребятами…

— А никто из ребят не возражает, — подмигиваю, — правда, ребята?

Те, хором:

— Правда!

Думаете, бойцы 25-й дивизии возражали бы, если бы её официально назвали «Чапаевской»? Яковлев, точно так же — являлся редким типом харизматичного лидера, которого без ума любят подчинённые и ценит на вес золота начальство. Если оно умное, конечно.

— Наконец, это не скромно!

Однако, по глазам вижу: название брэнда ему шибко понравилось.

— «Скромно, скоромно»… А при чём здесь «скромность», Саша?

Оглядевшись по сторонам и, проверив чем занимается в ангаре народ — не подслушивает ли, шёпотком на ушко:

— В авиации, товарищ Главный конструктор, «скромники» — хвосты аэропланам заносят!

* * *

К середине сентября планер «Як-1» был вполне готов, но по моему настоянию — в соревнованиях 1924 года в Крыму, которые начались 15 числа, не участвовал.

— Заруби себе на носу, Саша, — учил я Главного конструктора уму-разуму, — никогда не спеши, не выставляй напоказ сырую — не прошедшую полный цикл испытаний, модель.

Водился такой грешок у молодых «креативов» от авиации: не успели снести яйцо — как уже «кудахтают»!

У Александра Яковлева была мечта создать рекордный планер. Я его вразумлял:

— Рекорды должны ставить твои серийные изделия, а не специально созданные — «вылизанные» до идеала эксклюзивные образцы.

Прототип истребителя «ЛаГГ-3» лётчики-испытатели нарекли «роялем» — за отполированную до зеркального блеска поверхность. Когда же его поставили на поток и, перестали полировать фюзеляж и несущие поверхности, фронтовые лётчики вполне заслуженно обозвали этот деревянный ящик — «гарантированным гробом».

Конечно от мысли, что не будет участвовать в соревнованиях 1924 года — о чём мечтал ещё с прошлых, Главный конструктор несколько приуныл…

— Ну ничего, Саша, — заметив это, утешал я главного конструктора, — зато на следующий год, ты произведёшь настоящий фурор!

Даже рассказал ему старый (по «моему» времени) анекдот про двух быков — молодого и старого, стоя на вершине холма — наблюдающих за пасущимися внизу коровами:

— «…Медленно-медленно спустимся вниз — „перелюбим“ всё стадо и, точно также — медленно-медленно, поднимемся обратно наверх».

* * *

К середине сентября прошлого — 1924 года, неподалёку от Ульяновска был почти готов «Звёздный городок» — аэроклуб с «закольцованной» грунтовой взлётно-посадочной полосой, плюс все служебные и жилые здания и сооружения при нём — предназначенные для подготовки планеристов. Пока погода позволяла, по ней списанным анисимовским штабным автомобилем «Renault» целыми днями таскали планер. Сперва с привезённым столичным лётчиком в кабине, затем по очереди — с первыми курсантами аэроклуба.

Последних, сперва было где под три десятка.

Конечно, здесь не обошлось без Саньки да Ваньки, как и их — вымуштрованных Бароном «лётчиков-танкистов-футболистов», достигших соответствующего возраста и годных по здоровью, которых теперь — «домуштровывал» товарищ Яша.

Знаете такого, да?

Я это дело всячески приветствовал:

— Будущая война будет войной моторизованных армий, в которой — взаимодействие авиации с сухопутными войсками будет обязательным условием для победы. Поэтому современный командир Красной Армии, в независимости от того к какому роду войск он принадлежит — должен уметь водить автомобиль и управлять аэропланом. Чтоб лучше понимать возможности и психологию своего партнёра по боевой деятельности.

Впрочем, всё было по справедливости и по заранее составленному договору: ульяновцы — составляли лишь треть всех курсантов, остальные — из Нижнего Новгорода и одноимённой губернии. Третья же часть от общего числа будущих авиаторов, по всеобщему согласию — была зарезервирована за «прекрасным» полом.

Когда инструктор и курсанты освоились в кабине планера, а мелкие недоработки его конструкции были устранены, перешли на небольшие «подскоки», затем — «подлёты». Снова — скрупулёзное обследование после каждого отрыва от Земли-матушки и устранение малейшего замеченного дефекта.

Слава Богу — до серьёзных переделок дело не дошло!

Наконец 22 октября 1924 года, планер «Як-1» с лётчиком-инструктором в кабине — отцепился от буксировочного троса и полетел. Летал он недолго — меньше времени, чем после его приземления — подкидывали в воздух испытателя. Но первые впечатления профессионала были самые положительные — даже несмотря на то, что его пару раз не сумели словить:

— Аппарат на удивление послушен и лёгок в управлении!

Именно эти качества будут «визитной карточкой» самолётов Яковлева: как в «реальной истории» — так и в альтернативной.

* * *

К сожалению, после первого триумфа дальнейшие испытания планера и учебные полёты