За моей спиной, в деревне, горели костры. Там отмечали праздник. Девушки пели и плели венки, женщины постарше приносили дары духам Старого океана, чтобы те вознаградили их щедрым урожаем и позволили супругам вернуться на сушу целыми и невредимыми. Мужчины плясали под быструю живую музыку и мерились уловом, после месяца, проведенного в водах океана.

Я коснулась вьющихся волос. На моей голове тоже красовался венок из белых лилий. Сняла его и опустила на песок. И когда только сплести успела? Да и не умею вовсе…

В деревне затянули песню. Слова были мне знакомы. Будто с детства я знала их. Нестерпимо захотелось присоединиться к хору девичьих голосов. Я открыла рот, но не смогла издать ни звука. Паника подступила к горлу, стиснула его безжалостно. Я упала на колени. Длинное платье стало мокрым от соленой воды. На мгновение мне показалось, что это и не вода вовсе, а слезы. Мои невыплаканные слезы.

Беспомощно открывая рот, словно немая рыба, я пыталась сказать хоть слово. Издать хоть звук. Тщетно. Лишь немой крик, преисполненный болью, летел над океаном, сметая все на своем пути. Вот только какой от него толк?

– Аннушка! – голос кузнеца-великана узнала сразу. Он стрелой настиг меня. Пригвоздил к месту. – Аннушка!

Сильные руки дернули меня вверх, заставили против воли подняться с колен. Мужчина развернул меня к себе лицом, словно пушинку, приложив для этого минимум усилий.

– Аннушка… – уже тише произнес он, с испугом глядя на меня.

А я смотрела сквозь него, широко распахнув глаза и не в силах закрыть рот.

Я немая. Не-ма-я.

Проклятье!

– Топиться вздумала? Совсем тебе не мил? – отстранился от меня великан, но из лап своих тело мое не выпустил. – Думаешь кто другой взял бы тебя бракованную в жены? – в сердцах выпалил он. – Мы с тобой уже месяц как женаты, а постель до сих пор одну на двоих не делим.

Я бы и рада ответить ему, да не могу. Оттого лишь головой покачала, пытаясь выпутаться из цепкой хватки мужчины. Не вышло. Отпускать он меня был не намерен.

– Я тебя подарками усыпал! – продолжил он. – Все к твоим ногам. А ты, пугливая, будто со зверем живешь! Отчего сторонишься меня, Аннушка? – спросил он, всматриваясь в мое лицо.

И как ответить ему? Как сказать, что и не Аннушка я вовсе?

Попыталась нащупать рукой какой-нибудь тонкий прут. Читать же наверняка этот великан умеет?

– Довольно! – встряхнул он меня, не дав ни единого шанса объясниться. – Я месяц ждал, малая! Сегодня же по-настоящему женой моей станешь! Сейчас же! – прохрипел он, повалив меня на мокрый песок. Сильные руки вцепились в мои плечи, давая понять, что сегодня великан получит то, что желает…

– Фрея! Фрея! – Кузнец отчего-то стал звать меня другим именем. Его пальцы до боли сжимали мои плечи, время от времени встряхивая. – Фрея! Просыпайся!

Я открыла глаза. Вместо страшного великана надо мной склонилась голова Эстер. Девушка всматривалась сквозь темноту в мое лицо.

Я тяжело вздохнула. Всего лишь сон, но какой реалистичный! И снова про Аннушку…

Ох, не нравится мне это…

Подобным образом меня преследовали лишь сновидения о Катарине. Но тогда все было иначе.

– Вставай же! – прошипела Эстер, вручая мне блузу и сарафан.

– Зачем? – спросила я, приподняв голову. Единственное чего мне сейчас хотелось, это отбросить навязчивые мысли и вновь провалится в сон. При условии, что в нем не будет фигурировать огромный широкоплечий незнакомец.

– Я покажу тебе наше кладбище.

Боюсь, я уже его видела. Вот только вряд ли в этом когда-нибудь признаюсь девушке.

– Встаю, – зевнув, бросила я, откидывая одеяло в сторону.

Дорога до погоста была долгой. Пророки предусмотрительно не строили жилые дома рядом с территорией мертвых. Как оказалось, не зря. Мертвецы, которые в последнее время часто тревожили жителей поселения, тратили большое количество сил на то, чтобы добраться до домов. Оттого большой угрозы не несли. По крайней мере, пока.

– А если они вновь из могил встанут? – с опаской поинтересовался Фердинанд, который увязался вместе с нами. Вот только уже добрую половину пути мне приходилось нести жаба на руках, так как он едва ли поспевал за нами. Еще бы! Сытный ужин превратил моего фамильяра в медлительного неповоротливого зеленого слона! И да, одними фруктами мой маленький друг ограничиваться не стал.

– Вряд ли, – шепотом ответила Эстер. – Две ночи подряд они не ходят.

Голос девушки хоть и звучал уверенно, но не давал полного ощущения безопасности. Да и о какой безопасности может идти речь, если ты с заходом солнца суешься на кладбище?

Впереди показался высокий частокол, который со временем местами покосился. Вдоль него высились деревья-великаны, листва которых тихо шелестела, нарушая полуночную тишину. Небо над нами раскинулось угольно-черным куполом, на котором кое-где зажигались одинокие звезды-светлячки. Месяц спрятался за облаками, позволяя тьме властвовать над Землями пророков. Ее объятия были холодными, вселяющими в душу страх.

– Ворота там, – Эстер взмахнула рукой в неопределенном направлении, – но их охраняют.

– Значит будем искать другой вход? – догадалась я. Мне это было не впервой.

– Уже нашли, – сказала девушка и ее губы растянулись в широкой улыбке.

Из холщовой сумки, которая была переброшена через плечо Эстер, она вынула внушительных размеров стеклянную колбу. Сверху ее венчала металлическая трубка, сбоку была ручка, которую обхватила ладонь девушки-пророка. Она встряхнула колбу и внутри что-то затрещало, загораясь всеми оттенками желтого и зеленого. Тьма отступила и Эстер, шагнув вперед, отодвинула в сторону одну из досок забора, демонстрируя нам узкий лаз.

Я подошла ближе, заглянула на территорию кладбища. Замогильный холод коснулся моей кожи, в ушах зазвенело от гробовой тишины. Покосившиеся кресты и старые обветшалые надгробия встретили меня угрюмым молчанием. Они высились над высокой травой, словно стражи этого места. Настроенные воинственно, неспособные на дружелюбие.

– Да-а-а, – протянула Эстер, – местечко атмосферное.

Фердинанд держался в стороне. Жаб явно не горел желанием соваться на территорию мертвых.

Внезапно свет странного фонаря выхватил среди могил чей-то силуэт. Я всмотрелась в темноту, пытаясь рассмотреть неизвестного. Тщетно. Тот словно в воздухе растворился. Или мне попросту показалось?

Нет. Не показалось…

Худощавый силуэт вновь появился и уже через мгновение скрылся за высоким могильным камнем, у подножия раскидистого дерева.

– Там кто-то есть, – прошептала я.

– Я никого не вижу, – пожала плечами Эстер.

Но как же так?! Вот же он! Пробирается вглубь кладбища! Высокий, худой, долговязый. Наверное, подросток. Вот только как он мог оказаться здесь посреди ночи? Вряд ли родители бы отпустили свое чадо, зная, что или кто может повстречаться на заросших бурьяном кладбищенских дорожках.