Эти настолько разные грани наших отношений создают уникальный мир. Наш мир. Он настолько многогранен, что узнавать его можно до скончания веков.

– Ты видишь?! – кричит и требует ответа.

Вижу ли я, что мы создаем вместе?

Вижу ли те грани его души, о которых известно только мне?

Конечно вижу.

– Мы так глубоко пролезли друг в друга, что кажется, пути назад не существует, – отвечаю, как чувствую, и он снова прикусывает метку.

– Ты моя жизнь. Моя сила и слабость. Ты мой мир, Хелена. Держи крепче, чтобы не разбить, – произносит признание и ускоряется.

Мы мчимся куда-то далеко. Отрываемся от земли. В такие моменты никого, кроме нас, не существует.

– Я удержу. Что бы ни произошло – знай, что всегда буду держать, – отвечаю искренне то, что чувствую.

– В твоих руках мое сердце. Держи крепче, ведьмочка.

– А мое в твоих, волчонок.

Признания, нарастающее желание и наслаждение соединяются в единый комок. И он лопается. Мы выпускаем наружу то, что таилось внутри. Фонтанируем чувствами, отдавая избыток в пространство. Мощнейший взрыв и неторопливое затухание.

Пропустив через себя эмоции друг друга, успокаиваемся и растворяемся в нежности, которая плавно перетекает из меня в него и зацикливается в вечном водовороте.

Глава 12. Хелена

Глава 12

Сон был какой-то муторный. В груди назревало чувство тревоги. Просыпалась несколько раз, улавливала тихое размеренное сопение Морада сзади и проваливалась обратно в сновидения.

В очередной попытке выспаться провалилась настолько глубоко в мир снов, что услышала уханье совы, трель сверчков поблизости. А потом появилась и картинка. Я очутилась ночью в лесу.

Сделала несколько шагов и поежилась от дискомфорта, посмотрела на свои ноги и поняла, что даже не обулась перед выходом. Но та я из сна даже не думала возвращаться. Она знала, куда ей идти, точнее чувствовала тихий зов из леса, и такие мелочи, как замерзшие и поврежденные ноги, ее не беспокоили.

Свет луны осветил тропинку, по ней и продолжила свой путь. Осмотревшись вокруг, поняла, что нахожусь на территории стаи. Но поблизости никого нет. Видимо, все спят. А бодрствуют только ночные животные и неугомонная ведьма.

А потом я услышала тихий вой животного. Он пронизан отчаянием и потребностью. Животное или оборотень мучается и зовет кого-то.

Останавливаюсь и в груди начинает что-то копошиться. Странное, чужое.

Такое чувство у меня появлялось, когда настраивалась эмоционально на Морада. Нечто подобное ощущала, когда уходила от Сакара. А сейчас этот сгусток в груди намного сильнее и стягивает грудную клетку. Он словно сжимается и пульсирует.

Останавливаюсь и прислушиваюсь к своим ощущениям. И то, что сидит в груди, начинает накаляться и пульсировать еще сильнее. Делаю шаг с тропы, освещенной луной, и животное рычит.

Если бы это была реальность, то уже насторожилась и вернулась домой, но я во сне. Пропускаю через себя это рычание и вновь ступаю на тропу. Иду медленно, под ногами жесткая трава, маленькие камни и ветки.

Но не смею сойти с тропы, она сейчас представляется как полоса испытаний. Должна прочувствовать все и, превозмогая себя, идти прямо, не сворачивая. Словно это проверка на прочность, и я из сна намерена ее пройти.

Когда достигаю того места, где видели одичалого оборотня, останавливаюсь. Он стоит на задних лапах и кромсает когтями кору дерева. В отблесках света видны его черные полоски. Отличительный признак.

Он рычит и буйствует, а я хочу подойти и успокоить. Во мне живет потребность, которой нет объяснения. Тянет к нему так сильно, что, несмотря на его агрессивное состояние, делаю первый шаг в его сторону. Под ногой трескается веточка, и я замираю.

Мы настолько близко, что он точно должен услышать это, но он не слышит. Продолжат свое занятие, будто ничего не произошло. Когда подхожу к нему на расстояние двух метров, в лесу становится темно. Так, что очертания деревьев рассмотреть уже невозможно.

Оборачиваюсь и вижу, что луна перестала освещать тропинку. Значит, это было только для того, чтобы нашла правильный путь. Яркий луч светила освещает только оборотня, когда все остальное во мраке.

Подхожу еще ближе и зову его, но из-за рта не вылетело ни звука. Снова пытаюсь его окликнуть, но опять тишина, словно онемела враз.

Только сейчас до меня доходит, что он не слышит и не видит меня. Я не могу воздействовать на него или на окружающую нас действительность. Поэтому, видимо, и голос пропал.

Оборотень в ярости, его что-то мучает и не отпускает. Что-то, глубоко сидящее в нем, не дает успокоиться. Подхожу и протягиваю руку, но она проходит сквозь него. После этого убеждаюсь окончательно, что мы, находясь рядом, но будто в разных измерениях одновременно.

Словно он в реальном мире, а я в потустороннем. Они по необъяснимой причине соприкоснулись. И на этом все.

Для чего мне показывать такое, если я не могу прикоснуться и помочь?

Или это мое сознание настолько сконцентрировалось на нем, что уже и во снах является?

А сон ли это вообще?

Может, что-то большее?

Но пока неясное и необъяснимое.

Прикрываю глаза и пытаюсь почувствовать его. Ведь зов исходил от оборотня, или точнее вел к нему. Может, звало меня какое-то внутреннее чувство, но вот главный в этом всем именно оборотень. Отпускаю все эмоции, очищаю разум и настраиваюсь.

Самая сильная эмоция, которая от него исходит, – это гнев. Но он направлен в первую очередь на самого себя, а не на кого-то другого. Дальше улавливаю тоску, которая пожирает его изнутри, а потом, будто на донышке его души, плещется еще и надежда.

Она такая слабая, что заглушается другими разрушительными и сильные эмоциями, которые руководят им. Он мучается и не знает, что делать.

Безысходность сложно перепутать с чем-то другим. И еще он волнуется и скучает. Хватаюсь за это чувство и пытаюсь развернуть, словно исписанный лист бумаги, чтобы прочесть, по кому или чему он скучает.

Тяну на себя это чувство, словно оно осязаемое, и понимаю, что он отчаянно нуждается в ком-то. Он скучает по кому-то очень важному для него.

Может, в его жизни произошла утрата, и он скорбит?

Отрываю глаза и встречаюсь с его прямым душераздирающим взглядом. В нем столько боли, что отступаю на шаг. Я думала, что он не видит меня, но смотрит он прямо в глаза. Смотрит и ждет чего-то. Протягиваю руку вперед, а он лишь машет мордой, а потом принюхивается.

Оборотень обходит меня по кругу и