них он говорит о Ней как подательнице мудрости, Матери благодати и вечной жизни[1624]; Она выше херувимов и чище серафимов; Она дала Богу человеческую плоть, но плоть без нечистоты[1625]; Она Луна среди девственных звезд, от рождения чистая и душой и телом, снаружи и внутри Дева[1626]; Она Матерь мудрости, света, разума, мужества[1627]. Поэт называет Деву Матерью Своего Отца и Дочерью Своего Сына[1628] в том смысле, что Она родила воплотившегося Бога, Который является Ее Создателем.

Перу Иоанна принадлежит Слово на Благовещение, в котором в поэтической форме раскрывается тайна Боговоплощения:

Итак, велико то, о чем ныне повествуется и что происходит. Велико и страшно, и для слова невыразимо, и для слуха невместимо, и для ума непостижимо. Сегодня Бог [стал] человеком, а человек стал богом… Соединяется то, что прежде не смешивалось: ум и плоть, материя и пламя, время и то, что воистину вневременно и безгранично… И Адам… вновь получает рай и даже больше — небо вместо рая…[1629]

Иоанну Геометру в нескольких греческих рукописях приписывается житие Девы Марии, написанное в форме гомилии на Успение. Это произведение до настоящего времени остается неопубликованным: в научной литературе фигурируют только отдельные фрагменты из него, в частности заключительная часть произведения, где речь идет об Успении Богородицы[1630]. Составить цельное представление о сочинении пока сложно. Насколько можно судить по опубликованным отрывкам[1631], в житии подчеркивается единство Матери со Своим Сыном на всем протяжении Его жизненного пути вплоть до страданий, смерти на кресте и Воскресения, что сближает это произведение с «Житием Девы», приписываемым Максиму Исповеднику и сохранившимся в грузинском переводе.

В целом, по всей видимости, Иоанн Геометр следует той же самой житийной канве, что и автор «Жития Девы». Однако до тех пор, пока не появится критическое издание сочинения Геометра, невозможно судить о степени его зависимости от «Жития».

Симеон Метафраст

Одной из весьма распространенных ошибок, встречающихся в греческой рукописной традиции, является отождествление переписчиками лиц, носивших одно и то же имя. В источниках X века фигурируют Симеон Метафраст и Симеон Логофет. Оба были авторами литературных произведений. С именем Симеона Логофета связывают анонимную хронику, в которой изложена история мира от Адама до 948 года (в некоторых версиях история доведена до 963 года)[1632]. Симеон Метафраст известен, прежде всего, как собиратель и систематизатор агиографических данных, составитель объемного корпуса житий святых. Его биография лучше изучена, чем биография Симеона Логофета, благодаря тому что в середине XI века византийский писатель Михаил Пселл составил похвальное слово в его честь. По словам Пселла, Симеон «всегда и везде умел приноровляться ко времени и обстоятельствам, был изменчив и гибок, когда нужно; не боялся новшеств, когда это приносило пользу, стоял за старинный обычай, когда это было удобно»[1633].

В современной науке Симеон Логофет и Симеон Метафраст признаются, как правило, за двух разных лиц, из которых первый был предположительно на одно поколение старше второго[1634]. Однако в византийской традиции они нередко отождествлялись.

Позднейшие издатели также не делали различия между ними. В Патрологии Миня сочинения Симеона Метафраста составляют три тома. Собрание открывается «Словом на плач Пресвятой Богородицы», надписанным именем «мудрейшего и ученейшего Симеона Логофета и Метафраста»[1635]. Далее следует указание на «24 Нравственных слова, избранных Симеоном Магистром и Логофетом» из сочинений Василия Великого[1636]. Именем «Симеона Метафраста» надписаны напечатанные в том же томе молитвы «Едине чисте и нетленне Господи» и «Иже на страшнем Твоем и нелицеприемнем предстояй судилищи», ямбические стихи «Давый пищу мне плоть Твою волею» и серия ямбических триметров, начинающаяся словами «Хотя ясти, человече, тело Владычне» (все эти молитвы входят в современное Последование ко Святому Причащению)[1637]. После молитв помещены послания «Симеона Магистра и Логофета дрома»[1638], затем «Симеона Магистра и Логофета сокращение канонов»[1639]. Весь этот материал весьма разнороден как тематически, так и стилистически, и занимает лишь небольшую часть общего объема произведений Симеона.

Основную же часть трехтомного собрания его творений составляют жития святых, разделенные на двенадцать частей по числу месяцев: каждое житие помещено под днем празднования памяти святого. Симеон не был автором всех житий, вошедших в это собрание: некоторые были написаны до него. Его же работа заключалась в систематизации и редактировании житий «для придания им большего единства и устранения шероховатости языка и эксцентричности повествования»[1640].

Среди житий выделяется «Похвальное Слово» в честь Богоматери, приуроченное к празднику Успения (15 августа). По сути, оно представляет собой полноценное житие. Симеон начинает с того, что объясняет, почему житие Девы написано в форме энкомия[1641]. Причиной этого является Ее величие и то исключительное значение, которое Она имеет для истории спасения. Особо оговаривается, что автор будет опираться только на достоверные свидетельства — в частности, на Григория Нисского, Афанасия Александрийского и Дионисия Ареопагита, чье учение согласно с Евангелием[1642].

Напомним, что с упоминания этих же авторов (к которым был добавлен Григорий Неокесарийский) начиналось «Житие Девы», приписываемое Максиму Исповеднику. Метафраст приводит ту же самую цитату из Григория Нисского об отце Девы Марии, которая была приведена в «Житии Девы»[1643].

О рождении Богородицы от Иоакима и Анны, Ее введении в Иерусалимский храм и обручении Иосифу Метафраст сообщает кратко, что связано с его очевидным желанием максимально дистанцироваться от апокрифического «Протоевангелия Иакова». Подробнее говорится о Благовещении, о встрече Марии с Елисаветой, о переписи населения, о рождении Христа в Вифлееме, поклонении пастухов, поклонении волхвов, избиении младенцев, бегстве Святого Семейства в Египет, возвращении в Назарет после смерти Ирода, о том, как двенадцатилетний Иисус беседовал в храме со священниками[1644]. Повествуя об этих событиях, Метафраст старается опираться на Евангелие, а не на апокрифы, при этом восполняя евангельское повествование различной дополнительной информацией, в частности сведениями о политической обстановке Иудеи того времени.

Распятие. Мозаика. XI в. Монастырь Дафни. Афины.

Повествуя об общественном служении Иисуса после Его Крещения от Иоанна и выхода на проповедь, Метафраст отмечает присутствие Матери Божией при Его первом чуде: претворении воды в вино[1645]. Но в дальнейшем повествовании отступает от евангельского текста. Это отступление предваряется следующей ремаркой:

Мы расскажем, как Она всегда была вместе со Своим Сыном, как Она всегда стояла рядом с Ним, и ни в то время, когда Его обвиняли, ни во время Страстей