В подвальном помещении, возле контейнеров с мусором и пустыми ящиками от продуктов, лежал мой рюкзак. Быстренько облачившись в другие вещи, я вернул на место оружие, приказал сэру Железяке следовать за мной и направился к выходу из гостиницы.

В дверях столкнулся с парочкой корпоратов. Реакция не подвела, и я первым выхватил оружие. Только уже не парализатор, а лазерный пистолет, из которого без раздумий и сожаления положил первого бойца «Домината» и ранил второго. Присел возле раненого и приставил пушку к голове.

— Кто убил Кручевского?

— Это не я! — тут же завопил боец, предчувствуя скорое потепление в черепной коробке от лазерных лучей.

— Я не спрашиваю ты это был или нет. Кто?

— У н-нас был прик-каз сле-сле…

— Чего?

— Следить, но н-не вмешиваться. Мы не убивали. Пожалуйста!

Боец умоляюще смотрел на меня и корчился от боли в ноге. Еще бы, с такой дыркой от лазера вообще удивительно, что он еще в сознании. Видимо, адреналин в крови мешает ему отрубиться прямо сейчас.

— Что вы тогда здесь делали?

— Нам прик-казали искать мальчишку. Если он появ-вится — задержать…

Может, боец успел бы сказать еще хоть что-то, но организм взял своё, и он отключился. Я не стал добивать его. И не только из своего принципа «Не убивай, если можешь», но и потому, что с огромной вероятностью «Доминаты» все-таки не убивали Модестыча. Тогда кто, если не они? Вот это мне и предстоит узнать. А пока не установлен настоящий виновник, не стоит пороть горячку и устраивать кровавую резню. Теперь действую по протоколу, а именно — запутываю следы и ухожу с планеты. Больше мне здесь делать нечего.

На удивление, вокруг гостиницы еще не успели выставить оцепление. Дилетанты! На любой цивилизованной планете уже давно бы оцепили место преступления и проверяли всех, кто находится внутри. Мне же удалось уйти без особых проблем.

Теперь пора задуматься о том, что делать дальше. Свалить с планеты на «Шершне» не получится. Если корпораты пасли Кручевского, то наверняка уже выяснили обо мне всё, и соваться к Вахтангу — не вариант. Что тогда? Оставить корвет — значит выбросить на ветер кучу денег. Мне и так нужно что-то решать с долгами, оставшимися от родителей, а тут еще и от почти новенького «Шершня» приходится избавляться. Конечно, двух миллионов за него уже не выручить, но хоть четверть от этой суммы — вполне реально! Немедленно загляну к местным дельцам и прощупаю почву. Может, получится продать корвет без моего участия?

А как отсюда выбраться? Искать капитанов, с которыми можно покинуть Альцион в роли пассажира? Слишком логично, поэтому такой вариант сразу отпадает. После убийства Кручевского будут проверять всех, кто пытается покинуть планету, да и «Доминаты» вряд ли оставили надежды меня отыскать. Есть несколько занятных идей, но придётся решать вопросы по очереди.

Первым делом я навёл справки насчёт местных нотариусов и заявился к одному из тех, кто вёл дела подальше от центра. Не стал ходить вокруг да около и выложил историю, что мне срочно нужны деньги и я готов продать свой корабль, чтобы рассчитаться с долгами. Такие истории на Альционе — не редкость. Правда, даже тут не каждый день пытаются продать корвет класса «Шершень».

— Молодой человек, вы меня ставите в неловкую ситуацию! Я в глаза не видел ваше судно, а продать вы его хотите за хорошую сумму.

— Миллион — это, по-вашему, хорошая сумма? Да это всего лишь половина цены нового корабля!

— А как же оплата ремонта? Или вы уже оплатили услуги Вахтанга?

— Нет, я внёс залог и рассчитываю, что покупатель возьмёт остальные расходы на себя. Говорю же: у меня серьезные проблемы с деньгами…

— Пятьсот тысяч. Сейчас. Если вас не утраивает такой вариант, боюсь, я буду вынужден вам отказать.

Вот и славно! По сути, я продаю корвет, который мне и так не забрать, за ту сумму, на которую и рассчитывал изначально. Да, если бы я ушел отсюда своим ходом и продал его кому-нибудь на более развитой планете, то мог бы легко выручить больше миллиона. Но попробуй проверни такой трюк с корпоратами на хвосте.

— У вас есть покупатель?

— Я сам выступлю в роли покупателя. Поверьте, меня это не стеснит.

Еще бы! Хитрый жук! Возьмёт сейчас кораблик за пол-лимона, оплатит сто тысяч за ремонт и поставит ценник в полтора. Работы — минимум, а куш можно сорвать тысяч в девятьсот, не поднимая свою пятую точку. Ладно, что теперь давиться? Всё равно я не смогу провернуть то же самое. В моей ситуации нужно радоваться тому, что есть.

Да, Ник, собирался ведь начать новую жизнь после этого задания, но не думал, что придётся начинать так быстро, еще и с куда меньшей суммой на счету.

Кстати, о счетах…

— Я принимаю ваши условия. Да, и еще… Я бы хотел получить выплату вот на этот счёт.

Не стоит переводить деньги на имя, которое я засветил на Альционе неделю назад. Если я расплачусь этой картой на другой планете, все поймут, что искать меня на Альционе больше нет смысла. Теперь геологоразведчик Джаелис Нотт уходит на заслуженный покой, как и мои подставные документы на это имя. Нет смысла скрываться, кто захочет, и так получит всю необходимую информацию, поэтому теперь можно открыто использовать свой личный ай-ди.

Личный счёт пополнился на полмиллиона, правда, пришлось целый час провозиться с документами. Увы, но продажа корабля — процесс небыстрый. Парочка фото, несколько подписей и куча голографических изображений, которые пришлось изучить перед тем, как закрепить наш договор. Зато теперь у меня на одну головную проблему меньше.

Заглянув в космопорт, я нашел парочку капитанов, готовых к отправлению. Изучил расписание и выбрал три корабля, которые были мне интересны. Первый корабль — пассажирский. Прикинув варианты, я купил билет на имя Джаелиса Нотта в бизнес-класс. Если уже пускать пыль в глаза, нужно делать это профессионально и не жадничать.

Договориться с двумя другими капитанами оказалось куда сложнее, потому как они управляли грузовыми кораблями, а, следовательно, им было запрещено брать пассажиров. Но за хорошие деньги они всё же готовы были рискнуть. Каждый потребовал по пять тысяч — видимо, я был далеко не первым, кто пользовался данной услугой, и это стандартная такса на Альционе.

Расставшись с десяткой, я решил докрутить интригу до конца.

— Только есть одна