Шрифт:
Закладка:
Согласно классификации, опубликованной Forbes, Россия за несколько лет стала мировым лидером по количеству миллиардеров всех категорий. В 1990 году в России вполне логично не было миллиардеров, поскольку вся собственность находилась в государственной собственности. К 2000-м годам общее состояние российских миллиардеров, перечисленных в списке Forbes, составило 30-40 процентов национального дохода страны, что в три-четыре раза превысило уровень, наблюдаемый в США, Германии, Франции и Китае. Также, по данным Forbes, подавляющее большинство этих миллиардеров живет в России, и их состояние особенно улучшилось после прихода к власти Владимира Путина в начале 2000-х годов. Обратите внимание, что эти цифры не включают всех россиян, которые накопили не миллиарды, а десятки или сотни миллионов долларов; таких россиян гораздо больше и они более значимы в макроэкономическом плане.
На самом деле, отличительной чертой России в период 2000-2020 годов является то, что богатство страны в основном находится в руках небольшой группы очень богатых людей, которые либо полностью проживают в России, либо делят свое время между Россией и Лондоном, Монако, Парижем или Швейцарией. Их богатство по большей части спрятано в экранированных корпорациях, трастах и т.п., якобы расположенных в налоговых гаванях, чтобы избежать любых будущих изменений в российской правовой и налоговой системах (хотя российские власти не проявляют особой бдительности). Использование экранов, вырезов и других юридических уловок для размещения активов вне правовой юрисдикции данной страны при предоставлении надежных гарантий владельцам и фактической экономической деятельности фирмы внутри страны является общей характеристикой экономической, финансовой и правовой глобализации, которая происходит с 1980-х годов. Это произошло потому, что международные договоры и соглашения, которые Европа и США согласовали для либерализации потоков капитала в этот период, не включали никаких механизмов регулирования или положений об обмене информацией, которые позволили бы государствам установить соответствующую фискальную, социальную и правовую политику и кооперативные структуры для преодоления этой новой среды (см. главу 11). Таким образом, ответственность за такое положение дел является общей. Но даже в рамках этой общей картины злоупотребление системой со стороны России достигло неслыханных масштабов, как показали последние работы ученых-юристов.
Когда оффшорные активы превышают общий объем законных финансовых активов
Отметим также, что по макроэкономической значимости бегства капитала Россия также находится в своей лиге. В силу самой природы финансовой диссимуляции, конечно, трудно дать точный подсчет. В России, однако, сам размер задействованных сумм несколько упрощает ситуацию, как и тот факт, что в период 1993-2018 годов страна имела огромный профицит торгового баланса: В течение этого двадцатипятилетнего периода ежегодный профицит торгового баланса России составлял в среднем 10 процентов ВВП, или в общей сложности почти 250 процентов ВВП (2,5 года национального продукта). Другими словами, с начала 1990-х годов российский экспорт, особенно газа и нефти, значительно превышал российский импорт товаров и услуг. В принципе, страна должна была бы накопить огромные финансовые резервы примерно в том же объеме. Именно это мы видим в других странах-экспортерах нефти, таких как Норвегия, чей фонд национального благосостояния в середине 2010-х годов располагал активами, превышающими 250 процентов ВВП. Но официальные резервы России в 2018 году составили менее 30 процентов ВВП. Таким образом, пропало около 200 процентов российского ВВП (и это даже без учета доходов, которые должны были принести эти активы).
Официальная статистика платежного баланса России показывает и другие удивительные особенности. Государственные и частные активы, вложенные за рубежом, похоже, получили весьма посредственную доходность, с большими потерями капитала в некоторые годы, в то время как иностранные инвестиции в России неизменно приносили исключительную доходность, особенно с учетом колебаний стоимости рубля, что отчасти объясняет, почему позиция чистого богатства страны по отношению к остальному миру не увеличилась еще больше. Вполне возможно, что эта статистика скрывает операции, связанные с бегством капитала. В любом случае, даже если мы примем эти различия в доходности как законные, остается фактом, что официальные резервы в данных платежного баланса все еще слишком низкие. Используя эти очень консервативные предположения, можно оценить, что кумулятивный отток капитала с 1990 года до середины 2010-х годов составляет примерно один год национального дохода России (рис. 12.4). В любом случае, эта минимальная оценка означает, что финансовые активы, спрятанные в налоговых гаванях, примерно равны общему объему всех финансовых активов, легально принадлежащих российским домохозяйствам внутри страны (примерно один год национального дохода). Другими словами, офшорная собственность стала, по крайней мере, столь же важной в макроэкономическом плане, как и легальная финансовая собственность, а возможно, и более важной. В некотором смысле, нелегальность стала нормой.
РИС. 12.4. Бегство капитала из России в налоговые гавани
Интерпретация: Изучая растущий разрыв между кумулятивным профицитом торгового баланса России (почти 10 процентов в год в среднем с 1993 по 2015 год) и официальными резервами (едва ли 30 процентов национального дохода в 2015 году), и используя различные гипотезы о полученных доходах, можно оценить, что объем российских активов, хранящихся в налоговых гаванях, составлял от 70 до 110 процентов национального дохода в 2015 году, при среднем значении около 90 процентов. Источники и серии: piketty.pse.ens.fr/ideology.
Существуют и другие источники, раскрывающие (или подтверждающие) масштабы бегства российского капитала и, в целом, беспрецедентный рост налоговых убежищ по всему миру с 1980-х годов. Например, можно посмотреть на несоответствия в международной финансовой статистике. Теоретически, изучение платежного баланса страны должно позволить нам
