просто выставь вперед руку и подними большой палец. Если гриб больше этого самого пальца — тебе кранты и бежать нет смысла.

С Искажениями была похожая история. Если видишь, что окружающее пространство становится похоже на картину обкуренного последователя Сальвадора Дали, поздравляю — ты оказался в эпицентре Искажения, и бежать уже поздно.

— Но нам именно это и нужно, — ухмыльнулся я и, приняв боевую стойку, сотворил оружие из эфира и трех стихий.

У меня в руках оказалось любимое копье, сотканное изо льда и камней. Усиленное эфиром, оно могло проводить мою личную энергию. А набалдашник из камня позволял прикрепить с другой стороны огненный кинжал, что тоже бывало полезно. Я же не знал, что вылезет из аномалии.

— Гааа!

Чуфта вернулась ко мне и принялась нарезать круги вокруг предполагаемого эпицентра. Сейчас она преобразовалась. Размах крыльев — метра три, глаза горели зеленым огнем, перья отливали сталью, и вокруг птицы светилась бледно-зеленая аура — визуально проявление инородной силы, которой питалась Чуфта.

— Алексей! — издалека позвала Оксана. — Что происходит?

— Стоять, где стоишь! А то усыплю! Я серьезно!

Спасибо, мне одной Тани уже хватило. Если Оксана решит подлезть под руку, я и правда ее вырублю. Но у журналистки, кажется, все же проснулся инстинкт самосохранения, и она осталась возле сосен на самом краю пляжа.

— Гааа! — низко, совсем не по-птичьи, прогудела Чуфта. Чем больше инородной энергии она потребляла, тем сложнее ей становилось оставаться чайкой. Природа брала свое.

Начинается.

— Как обычно, ты страхуешь сверху.

Я перекинул копье из руки в руку, крутанул, проверяя удобство, и уставился в точку, откуда расползалось искривление пространства.

Воздух вокруг меня затрещал, словно кто-то под ухом бил из электрошокера. Внезапно поднялся сильнейший ветер, взметнувший песок мне в лицо. Чуфта подпрыгнула на воздушной волне и изящно перекувырнулась. Треск нарастал, ветер завыл сильнее, мои ботинки закопало в песок по щиколотку…

И оно разорвалось.

— Твою мать! — Я едва успел отскочить от сильнейшего энергетического удара и тут же выбросил вперед руку, создавая широкий барьер.

Вопреки моим ожиданиям, это Искажение оказалось очень мощным. Разрыв пространства на несколько десятков метров шириной.

Моя самая нелюбимая часть работы.

— Чуф, стереги, чтобы не разбежались!

Впрочем, духа-помощника можно было не просить. Чуфта прекрасно знала свой фронт работ.

Аномалия открылась почти что взрывом. Словно лопнувший фурункул, только окатило меня чистой энергией Искажения. И на этот раз подарочек из аномалии вылез просто царский.

Первым на меня выскочил Сумеречный заяц — здоровенная, с размером с кавказскую овчарку, тварина без мозгов, но с очень резвыми лапами и, к слову, весьма внушительными зубами. Заяц пролетел мимо, едва не сбив меня с ног, и метнулся к первому увиденному укрытию — ржавому императорскому теплоходу.

— Чуф, следи за ним!

Не успел я связать сеть для поимки гада, как из аномалии выскочил Серебристый саблезубый кот. Понятно, у нас тут случился прорыв в разгар охоты. Котяра явно не хотел упускать добычу и стремглав помчался за зайцем. И в данной схватке я ставил на кота. Потому что это создание — воистину, прекрасное — внешне напоминало гибрид амурского тигра и снежного барса. Такой же здоровенный и мощный, как тигр, но прыткий и с длинным хвостом горного ирбиса. А еще клыки, да. Одно ловкое движение — и будешь собирать кишки по всему пляжу.

Кот бросился к кораблям, и я уже подумывал, как загнать их обоих обратно в портал, когда…

— Чуф, у нас проблемы. Забудь об этих двоих.

Из портала медленно, переваливаясь с ноги на ногу, выбирался Циклоп. В отличие от предыдущих иномирных гостей, этот был существом разумным и взаимодействовать с ним полагалось по иному протоколу.

— Сраршень вранг апшуль ранду! — Циклоп моргнул единственным здоровенным глазом и заинтересованно на меня уставился.

— Сраршень будет, если тебя увидит кто-нибудь из местных, — усмехнулся я. — Удобрений на год хватит. Твоя зверушка?

Я воткнул копье в песок и показал пустые руки в знак мира. Циклопы — существа вредные, но с ними можно договориться. Так, Алексиус, вспоминай язык Терры — девятнадцать. Впрочем, это не так важно. Циклопы — телепаты.

Отправив Чуфту следить за котом и зайцем, я шагнул к Циклопу.

Судя по всему, этого впервые затянуло в аномалию. Здоровенный антропоморфный амбал медленно крутил огромной башкой по сторонам и таким знакомым, человеческим, жестом растерянно почесывал лысый затылок.

— Йау бурмо? — снова моргнул он и уставился на меня. — Урша нуй ваду…

Продолжая держать ладони на виду у гостя, я подошел к нему вплотную и впервые за долгое время ощутил собственную физическую неполноценность — этот детина был ростом под три метра.

Затем я опустил обе руки и повернул их ладонями вверх и коротко поклонился. А потом закрыл ладонями оба глаза.

Так у Циклопов приветствовали друг друга.

— Шоя! — обрадовался гость. — Шоя бун!

Я постучал по горлу и протянул ему руку, приглашая пообщаться ментально. Циклоп поискал среди кораблей животных, но мазнул на них рукой и схватился своей здоровенной лапищей за мою ладонь.

«Ты знаешь обо мне?» — спросил он. — «Где я? Куда меня занесло? Я охотился…»

«Тебя засосало в Искажение. Открылся портал из твоего мира в другой. Я Мастер Алексиус из Ордена Преобразователей. И я помогу тебе вернуться домой. Только прошу, не пугай здесь никого. Ваш вид для этого мира непривычен».

Циклоп внимательно смотрел на меня большим глазом. У всех них была потрясающе красивая радужная оболочка. Да и, собственно, глаз являлся предметом большой гордости в культуре Циклопов. Разные кланы по-разному украшали лица и брови, чтобы подчеркнуть свою принадлежность к конкретному объединению. Серьги в брови, особые татуировки…

Но у этого Циклопа пирсинга не было — лишь следы от проколов, и татуировки перебили черным.

Изгнанник.

«Я не хочу домой», — ментально отозвался Циклоп. — «У меня уже давно нет дома».

«Но в этом мире тебе тоже нет места. Это другая реальность, и здесь тебе будет сложно выжить. Ты слишком отличаешься внешне».

В чем плюс, когда из Искажения вываливается разумное создание — можно сначала уговорить вернуться. Увы, не все этого желают, но многие соглашаются. Однако этот циклоп явно не питал привязанности к своему родному миру. И это становилось проблемой. Потому что, если он не согласится вернуться, мне придется подвергнуть его утилизации, как опасный для мира элемент.

А утилизировать я не любил.

Заяц и