Онлайн
библиотека книг
Книги онлайн » Разная литература » Крепость в Лихолесье - Ангина

Шрифт:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 174 175 176 177 178 179 180 181 182 ... 282
Перейти на страницу:
Гарбра… бу-бу-бу…

Уруки ржали, всхрюкивая от восторга. Кто-то злобно клокотал:

— Захлопнись, тварь! Ногу мне своими грязными лапами отдавил! Сапоги изгваздал! Языком мне их теперь до блеска вылижешь, крысоед!

— Так языком-то, — бубнил снага, — оно того, несподручно будет… бу-бу-бу… толк-то какой? Тут… бу-бу… щеткой не управишься…

— Поговори мне, умник!

Раздался отчаянный и одновременно яростно-испуганный визг — под окном кого-то убивали. Саруман в бешенстве отбросил перо, которым записывал на клочке бумаги неведомый рецепт, и, распахнув дверь, выскочил на крыльцо.

— Что тут происходит? — рявкнул он.

На дворе толпились трое или четверо лениво похохатывающих уруков, один из них держал за шиворот, встряхивая, как мешок с соломой, большеносого снагу. При виде Шарки их веселье поутихло: при появлении Сарумана загадочным образом даже самые отъявленные бузотеры и дебоширы становились смирными, как котята.

Снага, висевший в лапе своего мучителя безвольным тюфячком, уныло шмыгнул огромным носом. Это действительно был бедолага Трыш.

— Отпусти его, Маурхар, рожа твоя неумытая, — сердито проворчал волшебник. — Нехорошо маленьких обижать… у меня под окном. Снадобье, что я тебе от кишечных колик давал, выпил?

Маурхар недовольно засопел.

— Ну, выпил. — Он неохотно выпустил Трыша, и тот, дергая плечами и пятясь, поспешил юркнуть Саруману за спину. — А что?

— Склянку верни, — устало сказал Шарки. — И чем скорее, тем лучше. Я тебе её не в вечное пользование ссудил… — Он втолкнул Трыша в каморку и решительно захлопнул дверь. Отрывисто спросил: — Ну, в чем дело?

Снага, косясь на кончик носа, нервно потер скрюченные лапки.

— Меня Гарбра прислала, — мрачно сообщил он.

— Опять кто-то в обморок повалился?

— Нет… Гарбра велела передать, что желает пригласить господина лекаря на Кохарран в качестве почетного гостя. — Трыш выудил откуда-то из своих отрепьев и протянул Саруману грубоватое деревянное колечко, украшенное простеньким бирюзовым камушком. — Этот перстень послужит пропуском… пусть господин целитель предъявит его стражу у Внутренних врат.

Почему Трыш обращался к Саруману так высокопарно и в третьем лице, оставалось загадкой — но «козявка» явно отличался некоторыми странностями, это было заметно невооруженным глазом. Впрочем, в Замке мало кто мог похвастаться по-настоящему цельным и здравым рассудком.

— Что ж, это большая честь для меня, — помолчав, серьезно сказал Саруман, — передай Матери Рода мою нижайшую благодарность. Кстати, как здоровье Ханары и малышей?

— Я почем знаю, мне о том не докладывают, — буркнул Трыш. — Меньшой, я слыхал, слабоват… наверно, его отдадут в Башню.

— Отдадут в Башню?

Трыш пропустил вопрос мимо ушей.

* * *

— Что это за праздник такой — Кохарран? — спросил Гэдж, томивший на огне кашицу из соцветий бородавочника. — В последнее время на каждом углу только о нем и говорят.

Саруман задумчиво разглядывал лежащее на ладони неказистое деревянное колечко.

— Если переводить дословно — «Праздник невест»… Полагаю, это нечто вроде смотрин, где орки подыскивают себе пару или что-то в этом роде. По правде говоря, я знаю об этом не больше твоего. Ладно, поживем — увидим.

— И ты действительно туда пойдешь?

— Ну, отчего бы и нет? — Саруман с усмешкой пощипывал бороду. — Что-то мне подсказывает, что зрелище обещает оказаться весьма любопытным… А я никогда не упускаю возможности расширить свой кругозор, знаешь ли.

