– Еда не изменит случившееся, но тебе станет легче. Поверь.

Сьерра буравит контейнер взглядом, но сидит неподвижно. Тогда я забираю его и ставлю ей на колени, одними губами говоря Митчу «спасибо».

– Поешь. А потом возвращайся к работе. Ты сильная, ты сможешь.

Встав, я иду вместе с Митчем к двери, но на пороге оборачиваюсь.

– Сьерра? – Жду, когда она посмотрит на меня, и продолжаю: – Может, иногда мы и соревнуемся, но прежде всего мы – коллеги. Это куда важнее. И… – Улыбаюсь. – Готова спорить, ты уже привыкла ко мне и не считаешь такой уж плохой. Я всегда тебя прикрою, подруга.

Сьерра закатывает глаза, но, прежде чем выйти в коридор, я успеваю заметить ее улыбку.

Возможно, мы со Сьеррой останемся лишь коллегами. Но как знать… Вдруг я в первый же день нашла подругу? В любом случае мы должны поддерживать друг друга. Эта работа может сломить и опустошить, и, если никто не поможет, рано или поздно неизбежно свихнешься. Сьерра сама так говорила. Мы работаем под давлением своих и чужих требований и желаний, ежедневно сталкиваясь с тяжелейшими вещами: болезни, ограниченные возможности и тупиковые ситуации, страдания и смерть. Если мы будем сражаться друг с другом, то уже никому не сможем помочь.

С моего появления в Уайтстоун проходит несколько долгих, наполненных работой дней. Хотелось бы сказать, что я привыкла и чувствую себя увереннее и спокойнее, что заполнять медицинские документы – крайне веселое занятие, или что я выучила названия производителей используемых здесь лекарств и мне больше не приходится искать, что представляют собой те или иные таблетки…

На это уйдет время. Время, много терпения и упорный труд. Работа не тяжелее учебы, просто… они отличаются.

Теория, которую я вызубрила, знания, которые у меня есть… взяты из образцовых историй болезней, диагнозов и методов лечения. Это числа, проценты и уравнения. Если у пациента X проявляются симптомы XY, то он болен XYZ. А если симптомы нетипичны? Если болезни накладываются одна на другую и симптомы сбивают с толку? Вдруг пациент тебя обманывает? Люди лгут, причем постоянно. Столько вероятностей и возможностей… ошибиться. К такому нельзя подготовиться.

Выискивая нужную медицинскую карту, впервые за долгое время чувствую, что совсем ничего не знаю – как тогда, когда только поступила на медицинский.

Мои знания ничего не стоят, если у меня не получится преодолеть разрыв между теорией и практикой, если не смогу их использовать, чтобы лечить пациентов. Думаю, мне придется работать над этим годами, живя с ощущением, что однажды я допущу ошибку. Что появится пациент, которого не смогу спасти. Что кто-то умрет. Умрет из-за меня.

Этот день неизбежно настанет. Я давно его жду. Он меня изменит. Оставит рану. Наложит отпечаток. Но надеюсь, он меня не сломает.

– Невозможно, – бормочу вполголоса, растерянно опустив руку на тележку с документами, которая стоит возле стойки регистратуры.

– В этой больнице возможно все! – раздается чей-то голос.

Из-за угла неожиданно выглядывает медбрат и наклоняется ко мне. Подпрыгнув, сдавленно вскрикиваю, заставляя парня улыбнуться.

– Простите, не хотел вас напугать. Я могу чем-нибудь помочь? Вы уже довольно долго копаетесь в документах, доктор Коллинз.

Разглядываю медбрата, пытаясь отдышаться. Он выглядит моим ровесником. Приятная улыбка, аккуратный внешний вид, русые волосы с рыжеватым отливом, зеленые глаза… Я его знаю! Да, точно, я уже видела его раньше! Это он заботливо ухаживал за мистером Хэнсоном после того, как я поставила бедняге неверный диагноз, и мило успокаивал миссис Хэнсон. К счастью, лечение дало положительный эффект и теперь пациент шел на поправку.

– Да, я… спасибо. Я доктор Лора Коллинз, одна из новых интернов, – протягиваю ему руку. – Простите, что не представилась раньше.

– Грант Мастерсон, – представляется медбрат. – Ничего страшного. Я не из обидчивых. – Заговорщически подмигнув, он наклоняется ко мне и добавляет: – И все же позвольте дать вам небольшой совет: медицинский персонал – люди нежные и ранимые. Скорее всего, вам часто будет требоваться наша помощь, поэтому представьтесь всем работникам отделения, если вы еще не успели. Просто из вежливости, понимаете?

Мне ужасно неловко. Он прав, и я виновато улыбаюсь.

– Да. Поверьте, мне очень жаль. Эта неделя была… сумасшедшей. Вчера я так устала, что заснула в душе и проснулась только тогда, когда стукнулась головой о плитку… – Прикусываю язык. – Я сказала куда больше, чем собиралась, – признаюсь смущенно и, указав на тележку с документами, говорю: – Я ищу медкарту миссис Хелен Татум из палаты триста двадцать один. Надеялась, что она окажется здесь. Возможно, ее взял кто-то из медперсонала, чтобы вписать новые показания, поэтому я не могу ее найти. Похоже, я ее потеряла и, поверьте, ненавижу себя за это.

– Ясно. Разрешите? – Грант указывает на тележку с папками, и я торопливо уступаю ему место.

– Прошу. Буду целую неделю носить вам кофе, если найдете медкарту…

Мои слова вызывают у него улыбку.

– Вы же знаете, что кофе – единственная в больнице жидкость, которая никогда не заканчивается?

– О да, но… даже машинное масло вкуснее здешнего кофе.

– Упаси вас бог сказать это при Эдит! Она очень для нас старается. Или вы про кофе из ординаторской? А, правда… кофе там такой же.

– Ой! – Оглядываюсь по сторонам. – Эдит меня не слышала?

– Нет. Она работает в кафетерии и каждый день разносит кофе по отделениям. Она считает это своей миссией. Но воскресенья Эдит проводит с дочерью и не работает, поэтому кофе готовит тот, у кого находится свободная минутка… – Он смотрит на меня. – Вы, главное, не говорите ей, что кофе вкуснее всего по воскресеньям.

– Не скажу. И, эм… давайте перейдем на «ты»? – Мне неловко об этом просить, но я не люблю, когда мне «выкают».

– Да, конечно. Мне так даже проще, – весело говорит Грант, а потом выпрямляется и задумчиво кусает губу, уперев руки в бока. Он все обыскал. – Медкарты здесь нет. Полагаю, в картотеке ты уже смотрела?

– Да, поэтому я в таком отчаянии. – Расстроенно тереблю волосы. – Мне нужно осмотреть миссис Татум, и я не знаю, можно ли поставить ей катетер.

Грант растерянно смотрит на меня, и я объясняю:

– У миссис Татум скользящие вены. Когда вчера брала у нее кровь, она кричала так, словно я ее убивала. Не думаю, что сегодня будет иначе.

– А, так это была твоя пациентка, – зло улыбается Грант.

– Прошу, лучше ничего не говори.

– Со временем станет легче, поверь. Но если хорошо попросишь, могу взять миссис Татум на себя. Пациенты меня любят.