Невольно начав осматриваться вокруг, в ожидании прихода Элизабет, я заметил небольшую иронию: мы сейчас сидели за тем же столом у нас дома, где я рассказывал Оливии про Элизабет.

Тут от воспоминаний меня отвлекает зашедшая девушка с сопровождающим. Правда, последний растворился без следа, после того, как я его освободил.

И прежде, чем я успел сказать, мне на глаза попалось кольцо на руке Элизабет.

— Так оно у тебя, и ты до сих пор его носишь, — мягко произнёс я, смотря на кольцо, которая девушка рефлекторно погладила.

А я ведь, думал, что оно утрачено навсегда. Хотя ещё вчера, я так же думал об Элизабет.

— Садись, пожалуйста, — сказал я девушке.

— Джейкоб, что происходит? — спросила меня Элизабет, но приняв моё предложение сесть. При этом я замечал, как она иногда посматривала в сторону Оливии.

— Мне хотелось с тобой поговорить, без посторонних, — ответил я ей.

— Тогда, что она тут делает? — спросила меня Элизабет, смотря на Оливию.

Та в ответ одарила её своим холодным взглядом. Если честно, я прямо ощущал воцарившееся в воздухе давление, уверен, если бы у меня сейчас был нож, я бы мог его разрезать. Но прежде, чем я успел ответить, Элизабет задал следующей вопрос:

— И то, что ты сказал тогда в поле, когда мы встретились... почему ты так поступил? Ведь раньше, ты бы так не сделал...

— Прошло много времени, Элизабет. И за это время много что произошло: как хорошие вещи, так и ужасные, — ответил я ей. — Наверное, ещё бы два дня назад, я бы сказал тебе, что я не изменился, однако теперь я уже в этом не так уверен.

— Я тебе уже говорила, Джейкоб: ты - не Оберсон, — сказала Оливия, которая поняла, о чём я говорю.

— Оберсон? Это же лидер Кроуфорда? — переспросила Элизабет. — А причём он тут? И откуда ты его знаешь?

Последний вопрос Элизабет задала Оливии.

— Потому что я из Кроуфорда, — ответила ей Оливия.

Шок, недоумение, а затем и злость отобразились на лице Элизабет. И я заметил, как она потянулась к поясу, где видимо она, обычно держит пистолет.

— Ты... объединился с Кроуфордом? — шокировано спросила меня Элизабет, не нащупав оружие.

— Нет, просто Оливия ещё несколько наших людей оттуда.

— И ты их принял? Джейкоб, они гнали нас по всему городу, словно животных на охоте, убили Марка, Карли, Бена и Молли!

— Я понимаю тебя, поначалу у меня были такие же чувства, но потом я быстро понял, что ошибался. Они не такие, как те головорезы, что были с Оберсоном. Они мои друзья, а Оливия...

Я слегка замешкался, что сразу же заметила Элизабет.

— Джейкоб, — было заметно, как сильно напряглась Элизабет, как она нервно облизнула губы, — кто... она тебе?

— Она… моя жена, — ответил я Элизабет, по-настоящему, набравшись смелости.

После этих слов, такой Элизабет я никогда не видел, было видно, как ей больно. Она казалось опустошённой, потерянной... брошенной.

И прежде, чем я успел хоть что-то сказать, Элизабет сорвалась с места. Я, разумеется, последовал за ней, догнав буквально у двери.

— Элизабет, постой...

Договорить я не успел, так как от внезапной мощной подсечки упал на пол. Только вот, мне пришлось тут же вставать, чтобы схватить Оливию, которая побежал со мной, за рукав и не дать ей наброситься на Элизабет.

— Полтора года, — Элизабет начала говорить дрогнувшим голосом и со слезами на глазах, — я думала, что ты мёртв. Каждую ночь, закрывая глаза, я представляла тебя, надеясь, что реальность окажется кошмаром, который вот-вот закончиться, а когда проснусь, ты будешь рядом со мной в мотеле... но каждый раз, меня ждало разочарование и жестокая правда. Лишь мысль о том, что ты бы не обрадовался, если бы я сдалась так просто и желание защитить Клементину помогли мне продержаться так долго. Но это была не жизнь, я просто... существовала. И вот чудо - я встретила тебя, живого и во мне появилась надежда, что всё вернётся. Но оказывается, что всё это время, ты спокойно жил, забыв... меня.

— Спокойно жил и забыл тебя?! — воскликнул я, окончательно поднимаясь на ноги. — Когда я пришёл в тот переулок в Саване и подумал, что ты мертва, что это твоё бездыханное тело лежало передо мной, я сломался! И первым делом, мне ничего не пришло в голову, кроме как приставить револьвер к виску. Я до сих пор жив, лишь потому что в барабане этого сраного револьвера, закончились патроны. А потом я оказался совершенно один, без друзей... без тебя. Но, Элизабет, я никогда не забывал тебя, не было ни дня, чтобы я не думал о тебе, ведь я до сих пор тебя люблю.

Элизабет долго и молча смотрела на меня, было видно, что она испытывает сильные, противоречивые чувства она сейчас испытывает.

— Я... пойду, — глухим и безжизненным голосом, сказала Элизабет, выйдя из дома.

— Сказать кому-то, чтобы сопроводили её в камеру? — спросила меня Оливия.

— Нет, — я покачал головой, — это не нужно.