Шрифт:
Закладка:
— Ошибаешься. Я — настоящий древний аристо, — вот здесь тень удивления и недоверия промелькнула на его лице, — Теперь это признали и Кронос с Ситрусом. И согласно нашим теориям, когда мы все обдумали, имперские маги той эпохи забросили мой разум в другой мир, лежащий запредельно далеко. Для чего? Для добычи новых знаний, которые могли бы помочь в борьбе с Тьмой, Хаосом и Бездной. Еще я склоняюсь к версии, что этот эксперимент провели не с одной тысячей аристо, может и просто разумных. Единственное, возникает вопрос, а как они смогли бы затем вытащить нас? Пока ответа на него не нахожу, — думай, думай, Эйден, ведь есть запрет среди смертных на использование заклинаний с замещением души, — И еще в поддержку нашей с Верховным и Ситрусом теории говорит вот это! — явил знамя Дома, — Я захватил пиратский поселок, а там добыл стяг. Ему поклялся после сражения. При этом знал, что делаю. Понимаешь?
— Удивил. Мгм. Да, удивил. Действительно интересно. Хранители видят не меньше богов… Теперь мне понятно твое противоборство с Кровавым, и то, что он впервые за последние несколько тысячелетий объявил смертного своим личным врагом… Да… Удивил… Но с камнями сильнее. Нет, я проделывал подобные шутки, но обычно с другими вещами и в единичных случаях… Мда… Мгм… С кристаллами этой лживой млети ни разу, — вновь рассмеялся божок, да задорно так, что даже я позволил себе улыбку, — А ведь к Раоносу многие приходят в надежде на молодость, молодость настоящую, а не суррогат, который дает магия.
— А в чем различие? — если даже божок и разыгрывал сейчас изумление, то мне безразлично, получу с него лже-камни, после обязательно обращусь и к Однорогу, и теперь точно продублирую, раз имелась возможность. Но тому предложу развитие других способностей у пользователей.
— В восприятии действительности, именно в нем. Старик, даже будучи в молодом теле, не может ощущать всей той палитры чувств, которые доступны молодым. Это непередаваемо. Ты еще юн, поэтому не осознаешь, что даже способность неподдельно удивляться, по-настоящему радоваться жизни, испытывать восторг, сильные эмоции от всего вокруг: еды, питья, секса, путешествий, даже обычной работы, — это уникально. Ведь с прожитыми годами притупляется абсолютно все. И проблема чаще вот здесь, — двумя пальцами легонько постучал он по своему виску, — Магия воздействует лишь на тело, камни же и на саму душу. Не зря у них такое название. Более того, только они позволяют обманывать большинство проклятий завязанных на сроки. Да, всегда помни, что различия между живыми разумными, если они здравствуют столетиями, и теми же архиличами частично стираются. Они даже начинают в чем-то одинаково мыслить, — Эйден замолчал и задумался, я же сделал глоток прилла, — Итак, ты берешься за поиски моего браслета, а я в качестве аванса передаю тебе пятьдесят оговоренных камней и возможность различать подделки?
— Все верно. И бонусом, для моих плодотворных поисков, пусть выступит вот этот великолепный прилл и сладости, вкус которых раскрасит темные мрачные вечера и ночи на землях Хаоса. Выдашь сколько не жалко. А еще ты поклянешься перед Весами, что на всех предметах, переданных мне, не окажется никаких меток, они не будут нести… — перечислил все возможные угрозы.
— Правильно! И никогда не забывай это оговаривать! Я согласен. Слово! И держи! — он швырнул в меня кожаный кошель, появившийся из воздуха.
Перехватил, открыл. Визуально содержимое ничем не отличалось от обычных камней душ.
А затем болью пронзило каждую клеточку тела. Особенно досталось глазам и лобным долям черепа. Когда красное марево, благодаря прогонке праны и ауре Ихора рассеялось перед глазами, довольный Эйден сообщил:
— Теперь ты сможешь видеть подделки, и не только их, но не стану раскрывать все свойства обретенного тобой умения, за которое многие и многие отдали бы все. Разберешься. И пусть будет сюрпризом, и декларацией моих дружелюбных и открытых намерений. Да и должен же я как-то помогать своему чаду?
Не стал ничего говорить, что «предупреждать нужно». Не видел смысла, зато теперь точно знал и видел свойства самих камней. И энергии из алтаря не потратил. Работало умение, как и возможность видеть искажения.
Интересно.
Вряд ли Эйден сделал такой подарок на ровном месте, значит, что-то таилось за его щедростью.
— Доволен?
— Буду, когда найду твой браслет.
— Призовешь меня при помощи алтаря. Я ими не разбрасываюсь! — как-то чуть сварливо проговорил тот, а затем спросил, — Мне абсолютно понятно, почему Раонос дал тебе прозвище моего дитя, но почему Бездны?
— Оринус тоже задавался этим вопросом, и после долгих размышлений, мы с ним пришли к следующему выводу… — пересказал теорию о крайней степени страданий пациента и пусть и не детскому обзыванию, а что тот таким образом затруднял мне плодотворное взаимодействие с другими более мнительными богами, чем Эйден или Однорог. После поинтересовался, — А почему боги боятся призывать подобных мне в свои чертоги?
— Ты не ребенок Бездны, я бы почуял, по крайней мере, пока ты с ней дел не имел. А так, реальные ее дети могут призвать родительницу в средоточие сил, в те же Чертоги, а там она пожрет все, может даже уничтожить самого небожителя, точнее, его воплощение на Аргассе. С Кроносом или со мной это не пройдет, впрочем, и с Оринусом тоже, но вот с изгоями или слабаками типа Раоноса — вполне. И скармливая ей любые предметы, особенно те, к которым приложили руку сами боги, ты делаешь их слабее, а Бездну сильнее, как и прокладываешь для нее путь к ним. Чем больше и мощнее артефакты, тем прочнее эти нити… Остальное тебе знать не нужно, да и поясняю процессы упрощенно. Для понимания почему я не хочу, чтобы мой браслет оставался в руках архилича. Тем безразлично с кем сотрудничать, для них важна только сила, которую они в итоге получают, — еще одно откровение, если оно правдиво… Что ты задумал, Эйден?
— Если прозвище уже получено, то может, действительно, скармливать этой стихии все предметы подлой млети, пусть Бездна его пожрет?
— Прозвище — это прозвище, тем более тебе дал его Раонос, чей авторитет среди нас очень низок. Все знают его устремления. А
