Для установления добрососедских отношений эмигрантам может потребоваться не один год. Большинство наших соотечественников выбирает для жизни крупные города: Берн, Женеву, Цюрих, или Лозанну.

– Обожаю географию, – с легкой иронией заметил я. – Это моя специальность!

– Ты первый раз едешь за границу?

– В первый! – мой собеседник корректно поставил меня на место, и я почувствовал быстрорастущую неприязнь к нему.

– Значит, ты должен знать обстановку страны, куда едешь! – твердо сказал Павел.

– А с чего вы взяли, что Нина именно в Швейцарии? – поинтересовался я.

– У этой женщины была мультивиза, выданная посольством Швейцарии. У нас есть надежные информаторы среди пограничников!

– А вдруг она уже уехала оттуда куда-нибудь, в ту же Америку?

– Вряд ли. Зачем этой дамочке огород городить, тем более, что она свободно говорит по-немецки. Есть еще вопросы?

С немецким языком Нина вполне могла выбрать Австрию, или Германию… Но мне не стоило спорить, ведь если женщины в Швейцарии не окажется, то виноват в этом буду вовсе не я!

– Вопросов нет! Я тебя слушаю, – сдерживая внутренне раздражение, я отставил в сторону свой кофе, и кивнул головой, обозначая внимание к собеседнику

– В этих городах сейчас образовалась целая русская диаспора, что существенно затрудняет наши поиски, – продолжил Павел. – Разумеется, что нас не интересуют русские, которые поселились в этой стране еще до революции, а также ловко выскочившие замуж дамочки, студенты, ученые, программисты, богатые нувориши, – это не наш контингент!

Выходцам из России получить разрешение на работу в Швейцарии довольно сложно. Одним из самых удобных видов иммиграции в страну является открытие своего дела. Конечно, бизнес-иммиграция – это не самый дешевый способ стать гражданином Швейцарии, но, если средства позволяют, этот путь является самым быстрым.

Та женщина, которую мы ищем, должна принадлежать к среднему классу, и имеет деньги. Наши предварительные выкладки это подтверждают. Мы исходим из того, что у нее уже есть вид на жительство в стране. В отношении эмигрантов в Швейцарии действуют довольно сложные законы. Для того, чтобы получить гражданство, необходимо прожить на территории страны больше двенадцати лет, и полностью интегрироваться в местное общество. Только тогда будет возможна натурализация.

Разрешение, которое дает право на получение гражданства Швейцарии, должно быть выдано и утверждено в трех инстанциях. Во-первых, – это государственные службы, занимающиеся решением вопросов о натурализации иностранных граждан.

Во-вторых, – это комиссия кантона, в котором иностранец проживает. Здесь могут потребовать подтверждение многолетнего проживания в одном и том же кантоне.

В-третьих, – это коммуна проживания, которая имеет право выдвигать к претенденту на получение гражданства собственные требования. Именно здесь принимается окончательное решение, от которого зависит: получит соискатель статус гражданина Швейцарии или нет.

Согласно законам страны Нина, как иностранка, должна жить в том же месте, где она имеет свое дело. Пытаясь ее найти, мы проделали немалую работу. Нашему специалисту, работающему в Швейцарии, уже удалось взломать базу данных федерального управления иммиграции, но в этих списках Нина Старцева не значится. Мы предполагаем, что женщина могла сменить фамилию.

В базе данных имеются фотокарточки иммигрантов, но пока нам не удается идентифицировать их с фотографиями Старцевой. У нас почти нет ее фотографий. Имеется только копия фотографии из ее паспорта, размером три на четыре сантиметра.

Я отхлебнул кофе. Благодаря случайной находке в столе Тедди, фотографии Нины у меня были. Но стоит ли сообщать об этом Павлу? – раздумывал я. Если я передам снимки вдовы заговорщикам, то они вполне смогут обойтись без меня. И мне придется ждать завершения этого дела в Москве. А оставаться дома для меня опасно. Кроме того, у этой женщины имеется должок передо мной…

Неоконченный гештальт, – страшная штука! Только сейчас я остро ощутил, что очень хочу встретиться с Ниной еще раз! Да и в Европе я никогда не был…

– Ты был любовником этой женщины, и знаешь ее лучше других, – ровным голосом говорил Павел, – на первом этапе задача заключается в том, чтобы найти ее.

– А на втором?

– На втором этапе нам предстоит изъять у женщины имеющиеся у нее материалы.

