Шрифт:
Закладка:
И никогда бы не забеременела тоже.
Это было благословением и проклятием одновременно, и я не знаю, чем это было в большей степени.
Я подошла к столу, за которым сидели Мелани, ее сестра, наша бывшая коллега Бетси, будущие невестки Лейла и Джейн, кузина Мелани Сара и девушка брата Джона и Трея по студенческому братству Эшли. Это была маленькая компания, но они были в моем списке гостей. Ей не нужно было приглашать всех до единой подружек «Альфа-Му», и я бы предпочла не слушать вопросы от проклятого каппы. Особенно мой любимый вопрос о том, где я работаю. Я знала, что рано или поздно это всплывет.
— Привет, девочки, — сказала я, садясь на свободное место. — Извините, что опоздала. — Я опоздала, потому что мне снова было плохо. Мятные леденцы иногда помогали, но не всегда. Я слышала об этих сосульках для беременных, которые должны были помочь от тошноты, но последнее, что мне было нужно, чтобы кто-то поймал меня на их покупке. Я рассказала Валери, та поклялась хранить все в тайне, и я надеялась, что она не поднимет эту тему ночью.
— Мелани, ты скучаешь, стоит открыть вторую бутылку вина, — съязвила Эшли. Я не была большой поклонницей Эшли. Она начала встречаться с Гейбом около года назад и считала себя крутой, потому что сразу после колледжа получила работу с шестизначной суммой. Думаю, он встречался с ней только потому, что она была его сладкой мамочкой и у нее были огромные сиськи, которые при каждой нашей встрече свисали из ее топа.
— Это ее девичник, оставь ее в покое! — сказала Валери, зачерпнув несколько палочек моцареллы, прежде чем положить их на тарелку и подвинуть ко мне.
— Способ сделать ее нашей мамочкой сегодня, Вэл, — сказала Сара.
Валери пожала плечами.
— Ага. — Девушка выглядела голодной.
Это был один из способов показать это. Я редко ела, потому что меня от всего тошнило, но мой желудок уже начал выпячиваться, как будто я раздулась. Я не знала, как продержусь еще семь месяцев.
— Мы заказали парочку, если не возражаешь. Или ты хочешь чего-то другого? — спросила Валери, медленно моргая.
— Нет. Пицца подойдет, — ответила я.
— Тебе нужно выпить, если ты собираешься быть мамочкой всю ночь? — спросила Лейла, наливая себе вина.
— О нет, все в порядке. Я вообще-то не пью, — ответила я.
— Это девичник. Давай, время отпраздновать последние недели свободы Мелани! — сказала Лейла. — Она прикована к Джону Бою с того дня, как встретила его.
— Ничего не поменялось, — сказала Бетси, забирая бутылку у Лейлы и доливая ей в бокал.
— Да, но теперь все будет официально. Я не думала, что кто-то может связать узами брака моего кузена, но Мелани очень хорошая девушка, — сказала Лейла, поднимая бокал.
— И поэтому мы с Моникой останемся трезвыми, чтобы кто-нибудь мог довезти пьяную Мелани домой, — вмешалась Валери, спасая меня. — Моника была там в тот вечер, когда они встретились. Я помню, Джон был только в набедренной повязке и пролил на тебя напиток?
Мелани рассмеялась.
— Да. Я все еще жалею, что у него не осталась та набедренная повязка.
Разговор перешел от вопросов, почему я не пью, к Джону и Мелани, как и должно быть. Я привыкла к тому, что люди давят на меня за то, что я не пью, и обычно я сдавалась и потягивала вино всю ночь, но, черт, я не собиралась делать этого во время беременности.
Официанту не потребовалось много времени, чтобы принести пиццу. Чикагская пицца — то, что можно описать только как полный сырный декаданс, и «Лу Манати» делает это лучше всего. Пиццу принесли на огромном поддоне похожем на те, в которых мама готовила чизкейк, только больше. Официант отрезал нам по кусочку, зачерпнул лопаткой, похожей на ту, что используют для торта, и сыр потек по ней на мою тарелку.
Я не подозревала, что настолько голодна. Хотя не думаю, что мне захочется блевать посреди вечеринки. Но как только я сделала первый укус, сыр и пепперони ударили по моим вкусовым рецепторам, пути назад не было. Я не помню, чтобы раньше пицца была настолько вкусной. Конечно, она была хороша, но мои гормоны, должно быть, каким-то образом сделали ее вкус намного лучше, потому что я не прекращала есть, пока не съела четвертый кусок. Когда я взяла последний кусочек, я подняла глаза и увидела, что несколько девушек за столом уставились на меня, открыв рот.
— Я просто очень голодная. — Я заставила себя рассмеяться.
— Вот что я скажу тебе. Если бы ты не была помолвлена с мистером консерватором, то я подумала бы, что ты беременна, — сказала Джейн.
Я подавилась смехом. Главным образом потому, что я действительно думала, что подавилась этим высказыванием. Я превратила его в неловкий кашляющий смех. По крайней мере у меня никогда не было недостатка в неловких моментах, и я могла просто пожать плечами.
Жаль, что я не могла забыть нашу поездку в бар.
Было уже девять часов, и у меня было достаточно проблем со сном, но я не могла сказать «нет», поскольку спланировала это. Мы направились в «Вой на Луну» — дуэльный пиано-бар в центре города. Мелани была большой поклонницей пианино, и, как я думаю, это связано с тем, что у нее была тайная фантазия из «Пятидесяти оттенков», связанная с Джоном.
Бар уже был заполнен, и я не была уверена, что мы найдем, куда сесть, но предоставила возможность беременной Валери проталкиваться через толпу и поискать нам крошечный столик, прежде чем она отправилась за напитками для Мелани.
— Так… — начала Мелани, как только мы сели. — Как дела? Такое чувство, что я не разговаривала с тобой с тех пор, как ты переехала к Трею.
Мелани и Джон жили в пригороде. Он работал в какой-то крупной страховой компании, занимался компьютерами, а она работала на издателя. Они были буквально в тридцати минутах езды от нас, но я избегала встречаться с ней с тех пор, как узнала о своей беременности.
Я пожала плечами.
— Ну, как обычно. Выборы. Делаю кофе. Все это веселье.
— Звучит не очень весело. Тебе это действительно нравится или делаешь, потому что этого хочет Трей? — Она подняла брови и рассеянно провела рукой по вьющимся каштановым волосам.
Я прикусила губу, обдумывая этот вопрос. Наслаждалась ли я чем-нибудь? Я определенно не наслаждалась своей беременностью. Постоянно плохо себя чувствовать — отстой. И работа в кофейне с
