— Контр-адмирал Васильков, — выдавил я, решив надавить на доведенное до автоматизма повиновение таких вот дубаков-сержантов к высшим чинам. — Черноморский космический флот… 27-ая «линейная»… Командир тяжелого крейсера «Одинокий»…

Однако к моему удивлению и крайнему сожалению десантник никак не отреагировал на произнесенное вслух звание, будто его и не расслышал вовсе. Чертов дуболом еще сильней впечатал меня лицом в пол.

— Я не спрашивал место твоей прошлой службы, «запах», и тем более звание! Рот закрыл, сука!

Я попытался послать ублюдка куда подальше, но не смог внятно произнести ни одного матерного слова, настолько сильно я сейчас соприкасался с напольным покрытием.

— Ва-силь-ков, — между тем протянул сержант, явно стараясь запомнить мою фамилию. — Слишком длинная… У нас здесь короткие позывные, поэтому с сегодняшнего дня звать тебя «Вася»… Услышал⁈ Осознал свою никчемность⁈ Тогда поднялся и пулей одеваться! На это у тебя пятнадцать секунд. Время пошло!!!

Не знаю, но почему-то я не захотел именно вот в этот данный момент еще раз упомянуть свое звание и должность, а стал машинально напяливать на себя форму из шкафчика. В любом случае если и продолжать конфликт, то хотя бы в штанах, а то как-то нереспектабельно выгляжу.

— Вот, уже лучше, — довольно хмыкнул сержант Бялко, скосив взгляд на таймер и убедившись, что не прошло и десяти секунд, как я стоял перед ним одетый и красный, как помидор от негодования и переполнявших меня в это мгновение эмоций. — Пошли за мной. Взвод тебя уже заждался…

Я подумал, вот если сейчас пока гаденыш повернулся ко мне спиной, можно креслом, стоящим рядом с капсулой, проломить ему башку или в лайт режиме просто переломать ключицы, чтобы неповадно было так разговаривать с людьми. Сил на это у меня хватило бы, головокружение и слабость после такого унижения как рукой сняло. Вот только не хотелось нападать сзади, а спереди, как вы понимаете, и стул не поможет, Бялко меня в пол втопчет. Ну и к тому же, хоть это и странно звучит, но мне стало крайне интересно, чем вся эта история с моим новым статусом закончится. Поэтому я, молча, скрепя зубами и сжимая кулаки, последовал за громилой-сержантом по направлению к двери…

Пневмодвери распахнулись от меткого пинка сержанта Бялко по считывающему устройству, почему-то сработавшему именно от удара ногой. Тусклый свет неохотно рассеивал полумрак, превращая длинный коридор в мрачную пещеру. Шаркая ногами по бетонному полу, я обреченно двинулся следом за моим конвоиром.

Мысли путались, то ли от стимуляторов, то ли от тягостных предчувствий. Еще пару дней назад я, гордый командир крейсера был так сказать на коне, и плевать хотел на приказы и желания самого императора. А теперь плетусь чуть ли не арестантом за вот этим дуболомом явно с психическими отклонениями в лысой голове. Хотя, может, это я псих, а остальные нормальные, это еще пока под вопросом.

В это время мы с сержантом уже вышил из медблока. Я зажмурился от яркого солнечного света. Два солнца для этой планеты явно многовато, аж глаза с непривычки режет.

Послушался лязг массивной двери следующего блока, и Бялко чуть ли не за шкирку впихнул меня как слепого котенка опять в темноту помещения, видимо, казармы:

— Ну что, орлы сизые! Принимайте пополнение…

Я после яркого уличного света плохо видел, но почувствовал, как десятки глаз в этот момент впились в меня. Злые, любопытные, равнодушные — народа в казарме было явно хоть отбавляй. В ноздри ударил спертый воздух, отдающий потом и безысходностью.

Когда я чуть проморгался и привык к освещению, картина мне открылась крайне безрадостная. Двухъярусные койки, серые стены, тусклые лампы под потолком. Все как в давно забытых казармах из фильмов с Земли. Вдоль стен, у длинных столов и в закутках помещения на меня уставились почти полсотни, а может и больше понурых мужиков в таких же серо-зеленых майках и штанах с номерами на груди, похожими на тюремные. Кстати, я только сейчас заметил и свой номер — 613. С одной стороны красивый, с другой, какой-то не авторитетный. К тому же это означало, что таких же как и я доходяг здесь сейчас собралось не менее шести сотен… Мда…

Я огляделся по сторонам и сильно приуныл. Мне конечно за годы службы случалось видеть всякое отребье, которое пытались выдать за солдат и космоморяков. Но эти… Молодые, спортивные ребята, почти мальчишки, перемежались с матерыми волчарами с лицами, изуродованными шрамами. Взгляды от затравленных и обреченных, до вызывающих на поединок прямо здесь и сейчас. Особенно бросился в глаза один верзила, похожий на штурмовой танк. Литые мускулы у здоровяка бугрились, как стальные шары. Такие естественным путем без химия явно накачать не получится. В ухмылке и во взгляде великана, устремленном прямо на меня, явно сквозило желание продемонстрировать свою нечеловеческую силу. Почему, не знаю. Видимо, я тоже смотрел на присутствующих как-то по особенному…

«Ну, здорово, еще мордобоя мне в первый же час не хватало!» — подумал я, стараясь больше не смотреть в глаза качку. — «Сейчас точно не время и не место геройствовать. Пока надо затаиться, понять, что к чему…»

Резкий крик и тычок в спину от Бялко прервал мои размышления.

— Шестьсот тринадцатый, не спать! Шаг вперед. Доложись, как положено!

Я вышел вперед и вскинул подбородок, стараясь излучать уверенность, которой на самом деле не было никакой.

— Контр-адмирал Александр Васильков. Командир крейсера «Одинокий», 27-я дивизия Черноморского космофлота…

Гробовая тишина повисла в казарме. Все взгляды скрестились на мне. Недоверие, любопытство, зависть, возможно и ненависть. Мелькнула, как мне показалось, или я просто захотел в это поверить, искорка восхищения на юном лице паренька в очках, стоящего прямо передо мной.

Бялко в это время расхохотался своим лающим смехом:

— Слышали, отбросы⁈ Среди вас теперь целый адмиральчик затесался… Ну все, теперь точно победим… Теперь он рядовой Вася. Ясно?

Кто-то из бойцов ухмыльнулся, кто-то посмотрел сочувственно, большинство с недоверием. В смысле — контр-адмирал⁈ Откуда⁈

— Будете слушаться — победим, — кивнул я, реагируя на слова сержанта.

— Кто бы ты ни был до этого, «запах», — Бялко снова задышал мне прямо в лицо, — теперь ты рядовой с позывным «Вася». Ни больше, ни меньше… Твоя шконка в углу, — сержант кивнул в направлении пронумерованной койки. — И скажи спасибо, что не возле параши…

— Спасибо, — я брезгливо сморщился от этого поганого запаха изо рта Балко.

— Пожалуйста… — хмыкнул тот,