Шрифт:
Закладка:
Но остановиться я не мог, потому что не удовлетворял меня коуп. Эта та мысленная «субстанция», смесь из мыслевирусов, которой кормят себя люди для успокоения души. Например, то, что жизнь — это какая-то линия по типу «школа-университет-армия-женитьба-дети-работа-отпуска-ипотека-старость-пенсия-смерть», т.е. многие люди думают, что так «все живут именно по этой линии, и не иначе», и то, что они сами тоже будут жить ИМЕННО ТАК. Я не мог поверить, что я буду жить таким образом, даже если захочу этого; мне казалось, что такого человека, как я, немного другая программа, жизнь просто не даст мне жить так, как живут коуперы. Но вот какая это программа? В чём её суть? Мне ничего не оставалось, как копаться в себе и окружающем мире, я хотел познать суть явлений. Этот способ самопознания напоминает некий поиск выхода из матрицы, поиск «красной таблетки». Иной раз мне в голову приходили негативные мысли, что я ничего не добьюсь, жизнь моя будет невыносимым г#вном, я буду одиноким. Я разочаровывался в себе, и даже ловил некое странное удовольствие от негатива в мыслях . При этом, я продолжал работать и спокойно жить обычной жизнью. Душевное успокоение и избавление от всех самокопаний пришли ко мне немного позже, когда я свалил с «Рогов и Копыт», и преодолел этот кризис.
Что можно сказать о коллективе? Да ничего хорошего, любой коллектив на Заводе, даже тот, который собирала предшественница Кайло, тётя Лиля, был на голову лучше и приятней мне, чем тот, который я узрел в «Рогах и Копытах». Персонажей колоритных, запоминающихся, кроме самого Пузатого по сути и не было. Но без упоминания некоторых людей картина будет не полной.
Во-первых, спустя месяц после моего трудоустройства в коллективе появился мой одногруппник, человек, которого я уже знал три года. Не помню, каким он образом туда попал, через какое-то собеседование или тоже через курсы, но Пузатый решил сделать из него программиста-консультанта, потому что он «хорошо говорит, а не как сыч». Некоторое время я радовался, что со мной работает знакомый мне человек. Раньше мы общались лишь «привет-пока» на парах, а теперь стали общаться каждый день и более глубоко. Даже гуляли после пар или работы некоторое время. Но с течением времени стало ясно, что мы по-дружески не сходимся — слишком разные люди. Он был человеком, как бы это выразится, более системным. В его голове были мысли только о работе, об учёбе (он учился на нескольких специальностях, зачем-то хотел получить «миллиард» корочек, которые потом просто бы лежали, к преподам всегда подлизывался), о своей девушке, на которой он хотел жениться после окончания бакалавриата, о разных шоу с телеканала ТНТ… Ну в общем, он был ооооооочень правильным, скучным и поверхностным. Теми фильмами и сериалами, которые мне нравились, он не интересовался, мои размышления о жизни он понять тоже не мог, творчество моё он считал несерьёзным, и вообще вся моя истинная природа его бесила.
«Как же так можно то, жить и думать иначе, а не так, как принято?» (с)Понятное дело, кроме тематик работы и учёбы мы перестали общаться.
Во-вторых, у Пузатого был один менеджер по продажах, и это была не женщина, а ходячий п#здец. Сидела она не в приёмной комнате, а в комнате работников, наверное, чтобы рабам на галере не только их маленькая пайка портила настроение, но и чтобы они чувствовали себя в фильме Тарантино. Каждый раз когда ей кто-то звонил — соискатель, клиент, «ошиблись номером» — она говорила вежливо-вежливо, но как только разговор прекращался, в 100% случаях следовала «весёлая» насмешливая критика собеседника — какой дебил, придурок, не умеет разговаривать. И это было не проявление последствий неотоксицизма (когда у человека «течёт» крыша от долгой работы в дурдоме), эта была именно мразотность. Эта матершинная бесячая баба (по-другому её назвать довольно сложно) была ближайшим помощником Пузатого. Как говорится:
«Скажи, кто твой друг, и я скажу тебе, кто ты» (с)В-третьих, стажёров Пузатому помогал учить один башкир. По внешности (грузный, круглое лицо, два подбородка; прямо антипод местным альфа-бабуинам, у которых деревянная мимика и мощная челюсть), по манере одеваться как аналог мужской «серой мыши», по поведению (скромность, беззлобный юмор, нервный тремор рук), по интересам (компьютерные игры) я понял, что это сыч. От него сквозило чувством одиночества. Но сойтись с ним по общению я не смог, хоть по началу и пытался — он был старше, другого поколения, по темпераменту очень аморфный, никуда не стремился. В общем, точек соприкосновения не было. К нему в коллективе относились хорошо, потому что он был полезным человеком. Я даже не думал, что подобный архетип аморфного сыча 30-40 лет, который по талантам может работать тысяч за 200-300, но сидит десятилетиями за куда меньшие деньги на одном месте и любит учить/помогать стажёрам, я встречу ещё раз, уже на Заводе (привет, заводчанин по прозвищу Наставник). Но, видимо, в гречневых компаниях данный архетип часто встречается в пропорции «один экземпляр на одну компанию».
Об остальных мне писать нечего: это безликая масса альфа-бабуинов, которые непонятно какие обязанности вообще выполняли, разве что развлекали матершинницу альфа-быдло-сортирным юмором, стандартных менеджеров и консультантов. Ни тебе многогранных личностей с кучей увлечений, ни интеллигентов, ни лапуль-красотуль, ни лапуль-хохотуль… В первые месяцы я ещё пробовал с ними взаимодействовать. Но потом понял, что это не мои люди, общих интересов и точек соприкосновения у нас нет. Пару раз на пьянках, которые Пузатый устраивал на праздники в офисе за свой счёт, вдоволь закупаясь отличным пивом и даже грузинской чачей (хотя бы в этом он был реально щедрый ), я пытался с ними разговаривать на серьёзные темы, которые были у меня в голове. Что я получал в ответ? Гыгынье, мычание… В общем, что обычно . Ведь правда, что я могу знать о жизни,