Шрифт:
Закладка:
Именно они станут героями его первого шедевра — картины «Едоки картофеля».
Цвет земли
Дом семейства Де Гроот не сохранился, однако их лица, увековеченные Ван Гогом, помнят в поселке до сих пор.
Их семья — это мать Корнелия и дети: Хендрикус, Патер, Гордина и ее маленькая дочка. Они живут впятером в крошечном деревянном бараке, покрытом ветхой соломенной крышей: мы видим кривые стены, маленькую дверцу на заднем плане и единственную комнатку — тесную и темную.
Винсент написал как минимум двадцать этюдов Гордины. Женщина проявила удивительное терпение: сеансы в доме были утомительными и длились по нескольку часов. Дядя изобразил ее в анфас: массивный нос, белый чепчик, ниспадающий на плечи, в ушах серьги-кольца. Ее образ не раз составлял мне компанию вечерами, когда я перелистывал полотна, лежавшие свернутыми на книжном шкафу. Я не мог оторваться от наивного взгляда ее горящих глаз, которые Винсент оживляет, оттеняя контур радужки на фоне светлых щек, прописанных решительными мазками.
Как-то мне попалось в руки полотно, на котором лицо крестьянки едва выделяется на темном фоне. Вглядевшись в него, я понял, как Ван Гог создает своих персонажей: он намечает темным цветом контуры фигуры, а затем постепенно высветляет ее мягкими мазками, пока она не приобретет объем, а лицо не обретет мимику. Его метод заключается в постепенном, медленном и решительном движении от темноты к свету. В некоторых вариантах Гордина сидит с приоткрытым ртом, и тогда ее выражение становится напряженным, вопросительным, загадочным.
С середины ноября 1884 г. по начало 1885 г. Винсент работает без устали: помимо семи натюрмортов он пишет двадцать восемь портретов крестьянок и две фигуры в полный рост, три мужских бюста и столько же изображений в полный рост, а также около пятидесяти этюдов голов и рук.
Все это колоссальная подготовка к созданию «Едоков картофеля».
Я должен написать пятьдесят голов, чтобы набить руку. Теперь как никогда я чувствую, что вошел в нужную колею.
Существуют две версии картины. Во второй версии — единственной, носящей автограф Винсента, — пространство выглядит уже и глубже. Дядя выводит движения сотрапезников на первый план, смещает взгляды Гордины и ее брата так, чтобы они пересекались — это создает эффект театральных кулис, — и помогает вывести из глубины круговое движение, которое смыкается на фигуре девочки, изображенной к нам спиной. Члены семьи расположены асимметрично вокруг стола, но наша фантазия может начертить между ними воображаемый круг.
Саму картину я написал относительно быстро и почти целиком по памяти, но до того потратил целую зиму, рисуя этюды голов и рук. Несмотря на то что я создал полотно за несколько дней, это была настоящая борьба, но я сражался с удовольствием. Хоть и боялся все время, что у меня не получится. Но рисовать означает также «действовать-создавать».
Пар поднимается от еще горячего картофеля и сгущается в треугольнике света от висящей над столом лампы.
Каждый раз, когда смотрел на картину, висевшую у нас над камином в Бюссюме, я испытывал чувство неловкости оттого, что проник в чужой дом без приглашения.
Видишь ли, я хотел, чтобы зритель мог почувствовать людей, поедающих картофель при свете лампады, чтобы он осязал, как руки, еще с утра копавшие землю, теперь тянутся к тарелке. Эта картина — о ценности ручного труда, о том, как крестьяне честным трудом зарабатывают себе на жизнь.
Складывается впечатление, что Винсент не случайно выбирает золоченую раму для картины — она лишний раз подчеркивает контраст между светом и тенью, потому что очаг и отражающееся на белой стене пламя остаются за кадром: свет исходит со стороны смотрящего, как будто проникая в изображаемую сцену из нашей с вами реальности. Дядя долго вынашивал это произведение, не щадя ни пальцев, ни зрения, не говоря уже о нездоровом воздухе в помещении, где ему пришлось бывать подолгу.
Он не просто написал картину. Он ее выстрадал.
Когда полотно было на стадии завершения, Винсент покрывает его защитным лаком, чтобы вносимые им поправки не повредили уже сделанную работу. Если добавления окажутся неудачными, их можно будет убрать в любой момент.
Что касается моей работы, я думаю, что изображение крестьян, поедающих картофель, созданное мной в Нюэнене, — самая удачная моя картина.
Дядя даже хочет сделать по ней литографию — настолько он доволен результатом и убежден, что сюжет будет пользоваться успехом у покупателей.
Увы, он ошибался.
Первый критический отзыв он получит от своего близкого друга Антона ван Раппарда.
Надеюсь, ты согласишься со мной, что произведение такого рода нельзя воспринимать как серьезную работу. К счастью, ты способен на большее — зачем же тогда подходить к делу так поверхностно? Сам видишь — движения не проработаны, позы неестественны. Кокетливая рука женщины по ту сторону стола выглядит совершенно ненатурально! И вообще, какая связь между кофейником, рукой, его держащей, и столом? Что вообще там делает кофейник? И почему мужчина, сидящий слева, не имеет ни колен, ни живота, ни груди? Может быть, они у него на спине? Почему рука у него на метр короче по сравнению с нормальными пропорциями, а носа и вовсе нет? Зачем, скажи мне, у женщины, сидящей рядом слева, вместо носа рукоятка курительной трубки со шляпкой от гвоздя? И ты с таким методом хочешь назвать себя последователем Милле и Бретона? Да полноте! Искусство, говорю тебе я, — слишком высокая материя, чтобы обходиться с ним так небрежно.
Это был полный разгром, безжалостная атака со стороны молодого художника, который сам ищет свой творческий путь в традиционных формах. Это самый нелицеприятный отзыв, который когда-либо доводилось слышать Ван Гогу о своей работе.
Самолюбие дяди сильно ранено, но он даже и не думает последовать рекомендациям своего уже бывшего друга. Прочитав письмо, Винсент навсегда сжигает мосты между собой и ван Раппардом. И все больше и больше погружается в одиночество.
Новое потрясение
Довел даму до суицида, опозорил свою натурщицу, завел нездоровую дружбу с нищими крестьянами.
Терпение отца Шафрата, у которого квартировал дядя Винсент, было на пределе — от былых доверительных отношений между ними не осталось и следа. Сплетни, ходившие в городе, сделали свое дело: священника начинает раздражать присутствие Ван Гога, так что он даже готов платить местным, лишь бы те больше не приходили позировать художнику.
Неудовлетворенность овладевает дядей все сильнее, и даже удачная картина «Едоки картофеля» больше не скрашивает его существование.
Тяжелое испытание ожидает Ван Гога вечером 26 марта 1885 г.
Утром папа ушел из дома абсолютно здоровым, а вечером, возвратившись, он едва успел переступить порог дома, как рухнул замертво, — рассказывает тетя Виллемина одному из друзей. — Это было ужасно. Я никогда не забуду ту ночь. Все произошло около семи вечера. Кор был в Хелмонде и вернулся домой только на следующее утро; Боже, как же мне было страшно. Надеюсь, тебе никогда не доведется испытать подобное.
