— Да нет… — неопределённо повела плечами девушка, прикладываясь к сигарете. — Пускай приходят. Героев сюда больше не забросит, а остальные… Пускай живут, как хотят. Своих-то я защищу, не переживай. Теперь можно выдохнуть спокойно.

— Ага, — произнёс мужчина, пряча свободную руку в карман штанов. — Я рад, что смог вернуть долг этой земле. И надеюсь, она будет процветать.

— Ты не спросил, откуда я знаю, что героев больше не будет, — тихо, так, чтобы услышал только Фолл, протянула Ирис. — Потому что уже знаешь причину?

— Да.

— А магичка?

— Ей знать не нужно.

— Вот как…

Разговор, почему-то, перестал клеиться. Только курили два человека, думая каждый о своём. А Лори, чья голова совсем опустела от тепла и усталости, отрубилась прямо на плаще, не удосужившись хотя бы снять обувь. Засопев, волшебница перевернулась на другой бок, видя прекрасный сон о красивых землях, где нет войны, Империи и крови, что она проливает. Два героя же, продолжая курить, поняли, что кому-то нужно что-то сказать, пока неловкость не перешла в фазу, после которой говорить хоть что-то будет глупо и неудобно.

— Печалишься?

— О чём?

— Что я не пойду с вами.

— Я понял это, как только ты рассказала историю о том, как северо-восток стал бесплодным, — пожал Фолл плечами. — Ничего, Ирис. У всех у нас свой путь.

Они ещё немного помолчали, затем затушили сигареты, так и не смотря друг на друга.

— Если так подумать… Ты куда сильнее меня. В разы, нет, в сотню раз. Зачем тебе моя помощь?

— А зачем мне рассказывать, если ты всё равно остаёшься? — колко, но справедливо. Ирис потупила взгляд, стараясь скрыть боль, отчего-то испытанную ей при этих словах. — Не думай об этом. Это — не твоя забота. Я… Попробую найти кого-нибудь ещё.

— Тебе обязательно нужен герой?

— Да. Потому что в героях есть потенциал стать девяткой.

— Эта твоя система оценки… Понятно. Тебе нужен кто-то, кто может стать похожим на тебя. Таким же сильным.

— Ага.

Ещё одна минута, протянувшаяся медленнее остальных.

— Фолл… Мне жаль, — Ирис говорила от всего сердца, и от этого Фоллу становилось ещё печальней. — Я не могу уйти, зная, что без моего присутствия на деревню могут напасть. Не прощу себя, если потом узнаю, что с жителями что-то случилось. Они — моя семья. Те, кто научил меня выживать и… Жить. Я не могу просто выбросить год жизни в этом мире!

— Бессмысленная ложь.

Она едва заметно вздрогнула. Её лицо помрачнело; девушка повернулась прочь, старательно отказываясь смотреть в сторону первого героя.

— Ты и это заметил.

— В Крэйне никто не привязывается к холодному и бесчувственному краю за какой-то год, а потом столь грустно вспоминает о том, каким он был когда-то, — вздохнул первый герой.

— Думаешь, я трусиха?

— Нет. Думаю, что ты сделала то, на что героям не хватает яиц — приняла решение остаться. Не отправилась болтаться по свету, пробуя свои силы в попытке разбогатеть, нахапать власти или ещё чего-то. Это меня всегда напрягало в нас — нас постоянно куда-то тянет. На подвиги, на свершения. А, собственно, нахрена? Живи и радуйся. Будь счастлив.

— Ты — такой же? Всегда в дороге, всегда в поисках того, куда бы применить свою силу?

— Был. Был, когда-то.

— Мне жаль, — повторила Ирис. — Хотя приятно слышать, что хоть кто-то понимает важность защиты тех, кто тебе дорог.

— Да, многие в этом мире бесчувственные чурбаны, — тихо рассмеялся Фолл. — Ничего. Тут хватает и нормальных ребят… — он оглянулся на спящую Лорелеи.

— А эта магичка? — кивнула героиня на беловолосую женщину. — Почему не взять её?

— Ею движет месть. Как только она исполнится, все силы, что Лори так старательно собирает, исчезнут. Так всегда бывает… Но пока ей лучше быть в неведении. Может, и сама потом поймёт, что месть — вещь глупая. В её конкретном случае.

Ирис замолчала, заглядывая Фоллу в глаза. Спокойные, всё такие же яркие. Карие глаза первого героя, не раз изменявшего ход истории целых народов. Люди освоили магию, как никогда прежде, научившись переносить её на материю. У гномов появилось несколько разработок, вскоре перешедших в гениальнейшие изобретения, используемые повсеместно и по сей день. Эльфы написали Триардин, кодекс чести, позволявший им отходить от обветшалых традиций и, например, начать путешествовать, осваивая мир за пределами своих лесов. Орки научились письменности и речи, влившись в общество, доселе считавшее их варварами и дикарями. Но то — дела прошлых лет. Сейчас Фолл стоял, не зная, что ещё сказать. Казалось, всё, что нужно, уже было сказано.

А то, что хотелось, лучше было не говорить.

Всё-таки первый герой знал, когда нужно затыкать свой рот.

— Кем ты была, пока Бог не перенёс тебя в Крэйн?

— Недошкольницей, игравшей в стратегии на компьютере, — на выдохе протянула Ирис. — Первоклассницей. Ну, должна была стать. Через месяц. В итоге провела тот жуткий август, сбегая от стаи бладарров. Потом меня встретили в деревне… Об остальном ты должен знать сам, — она замолкла, прикидывая, стоит ли зеркалить вопрос. — Что насчёт тебя, Фолл? Ты выглядишь не особо старше меня.

— Я… — он замолчал, выбирая, какую часть прошлого открыть девушке рядом. — Человек, как человек. Работал, как все. Курил, как все. Музыку слушал. По выходным ходил в бар с друзьями, по пятницам работал сверхурочно. Водил Тойоту, покупал обеды в фастфудах.

— Поняла, больше спрашивать не буду, — кивнула героиня, оставив руки безвольно болтаться вдоль тела. Кажется, эмоциональное истощение сказалось и на её физическом состоянии. Говоря прямо: все устали. — Передохните в деревне. Я не могу пойти с вами, но могу оказать вам тёплый приём.

Фолл кивнул, разворачиваясь, чтобы разбудить Лори.

— Не нужно, — остановила его Ирис, сложив ладони вместе. — Первый батальон. Призыв!

Эфир в пространстве рядом со спящей Лорелеи сгустился, формируя тело бойца в светло-зелёной армейской футболке и таких же штанах с удобными кроссовками. Его лицо было скрыто камуфляжной кепкой, что, впрочем, не мешало разглядеть факт того, что лица у него, собственно, и не было. Аккуратно взяв волшебницу вместе с плащом на руки, солдат развернулся, шагая в сторону деревни, прочь с поляны. Фолл, пожав плечами, двинулся вслед за рассмеявшейся от неловкой ситуации Ирис и её "питомцем", покидая маленький островок счастья, который когда-то был открыт для каждого.

Их путь пролегал по кочкам, неровным холмам и редким тропинкам, что остались от охотников пятнадцатилетней давности, мимо плотного кустарника, по мягкой густой траве, через