— Мисс Бек?

Нилла закрыла медальон и повернулась к двери. Соран стоял, солнце светило сзади, и она не видела его лица. Он понимал, что она делала? Он ощутил запах яда в воздухе?

— Надеюсь, вы здоровы, мисс Бек, — маг прошел в комнату, пригибаясь в дверях. Странное напряжение звучало в его голосе за вежливым тоном.

Стоя спиной у холодной стены, Нилла почти ощущала снова теплые руки вокруг себя, удерживающие ее, спасая от боли из-за магии, терзающей ее тело. Те мгновения близости, безопасности были просто сном?

Она покачала головой, пытаясь отогнать эти мысли, и смогла слабо улыбнуться.

— Мне намного лучше, маг Сильвери. Спасибо, — она сглотнула, кашлянула и продолжила. — Мальчика не видно?

— Боюсь, его не найти, — Соран оставил дверь открытой, пересек комнату к шкафу и вытащил флягу воды. Он прошел к столу, где лежала ее сумка, поднял ее без спросу и прошел к полкам с припасами, взял зачарованную половину буханки хлеба. — Я спускался к берегу, — он сунул хлеб в ее сумку. Он стал наполнять флягу питьевой водой. — Мост с Вимборном на месте, но ненадолго. К ночи, боюсь, он рассеется.

— К ночи, — повторила Нилла, глядя на него. Она вдруг поняла, что он собирал ее в путь. Без споров. Без приказов. Мост рушился. Ей нужно было уходить. Если она останется еще на ночь на Роузварде, она точно умрет.

Вместе с ним.

Соран повернулся к ней.

— Тут хватит припасов на три дня, — он протянул сумку. — Фляга наполнится еще три раза, потом магия рассеется. Хлеб, думаю, продержится дольше. Я знаю, вы сказали, что у вас в Вимборне враги, так что… надеюсь, с этим вы сможете проплыть дальше от берега, от города. Вы сможете начать новую жизнь, — он замешкался на миг, отвернулся от нее, вернулся к шкафу. — У меня есть немного золота, — он бормотал, словно не переживал, слышала ли она его. — Где-то тут. Думаю, это поможет…

Нилла расправила плечи, тихо пошла по комнате, забыла на миг о боли в теле из-за вспышки адреналина. Она двигалась тихо, чтобы он не услышал ее, и когда она коснулась его плеча, она ощутила, как он вздрогнул, трепет пробежал по ее руке, словно искры, к ее грохочущему сердцу.

— Соран, — сказала она.

Он не обернулся.

Ей развернуть его силой? Поймать его голову руками и притянуть лицо к себе для поцелуя? Ее пальцы сжались.

— Мисс Бек, — прорычал он так тихо, что она едва различила слова. — Мисс Бек, помните, что нельзя использовать магию, когда вы вернетесь. Будет слишком опасно. Вас могут найти Мифатес. Лучше… забыть все о вашем времени на Роузварде.

— Все?

Плана не было. Миссия пропала. Она не помнила о папе, ждущем, чтобы она спасла его. О Гаспаре, угрожающего ей. О Розовой книге, о Деве Шипов, королях фейри и проклятиях.

Был только этот мужчина, гордый, скромный, сломленный, сильный мужчина.

— Все? — повторила Нилла и скривилась от слез, обжигающих глаза. — Соран, я люблю тебя.

Она слышала, как его дыхание дрогнуло, но больше звуков он не издал. Его плечо напряглось под ее ладонью, напоминало камень.

— Я люблю тебя, — во второй раз слова прозвучали проще, и она выдохнула с облегчением. Почему она так долго ждала, чтобы снять бремя с сердца, открыть эту красивую до боли правду? Она почти могла рассмеяться от своей робости. — Ты не можешь удивляться! — продолжила она бодрее. — Не после всего произошедшего.

Он хотел заговорить, она ощущала напряжение в нем. Она ждала, надеясь и боясь. На миг жжение Сладких Снов на губах отошло на задний план.

— Мисс Бек, — начал он, и она скривилась. Ее пальцы впились в его плечо. — Мисс Бек, вы не можете меня любить. Нельзя.

В его голосе было что-то мрачное, что она не могла понять. Огонь загорелся в ее животе.

— Соран… — начала она.

— Нет! — он повернулся к ней, вырвался из ее хватки. — Я не позволю.

Он нависал над ней, свет из дверного проема делал его лицо резче, подчеркивал все жуткие шрамы. Но она не видела шрамы. Она смотрела на его серые глаза, пылающие так, что она почти боялась. Но она не отвернулась, не отступала.

— Не указывай мне, что делать, — сказала она. Ее ладонь замерла у его щеки на миг, а потом осторожно легла туда. Он закрыл глаза, и она ощутила, как его лицо напряглось под ее рукой. — Не говори мне, что думать. Что чувствовать. Мое сердце — только мое, и я выбираю, кому его открыть. Я выбираю, Соран. Не ты.

Он покачал головой. Вдруг его ладони сжали ее руки у плеч. Его губы скривились, шрамы тянули губы, зубы сверкнули в гримасе боли.

— Нилла, нет.

— Скажи, — она едва дышала, но была настроена решительно, — что не любишь меня. Скажи.

— Я… не могу.

— Не можешь сказать? Или не можешь любить меня? — она склонила голову, пытаясь поймать его взгляд, когда он отвернул голову. — Что же, Соран? Скажи, или я…

Она не была готова, не сразу поняла, что происходило, а он притянул ее к себе. Притянул для поцелуя, который послал волну шока по ее телу.

Она тут же ответила, руки обвили его шею, прижали его ближе. Ее рот открылся, чтобы усилить его поцелуй. Он был голоден, в отчаянии, и она отвечала тем же. Она на миг забыла о яде на губах. Она дала себе ощущать столкновение их тел и душ.

Его ладонь скользнула в ее волосы, отклонила ее голову. Другая ладонь, холодная и твердая, скользнула по широкому воротнику к ее плечу, пальцы из нилариума задели ее кожу. Она поежилась от холода, и он раздраженно зарычал. Он быстро изменил курс поцелуев, подвинулся к ее щеке, челюсти, спустился по шее к нежному изгибу ее плеча и ключицам. Тепло и нежность его рта прогнала ледяное прикосновение нилариума. Она запуталась пальцами в его волосах, ее спина выгнулась от его губ, ее разум и тело пылали.

А потом она ощутила перемену.

Дрожь пробежала по нему. Он закашлялся, отодвинулся от нее, его рот приоткрылся. Его глаза пытались сосредоточиться. Он снова закашлялся, шрамы выделялись сильнее от боли.

— Нилла? — выдавил он, его холодная ладонь скользнула от ее волос по щеке. Его пальцы напряглись, пытались поймать ее.

— Прости, — прошептала она, он опустился на колени. Его глаза закатились, сосредоточились, снова закатились. Она коснулась его лица, сердце сжималось от боли. Слезы лились по