Праздник был намечен через пару дней. Кохарран редко проводился больше двух раз в год, и волнение, охватившее орочье население Дол Гулдура, было сейчас вполне понятным. «Женская обитель» располагалась где-то во внутренних дворах Крепости, и ворота, ведущую в эту вотчину, на памяти Гэджа всегда стояли запертыми — но к вечеру назначенного дня засовы были сняты, и одна из высоких железных створ наконец-то распахнулась, готовая встречать званых гостей.

В проеме, скрестив руки на груди и широко расставив ноги, стоял рослый урук, незыблемый и бесстрастный, словно каменная глыба. Чтобы попасть во внутренний двор, следовало предъявить ему знак «Сирс» — особый ритуальный шрам под правой ключицей, свидетельствующий о том, что гость с честью прошел Посвящение и имеет право принимать участие в Выборе. У Сарумана не было ни шрамов, ни татуировок, но зато имелось деревянное колечко с бирюзовым камушком, которое он и показал стражу, и, столь же равнодушно, даже не взглянув на волшебника — с видом орка, которого ничем не удивишь, — страж отступил, освобождая дорогу.

Не успел Шарки пройти в ворота, как тут же кто-то крепко ухватил его под локоть.

— Хо! А ты что тут делаешь, старый? Никак тоже праздновать собрался?

Это был Каграт. Саруман его даже не сразу узнал: физиономия орка была старательно умыта, неизменный кожаный гамбезон тщательно отчищен, волосы расчесаны, убраны со лба и частью закреплены на затылке костяным гребнем. На скулах белели полосы краски, нанесенные размашистыми мазками — знаки каких-то особых отличий и боевых заслуг.

— У меня приглашение Матери Рода, — сдержанно пояснил Шарки.

— Ого! Старой вороны Гарбры? Старуха, что ли, на тебя виды имеет? — Каграт понимающе ухмылялся. — Или ты сам какую-нибудь старую каргу себе приглядел?

Орк явно пребывал в преотличнейшем расположении духа. Пока они шли по подвратному тоннелю, слушая гулкое, как отдаленный гром, эхо собственных шагов, Каграт, хитро кося на спутника глазом, выудил из-за пазухи красивое ожерелье из крупных, хоть и несколько неправильной формы голубоватых жемчужин, матово отсвечивающих в рассеянном свете. Это, пояснил орк, был подарок, который он намеревался вручить выбравшей его даме (а в том, что его выберут, Каграт ни на йоту не сомневался). Ну, самодовольно спросил он, что скажешь, нравится?

— Недурная цацка, — откликнулся Саруман. Интересно, где этот разбойник её раздобыл? — спросил он себя мимоходом. Бывшей обладательнице ожерелья, видимо, оставалось сейчас только посочувствовать…

В отличие от казарменного плаца, внутренний двор «женской половины» был не вымощен битым камнем, а засыпан мелким мягким песком. Обширный каменный колодец окружали серые крепостные стены, где располагались жилища орчанок, склады, поварни, «детские» и прочие помещения. Откуда-то тянуло запахом подгоревшего молока… Толпа орков, собравшихся на площади, шумела и волновалась; гости, потные и радостно возбужденные, громко переговаривались в ожидании начала праздника, собирались группками, бродили и толкались, хохотали и галдели; где-то небрежно позванивали оружием. Из дальнего угла донесся сиплый восторженный рев десятка луженых глоток: это некая кокетка на миг показалась в окне и швырнула в толпу свой «поясок стыдливости». За обладание им под окном возникла недолгая яростная свара.

Беспорядочный кагал, кипевший на площади, тут же жадно всосал Каграта и Сарумана, закружил их в водовороте толпы, растворил в шуме и круговерти знакомых и незнакомых орочьих физиономий, наконец вынес к стене, вдоль которой лежали бревна, чурбаки и стояли простенькие деревянные лавки. Все наиболее удобные скамьи были уже заняты,

1 ... 174 175 176 177 178 179 180 181 182 ... 282
Перейти на страницу:

Еще книги автора «Ангина»: