несмотря на сравнительно не старый возраст, дама, оглядела нас и радостно защебетала по-английски: «Какое счастье наконец-то увидеть нормальные лица! Если б вы только знали, как мне надоело все узкоглазое!» Уже успевшая влюбиться в Японию, я тут же окрысилась: «Зачем же вы именно сюда приехали?!» «Я путешествую, – вполне миролюбиво ответила дама, – но я ведь не предполагала, что здесь так много японцев!.. О, так вы из России! А я из Австралии. Но по происхождению – украинка. Русского языка, правда, не знаю, но родители научили меня украинскому», – завершила она свой английский монолог. И продолжила его на ломаном русском, который по ее твердому убеждению и был украинским. Разубеждать ее я, конечно же, не стала, к тому же это явно было бы без толку. Но вспомнила другую даму, уже московскую свою знакомую, которая перед самым моим отъездом молила, чтобы я помогла ей исправить допущенную – ну исключительно по неведению! – ошибку. «Понимаешь, – говорила она, искренне горюя, – месяц назад я была в Токио, но не догадалась забрать из отеля, где жила, халат. Такой красивый, с широкими рукавами. Юката называется. Их каждый день в отеле меняют, как и полотенца, на новые. А старые, говорят, выбрасывают. Мои сослуживцы, чтобы добро зря не пропадало, халаты те с собой забрали, а я вот не догадалась. Ты уж привези мне, пожалуйста, хотя бы один!».

Японцы предпочитают останавливаться в отелях так называемого «японского стиля». Пристрастие европейцев к кроватям, диванам и столам на высоких ножках для них странно и необъяснимо. Несравненно удобнее – татами и футоны, коротконогие обеденные столики, бочкообразные ванны и унитазы, утопленные в пол. Им не всегда удается справиться с ножом и вилкой, гораздо эстетичнее, полагают они, орудовать во время трапезы деревянными палочками. А еще они ходят за покупками в суперунивермаги «Матцусакайя», где, как, например, в Нагойе, здание поделено на две части: в одной – многоэтажный слоеный пирог магазинов, в другой – от пола первого этажа до потолка седьмого царит орган, специально выписанный из Канады. Сидя в кафе, нависающих над «органным залом», покупатели отдыхают и слушают Баха.

Но если уж снова вспомнить о футуризме, то, пожалуй, наиболее экзотическое изобретение японского ума – капсюль-отели. Представьте себе стены в доме, напоминающие поставленные на попа пчелиные соты. Размер каждой ячейки-капсулы – 2х1 квадратных метра. На четырех этажах гостиницы таких капсул 660. При регистрации постоялец получает брелок с ключом от своего номера и домашние тапочки. На полу каждой «комнаты» постелены татами, над постелью – лампочка для чтения, будильник, красная кнопка вызова обслуживающего персонала, в ногах – телевизор.

Капсюль-отель – это место, где коротают ночь многие деловые японцы, по той или иной причине не успевшие добраться вовремя домой, командированные провинциалы и просто загулявшие горожане. Переночевать здесь значительно дешевле, чем, скажем, ехать домой на такси, упустив последний поезд. За одну ночь придется заплатить около 40 долларов США, в то время как за такси вы должны будете выложить уже 200 долларов.

Решив сэкономить немного денег, мы попытались было заказать номер в таком отеле по телефону. С другого конца провода нам очень серьезно объяснили, что в подобных ночлежках номера не резервируют, просто приходят поздно вечером и занимают место. Потом, помявшись, добавили: «Однако иностранцам, не знающим японского языка, в нашем отеле, опасаемся, будет не очень комфортно. К тому же это гостиница только для мужчин».

Увы, провести ночь в японском футуристическом раю – капсюль-отеле – и на себе прочувствовать все его прелести так и не удалось. И теперь вряд ли удастся. Нет у нас в России таких отелей. И в Европе нет. И в Соединенных Штатах Америки тоже нет. А вот пожить еще раз в гостинице Holiday Inn, пожалуйста. В любом городе мира. Говорят, что и в Москве она также отвечает всем международным стандартам отелей подобного класса: есть и фитнесс-центр с бассейном, и две сауны, и зимний сад… И уж непременно отыщется какая-нибудь дама из Австралии, Англии или Швейцарии, которая, встретив в лифте своего брата-туриста, холеного европейца, прощебечет: «Какое счастье, наконец-то вижу нормальное лицо!..»

Взмахни кисточкой восемь раз

Первый же вопрос, который возникает у иностранцев, посещающих завод Toyota в Японии, почти всегда звучит одинаково: «Отчего имя человека, создавшего это предприятие – Кииширо Тойода – потеряло букву «д» и превратилось нынче в Тойоту? Вопрос вполне резонный, тем более, что это же название носят не только всемирно известные марки автомобилей, примерно каждые 6 секунд сходящие здесь с конвейера, но и сам город, где расположился завод (прежде он назывался Коромо). Обычно, девушки-экскурсоводы дают любознательным экскурсантам вполне кокетливый, но лукавый ответ: Господин Тойода и его семья считали, что такое звучание более демократично и полностью соответствует «автомобилю для народа». На самом деле все значительно прозаичнее и разгадку следует искать в особенностях японского языка и японского характера: чтобы написать иероглифами слово «тойода» приходилось взмахивать кисточкой девять раз, а такое количество движений считалось «несчастливым». Для того, чтобы это не сказалось на объемах продаж, руководство фирмы, после долгих колебаний решилось слегка подкорректировать «несчастливую» фамилию: теперь взмахов восемь, а это число считается в Японии не только счастливым, но обещает богатство и процветание. Основатели фирмы не прогадали: сегодня это одна из самых процветающих в мире промышленных империй.

Где же начало триумфального шествия компании Toyota по всему миру?

Начиналось все с автоматических вязальных станков, которые в 1926 году стал выпускать Сакичи Тойода, один из самых знаменитых японских изобретателей. Он владел фабрикой по производству ткацкого оборудования, которое сам же придумывал и проектировал. Им был разработан особый принцип действия ткацкого станка: как только рвалась нить, станок автоматически прекращал свою работу для того, чтобы не портить ткань. Этот же принцип, как утверждают, стал залогом успеха и автомобилей Toyota, которые позднее начал выпускать его старший сын Киичиро. Известно, что на заводах компании существует правило: как только хоть у одного из рабочих на конвейере возникнет проблема, он должен остановить всю линию, чтобы не допустить брака. В память об истоках фирмы Тойода-младший сделал логотипом Тойоты две переплетенные петли трикотажного вязания, расположенные в форме буквы «Т».

Итак, в 1933 году Кииширо Тойода, получив в наследство компанию отца, продал патент на прядильные машины английской компании Platt Brothers за 100 000 фунтов стерлингов и на эти деньги открыл новый департамент по производству легковых и грузовых автомобилей, позже выделившийся в компанию Toyota Motor Corporation. Качество первых автомобилей, выпущенных Тойодой в 1936 году (а это была модель Toyoda AA), можно было назвать каким угодно, но только