организовал основу всех церковно-государственных отношений на все последующие века, именно он помог Церкви в самый тяжелый период испытаний – во время арианских споров, – и именно он сделал очень многое для сохранения единства церковного мира. Поэтому его труд действительно подобен труду апостолов, и недаром его похоронили в церкви Двенадцати апостолов, – которая, правда, не сохранилась до нашего времени. На ее месте сейчас мечеть Фатих, и лежит в ней совсем другой человек – Мехмед II, захвативший Константинополь в 1453 году.

Глава 5

Юлиан Отступник и великие каппадокийцы

350 год нашей эры. В крепости возле Кесарии Каппадокийской царило оживление: прибыл гонец из Константинополя. Он привез сообщение, что юношей, которые провели здесь под надзором пять лет, вызывают ко двору императора Констанция II. Один из них станет цезарем и его наследником.

Этих юношей звали Юлиан и Галл. Они были братьями. Их отца убили, скорее всего, по приказу правящего императора Констанция II во время так называемой Константинопольской резни 337 года. Констанций был их двоюродным дядей, поэтому, опасаясь за свой престол, он решил и племянников, единственных выживших каким-то чудом, удалить от двора. Их поселили здесь, в крепости близ Кесарии Каппадокийской. Нельзя сказать, что кесарийская крепость была для них чем-то вроде тюрьмы, вовсе нет, но за ними очень тщательно наблюдали, записывали каждый шаг. А еще их воспитывали здесь в очень строгой атмосфере, практически в монашеской, поэтому Галл находил себе утешение в каких-то военных упражнениях, а Юлиан тайно переписывался с языческим ритором Либанием и запоем читал книги по философии, которые ему каким-то образом проносил местный евнух. Когда стало известно, что Констанций остался бездетным, остро стал вопрос о престолонаследии, и тогда поняли, что единственными уцелевшими родственниками по прямой линии правящего императора оставались Галл и Юлиан, поэтому братьев, двоюродных племянников императора, срочно вызвали в столицу.

После смерти Константина Великого в 337 году империя была разделена между его сыновьями. На Западе правили Константин и Констант, а на востоке – Констанций. Отношения между братьями были натянутыми, поскольку Констант и Константин строго придерживались Никейского Символа веры, а вот Констанций покровительствовал арианам, отрицавшим единосущие Христа Богу Отцу. Правда, современные исследователи призывают аккуратно относиться к этому термину.

В действительности вот та позиция, которая очень скоро установилась после Никейского Собора, проистекала не из того, что это были последователи Ария. Они все почти отвергали Ария – одни совершенно отвергали, а другие немножко лукавили и говорили: как мы, епископы, можем быть учениками, последователями всего лишь пресвитера Ария. Но термин «единосущный», который вошел в Символ веры, вызывал возражения. Самое главное заключалось в том, что его нет нигде в священных книгах, то есть он заимствован из внешней философии.

Протоиерей Владислав Цыпин, доктор богословия, профессор МДА

По преданию, это ключевое для I Вселенского Собора определение предложил сам Константин Великий, но император не мог знать того, что у этого слова была предыстория. Дело в том, что за полстолетия до Константина на одном из поместных Соборов в Сирии была осуждена ересь епископа Антиохии Павла Самосатского, который для описания отношений между лицами в Троице использовал как раз таки термин «единосущный».

В чем тут дело? В том, что Павел Самосатский отвергал вообще личное бытие Сына Божия. И говоря о единосущии Сына Отцу, он попросту говорил о том, что на уровне высшем, чем земной, это одно и то же. То есть «единосущный» – это значит «один и тот же», в то время как никейский термин «единосущие» обозначает единство природы, сущности, при все-таки очевидном различии лиц, или ипостасей.

Протоиерей Владислав Цыпин, доктор богословия, профессор МДА

Но многих восточных епископов настораживала эта смена значения давно известного слова, а кроме того, они склонялись к мысли, что среди лиц Троицы должна быть определенная иерархия, ведь не зря Иисус Христос в Евангелии говорит: «Отец Мой более меня» (Ин. 14:28), поэтому к решениям Вселенского Собора они относились с подозрением. Ко времени правления Констанция практически все кафедры на Востоке империи были заняты арианами. Тем временем на Западе империи начался период смуты. В ходе гражданской войны сначала погиб Константин II, затем и его брат Констант. К 350 году Констанций остался единственным законным императором из династии Константина Великого, более того, единственным представителем – детей ни у него, ни у его погибших братьев не было, поэтому Констанцию волей-неволей пришлось вспомнить о своих двоюродных племянниках.

В 350 году Констанций объявляет своего двоюродного племянника Галла цезарем и поручает ему охрану восточных границ империи, а Юлиан получает долгожданную свободу и направляется в Грецию изучать философию неоплатоников в Афинскую академию, самое престижное учебное заведение тогдашнего языческого мира. Там Юлиан повстречает двух уроженцев уже знакомой ему Каппадокии. Их звали Василий и Григорий. Это были не кто иные, как будущие святители Василий Великий и Григорий Богослов. Вот интересное дело: великие христианские учителя учатся у язычников. Но в то время это никого не смущало. Молодое христианство понимало, что ему есть чему поучиться у языческого античного наследия, поэтому у Василия, Григория и Юлиана оказывается один учитель – философ-неоплатоник Проересий Армянин. Только каждый из них сформировался под его влиянием по-своему. Античное наследие сделало Василия и Григория величайшими христианскими богословами, а Юлиана – последним языческим императором Рима.

Карьера Галла при дворе была недолгой. В 354 году Констанций заподозрил его в заговоре и приказал убить. На следующий год титул цезаря получил Юлиан. Император женил наследника на своей сестре и отправил командовать войсками в далекую Галлию, где давно шла непрерывная война с германцами. В 357 году Юлиану удалось одержать крупную победу, перейти Рейн и разорить варварские поселения.

Его военные победы так хорошо помнились на Западе, что еще через поколение христианский поэт Пруденций будет писать в честь Юлиана довольно комплиментарные строфы: «Я помню храброго вождя, судью, известного деянием и словом, радевшего о благе государства, но не о сохранении веры, ведь возлюбил он мириад богов».

Михаил Ведешкин, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник ИВИ РАН

Вести о популярности Юлиана достигли и двора Констанция II. В 359 году он приказал племяннику отослать самые боеспособные легионы из Галлии на Восток под предлогом усиления армии перед походом в Персию, однако солдаты вместо этого провозгласили Юлиана императором. Обе стороны начали готовиться к войне, но в 361 году Констанций II неожиданно скончался.

Приехав в Константинополь в конце 361