школа, и музей доступен не для всех. Когда-то его гостями были супруги Клаузен, Михаил Сироткин, Рут Вернер и Юлиус Мадер. Но они ушли, ушли навсегда. Завершила свой земной путь Исии Ханако. В 2015 году умер последний свидетель тех событий, знавший «Рамзая» лично, – отставной генерал ГРУ Михаил Иванович Иванов. Всё, что удалось собрать этим людям в память о Зорге, бесследно исчезло. На наших глазах стирается исторический, прежде всего, материальный фон, разрушается то, что окружало этих людей и что еще недавно можно было спасти. Полтора часа поисков в компании местных таксистов дома, где родился Зорге в бакинском пригороде Сабунчи, где когда-то был свой музей Зорге, не дали мне ничего, кроме осознания того, что здесь это точно никому не нужно. На вопрос, кто такой Рихард Зорге, местные жители смогли дать лишь одно объяснение: «Это тот, кому в Баку рядом с русским посольством памятник стоит – “Глаза” называется».

В том же 2015 году в один из букинистических магазинов Токио поступило на продажу уже известное нам письмо министра иностранных дел нацистской Германии Иоахима фон Риббентропа. Подписанное министром поздравление выдающегося советского разведчика с 43-летием было мигом перепродано неизвестному брокеру-букинисту: редчайший артефакт таким образом ускользнул из рук биографов Зорге буквально с джеймс-бондовской ловкостью. Есть надежда, что письмо в итоге все же будет куплено заинтересованным коллекционером, у которого оно по крайней мере хорошо сохранится. Увидим ли мы его – вряд ли. Жаль. О героях надо помнить, а в том, что Зорге герой, у меня лично сомнений не осталось.

Эпилог

Рихард Зорге не только Герой Советского Союза, хотя и это звание он заслужил полностью. Судьба Зорге – пример почти античной трагедии, когда герой совершает подвиг, но судьба его однозначна и предсказуема: мир устроен так, что ему суждено погибнуть. Настоящий герой знает об этом, чувствует это, но не может действовать иначе, потому что убежден, что прав. Система же убивает героя с точно такой же неумолимостью, потому что его деятельность противоречит законам, по которым она – эта система – устроена. Рихард Зорге всегда был неудобен для системы и для самого себя, но не мог иначе, и везде, где бы он ни оказывался, его начальники получали массу проблем и всеми силами старались избавиться от беспокойного сотрудника. Любому начальству для любой работы удобнее добросовестные исполнители, а не яркие индивидуальности. Исполнители предсказуемы в своих действиях, ими проще управлять, они – серые, без уничижительного смысла этого слова, не плохие и не хорошие. Они удобные – такие, какими им прикажут быть. Беспокойный Зорге всегда оставался самим собой, ибо таков был тип его личности, таков тип любого настоящего героя. Такие, как он, могут быть разными, их деятельность совершенно не обязательно может быть правильна и полезна для общего дела, если под общим делом иметь в виду функционирование системы. Зорге, может быть, и хотел, но не мог быть системным работником. Он был умным, ярким, талантливым. Был одиночкой, общаясь с которым начальство все время рисковало узнать, в чем оно неправо и где оно допустило ошибки, а избавиться от героя, указывающего на них, нередко бывает проще, чем эти ошибки исправить.

Глубина трагизма судьбы Зорге заключалась еще и в том, что он-то был идеалистом, все время и везде «хотел как лучше». Он как будто старался оправдать свою фамилию, одновременно заботясь о пользе дела и становясь «головной болью» начальства, которое боялось ему довериться, чувствуя в его индивидуальности неуправляемость, угрозу для себя, для своего понимания дела, не хотело брать на себя ответственность за его нестандартное видение ситуации, необычное поведение, неуживчивый характер. В силу выдающихся аналитических способностей, Зорге нередко оценивал совершаемые действия и их последствия гораздо глубже и шире, чем его руководство, но это не было нужно, пока не наступал кризис. Он был яркой индивидуальностью и осознанным индивидуалистом. Коллеги Зорге оказались «подхвачены ветром революции» в гораздо большей степени, чем он – человек, который все-таки сознательно выбирал свою судьбу. Ведь выбор – это еще и умение отказаться, когда очень хочется согласиться, а его коллеги и начальники слишком часто не могли отказаться от тех постов, на которые их ставили, потому что «партия сказала “надо”».

Как в античной трагедии сталкиваются воля Героя и Судьба, так в биографии Зорге столкнулись талант суперразведчика – не только добытчика сведений, но и аналитика, способного собирать вокруг себя «агентов влияния» и навязывать противнику свою волю, – и воля начальников, слишком многие из которых могли только засыпать его заданиями разной степени разумности. Зорге ошибался, но шел верной дорогой. Ему необходимо было помогать, нередко даже учить каким-то техническим навыкам, но им не следовало управлять как механизмом – он и без этого видел, что и где он может добыть. Древнему китайскому мудрецу Сунь-Цзы, автору знаменитого трактата «Искусство войны» приписывается выражение: «Только совершенномудрый может быть повелителем шпионов». Что ж, поистине, нужно было быть совершенномудрым, чтобы поверить человеку, который постоянно общается с нацистами и дружит с некоторыми из них, про которого «поступают сведения», что он много пьет, много времени проводит в ресторанах и с женщинами, резко высказывается о политике партии и правительства, который везде, где находится, сразу же обзаводится «порочащими его связями». Такие – совершенномудрые – люди иногда встречались и на его пути, и это уже большая удача для героя. Но герой всегда обречен. Всегда и везде.

6 сентября 1998 года японская национальная газета «Асахи» назвала Рихарда Зорге в числе 100 выдающихся людей ХХ века, несмотря на то, что этот человек нарушил японские законы и был казнен как преступник – казнен первым из иностранцев за всю историю современной Японии. И все же такое признание не случайно, ибо и в Японии ценятся настоящие герои. Более того, в японской традиции, почитающей систему, выросший из системы и систему собой представляющий тип такого человека, каким был Рихард Зорге, пользуется особым уважением. Это тип героя-идеалиста, искреннего и прямодушного человека, всегда выбирающего идею вместо, а не вместе с успехом. Японский герой обязательно и непременно должен появиться в критический, с точки зрения истории, момент, чтобы отважно сражаться за правое дело с превосходящим противником, честно проиграть и доблестно умереть. Храбрость и выдающиеся способности выталкивают его наверх, что противоречит правилам системы, и система опять же безжалостно убивает его, но настоящий герой, настоящий человек чести должен смело идти навстречу смерти ради своего идеала, прекрасно осознавая, что его борьба и идеалы во многом имеют смысл только для него одного, и именно поэтому Рихард Зорге еще и