– Какие меры воздействия мы можем предпринять?

– Любые. Операция стоит серьезных материальных затрат, и ставка очень высока!

– Я буду действовать один?

– Тебя все время будут поддерживать наши люди. Когда ты вылетаешь?

– Через пять дней виза должна быть готова.

– Отлично! В Берне ты встретишься с нашим человеком. Затем мы дадим сигнал, и ты придумаешь уважительный повод, чтобы отстать от группы. Дальнейшие инструкции ты получишь на месте от связного! Кстати у тебя есть водительские права?

– Есть.

– Не забудь захватить их с собой, без них за границей бывает сложно!

Отступать было некуда. Усмехнувшись, я подозвал официанта и сделал заказ:

– Сделайте, пожалуйста, три части джина с сухим мартини. Положите лед и кусочек лимона… хорошо взболтайте, но не перемешивайте!

– Извините, но мы не подаем коктейли! – смутился официант.

– Жаль. Тогда принесите бутылку «Johnnie Walker», ту, что с черным ярлыком!

– Я рад, что мы не ошиблись в тебе, – улыбаясь, сказал Павел.

– За успех нашего предприятия! – я выпил виски залпом, как водку.

– За обновленную Россию! – с неожиданным чувством в голосе сказал Павел.

Фанатик, заговорщик чертов, – сердито подумал я, – лучше бы за «Спартак» болел!

Прощаясь с собеседником, я вдруг вспомнил, кем был в штабе Павел. Он занимал должность начальника особого отдела.

За правами мне снова надо было заехать к себе домой. Пытаясь обнаружить слежку, я внезапно выходил из вагонов метро, и пересаживался с автобуса на троллейбус, но за мной никто не следил, во всяком случае, я добрался до своего района без приключений. Приближаясь к цели, я нервничал. Дома меня вполне могли ждать те люди, которым звонил Аркадий Давидович.

Я привычно поднялся на пятый этаж, где моим глазам представилась странная картина. Дверь в нашу коммуналку криво висела на одной петле, а ее деревянное полотно было буквально изрешечено выстрелами из автомата.

Я осторожно вошел в квартиру. Здесь валялись щепки от двери и осколки от старого зеркала, которое было привинчено в прихожей. Стены коридора тоже изрядно пострадали. В тишине было отчетливо слышно, как в туалете журчит вода. Это подтекал давно не ремонтированный сливной бачок. Квартира выглядела необитаемой, и мне сразу стало не по себе.

Господи, остался ли тут кто-нибудь живой? – я вытащил ПММ из кобуры, снял его с предохранителя и засунул руку с оружием в брючный карман. Левой рукой я постучал в дверь Алины. Из ее комнаты не доносилось ни одного звука, зато в комнате нашего соседа послышались неуверенные шаги. Большим пальцем я взвел курок пистолета.

В дверном проеме показался взъерошенный и вдребезги пьяный Глеб:

– Это ты? Заходи, а то мне выпить не с кем! – заикаясь, произнес он.

– А где Алина?

– А хрен ее знает, – снова икнул Глеб, – в полиции, или хахаля своего хоронит… Тут у нас такое было, – он опять икнул, – два дня назад… или четы-тыре… Ты заходи, присядем. Меня чего-то ноги не слушаются!

Я прошел в комнату соседа.

– Садись, не мая-ячь! – с пьяной настойчивостью, он усадил меня на замызганную табуретку. – Сто грамм примешь?

– Да! – ошарашено сказал я.

– Извини, закусить нечем! – сосед вытащил из платяного шкафа бутылку дешевой водки и разлил ее по мутным стаканам. – Тут такое было… Грохот, стрельба! Выпьем?

Я выпил водку, не ощущая ее вкуса. Глеб как-то странно хрюкнул и снова наполнил стаканы.

– Расскажи все подробно! – выдохнул я.

– А… Тут такое было… Грохот, стрельба! Часов в одиннадцать вечера, значит, в дверь позвонили. Ну, и хахаль Алинин, этот, как его там… Рустик! Он подошел к двери и спросил, кто там, – Глеб осоловело замолчал. – Да, так и спросил, прямо, как в мультике… И кто там, говорит, значит! Хорошо, что меня тут не было! А то бы они и меня убили… Всю дверь измочалили из автомата, и пацана этого Алинкиного, того… Замочили насмерть, сволочи!

– А ты где был