ставить прямо на огонь и варить в нем хаш из старых костей, кашу из молодого зерна, репу, лук, картошку и кучу всего разного, сытного и полезного для малых детей и доступного для беззубых стариков.

– Если в твое время золото было дешево, как мусор, почему сейчас оно такое дорогое? – не к месту встрял в разговор Еремей.

– Интересы людские переменчивы, челеби, – ответила ему толстуха. – Платину вон тоже поначалу в реку сваливали, как мусор никчемный. А потом она вдруг дороже злата оказалась. Просто люди со временем зажрались, и металл, годный только для украшений, стали ценить выше действительно полезных материалов.

– И кстати, о них, – продолжила «деловая». – Заценив удобство металлических котлов, настырные смертные очень скоро нашли еще один вид массовых самородков. В отличие от золота, самородков темных и невзрачных, но все же поддающихся и ковке, и плавке. Правда, серебро плавилось намного хуже золота, но зато и котлы из него получались куда более прочные и легкие. А также блюда, тарелки, ложки, миски, светильники и еще много-много чего другого. Научившись делать отливки, работая с золотом, смертные уже без особых проблем начали изготавливать все что ни попадя из более удобного серебра.

– Надо сказать, жизнь смертных в гнездовьях всегда сильно отставала удобствами от жизни одичавших двуногих, – с неожиданной мрачностью добавила «лягушонка». – Ведь властителям не приходилось самим кидать в котлы раскаленные камни, чтобы утром у слуг имелся распаренный кулеш. И золотые ложки у них в руках за едой не гнулись. Поэтому уклад своих хозяйств они меняли, лишь точно убедившись на примере лесных племен, что жизнь с новыми придумками станет проще и удобнее. Варить зерно придумали дикие, золотые котлы – тоже дикие. И серебро открыли тоже они. Дикие смертные успели перепрыгнуть в серебряный век уже тогда, когда еще не все гнездовья богов добрались до золотого. К примеру, в нашем гнездовье котлы при моем рождении были все еще деревянные…

– Как звали твоего первого бога, Геката? – вдруг спросил Варнак.

– Прости, челеби, – встав с подоконника, потянулась толстушка. – Я не помню!

– Моим богом был, есть и навсегда остался мудрый Легосток… – тихо добавила «деловая» ипостась.

– Ты так ничего и не сказала про керамику, богиня! – перебила ее археологиня.

– А, прости! – кивнула «лягушонка». – Исправляюсь. Итак, керамика. Берете глину, лепите миску и сушите. Но пользоваться ею нельзя, ибо при наливании воды миска размякнет. Поэтому сушеную миску вы суете в печь и плавно нагреваете до температуры на сто градусов выше температуры плавления бронзы. И не просто нагреваете и выливаете в форму, а держите в таком состоянии самое меньшее день! А потом плавно остужаете. И получается у вас, если не треснула и не рассыпалась… нет, не керамика! получается полуфабрикат. Ибо такая поделка воду держать не будет, она протекает. Чтобы не протекала, ее покрывают глазурью, секрет которой нужно еще открыть, и отправляют снова на обжиг. Но теперь в температуру уже на триста градусов выше точки плавления бронзы. И опять примерно на день.

– Кстати, Дамира Маратовна, – разглядывая ногти, поинтересовалась «деловая», – вы в курсе, что температура обжига фарфора превышает температуру выплавки стали?

– Но даже самые обычные горшки так просто глазурью не покроешь, – добавила «лягушонка». – Это ведь вам не слиток в кузнечном горне, и его обычными мехами в угле не раскалить. Нужно строить специальный высокотемпературный гончарный горн.

– Так что, Дамира Маратовна, – сделала вывод толстушка, – если кто-то скажет вам, что слепить глиняный горшок проще, чем отлить царь-пушку, смело крутите пальцем у виска.

– Ибо изготовление керамики, Дамира Маратовна, это люто высокотехнологичное, крайне сложное производство, – развела руками «деловая» ипостась. – И если оно все же когда-то успешно раскрутилось, то только благодаря столь же люто дешевому сырью, каковое можно было копать буквально прямо под ногами! Просто даром!

– Вся эта история с залежами керамики больше всего напоминает современное загрязнение океана пластиком, груды пластиковых бутылок в лесах, свалки одноразовой посуды на пляжах. Вот откопает все это археолог и скажет: зачем же люди вырезали деревянные ложки, если им было доступно столько пластмассовой посуды? И невдомек будет этому гуманитарию, что для изготовления деревянной ложки нужны только нож и полено, а для пластиковой… – «Лягушонка» стала загибать пальцы: – Развитая нефтехимия, развитая нефтедобыча, развитое поточное литье…

– Мне иногда кажется, – задумчиво произнесла «деловая», – что вся история человечества – это попытка с помощью высоких технологий заменить качественные вещи всяким омерзительным дерьмом. Вместо золотых кубков – картонные стаканчики, вместо хрустальных ваз – пластиковое литье, вместо мебели из живого дерева – листы из клееных опилок, вместо кожаных курток – дерматин, вместо полотняных рубашек – синтетика…

– Зато раньше свой дом имели только короли! А теперь свою комнату выделяют каждому ребенку, – не утерпев, возразил Варнак. – И любой простой дворник живет лучше средневекового графа!

– Я бы согласилась и на античного, челеби! – усмехнулась «лягушонка».

– Ладно, пусть будет так… – решила археологиня. – Я правильно поняла, что мир, в котором развилась цивилизация древних и мудрых богов, был все еще так богат ресурсами, что вы активно развивали примитивную кустарную металлургию с опорой на собираемые самородки легкоплавких металлов? Технология гончарного производства не развивалась, поскольку все потребности покрывались доступным серебром и золотом. Правильно?

– Красиво излагаешь! – рассмеялась «лягушонка».

– Сразу видно настоящего ученого! – поддакнула толстуха.

– Вся моя пламенная речь влезла в три строки строгой отчетности! – подвела итог «деловая».

– Тогда… – вскинула подбородок Дамира. – Тогда мы остановились на том, что простые смертные вступили в свой серебряный век, а для богов наступил век золотой. И что случилось дальше?

Глава 4

Золотой век

В это утро мудрый Легосток встретил Гекату все у того же камня, усеянного жуками и постоянно потрескивающего от вспышек.

– Смотри, как интересно, подарок, – указал он. – Если камень подплавить сначала снизу, под небольшим углом вверх, то жидкость безопасно стекает, нисколько не мешая насекомым пробиваться дальше до нужного уровня. Потом они начинают плавить сверху, и в какой-то миг валун просто обламывается под своим весом. Это позволяет тратить немного меньше пламени и жуков и пробивать проход быстрее.

– Ты куда-то торопишься, мой бог? – уважительно поклонилась маленькая фария.

– Да, подарок. Идея Повелителя Драконов кажется мне с каждым днем все более привлекательной.

– Ты желаешь построить себе усыпальницу, повелитель? Покинуть этот мир на долгую эпоху катастроф, которые могут и не случиться? Если великие холода так и не наступят, то семена на запорах не получат заложенного в них толчка и не выпустят тебя наружу уже никогда.

Мудрый Легосток долго молчал, прежде чем ответить:

– Я весь