Именно поэтому Бхинатар попробовал дернуться ко мне на помощь, но, получив мысленный приказ, замер в кресле, излучая возмущение и вину одновременно.

Когда же Аланазар, смирившись, пробурчал слова клятвы, а оба близнеца кивнули мне, что все нормально и отцу можно верить, я, обернувшись к мужу, ласково погладила его по руке, улыбнулась и вслух успокоила:

— Ну вот, а ты переживал! Джины — они же умные, они свою выгоду понимают.

А мысленно добавила:

— Спасибо! Мне очень приятно, что ты готов меня защищать даже ценой своей жизни, но не забывай, что она мне дорога. И не только потому, что ты потомок жреца, а еще и потому, что ты… Это ты.

Вспомнив, как недавно злилась на Рикиши за подобный комплимент, я улыбнулась еще шире. И Тар не смог удержаться, тоже улыбнулся мне в ответ, и настроение у него явно улучшилось.

Стараясь не показывать, что я все–таки слегка переживаю, несмотря на принесенную Аланазаром клятву, я освободила джина. Он сразу материализовался полностью и расслабленно выдохнул:

— Ненавижу эти дурацкие магические шутки с лампами!

— Шутки шутками, но проблемы у нас серьезные, — хмыкнула я. — У нас есть в наличии странное поведение демонов, загадочная смерть двух прошлых жрецов — верховного и гнома, предательство и переход на сторону Яхолии еще одного жреца — Виньямара. Интерес текущего короля Яхолии, а так же сведения о том, что за прошлым верховным жрецом все та же Яхолия следила еще до начала миссии. Возможно, в прошлый раз предателями были демоны. Осталось понять, что нас ждет сейчас, и как нам избежать чужих ошибок и не совершить своих.

— Для начала тебе, красавица, следует разбудить свой магический потенциал, — подмигнул мне Сохрэб. — И я готов позаниматься с тобой огненной магией.

— Твоя доброта безгранична, — хмыкнула я, не став уточнять, что это входит в наш договор. Но тут меня поразил Ормид:

— Что ж, а я позанимаюсь с тобой магией воздуха. — Я едва удержалась, чтобы не открыть рот от удивления, но джин тут же пояснил причину: — У тебя потенциал и в этой стихии очень сильный. Посмотрим, какой из двух удастся развить лучше.

Понятно, мальчики решили с помощью меня померяться своими силами, как преподаватели. Ну, что ж, им не трудно, а мне приятно.

— А нас с Бхинатаром никак нельзя перенести в сферу к нетопырю, нагу и демону? — практически умоляюще поинтересовалась я, но Сохрэб отрицательно помотал головой:

— Нет, красавица. Звезду с неба — могу, в сферу к демону — не могу. Да и зачем они тебе? Мы с братом тебя развлечем так, что скучать точно некогда будет!

И он оказался прав, скучать точно было некогда! Ни мне, ни Тару.

Днем я выслушивала Сохрэба:

— Так, красавица, формируем шар, маленький, как ягодка… Маленький, я сказал! Как виноградинка, да. И теперь концентрируйся и представь, что у тебя пять таких ягодок. Десять. Сто. Не умеешь до ста считать? Умеешь? Ну, вот и представь сто!

Вечером развлекалась с Ормидом:

— Подуй вон на тот листик, не задевая остальных. Ты видишь листик, на который я показываю, женщина?! Да, второй на этой ветке, вот на него и дуй. Тебе что было сказано? Подуть на один листик! Один, женщина. На пальцах показываю — один, видишь? А ты сдула листья с трех веток и куста под деревом. Зачем?! Ты возомнила себя ураганом или смерчем? Сосредоточься на легком ветерке и одном листике. Остальные даже колыхаться не должны, ясно? Давай…

А по утрам эти два садиста гоняли меня по всей сфере, чтобы я была в спортивной форме, пока они сражались с Таром на мечах.

Кстати, все упражнения по магии мой муж проделывал вместе со мной, сначала за компанию, а потом и ради развития потенциала. Джины оказались более сильными магами, чем Бхинатар, но ограниченные каждый лишь одной стихией. Ментальная же магия им, вообще, была не подвластна, а мы с Таром занимались ею перед сном, когда сил шевелиться уже не было… Ну, или почти не было.

Нам с мужем выделили отдельный домик, маленький такой, с одним окошком. Заморачиваться меблировкой никто не стал, лишь на полу — огромный ковер, свалка подушек и два покрывала вместо одеял. Ели мы на улице, вокруг скатерти–самобранки.

Я, когда в первый раз ее увидела, долго веселилась и допытывалась про сапоги–скороходы и шапку–невидимку. Почему–то ни того, ни другого не оказалось. А вот скатерти прилагались к каждой вновь создаваемой сфере, если в ней планировалось находиться кому–то, кроме джинов, потому как те могли легко вылетать в нормальный мир и возвращаться обратно. А вот для остальных, из–за разницы в течении времени, это было невозможно. Мы могли пробыть тут год, два, десять лет, а выйти из сферы спустя минуту, после того как в нее зашли.

Первые пару ночей мне было ужасно непривычно без Рикиши. Я и так–то по нему соскучилась, думала: прилечу в Джиннистан, обниму, прижмусь, расскажу о своих приключениях, пожалуюсь на короля, залеплю подзатыльник за то, что до сих пор не потрудился рассказать мне подробности о драконах… Потом стало еще тоскливее, потому что я начала скучать по всем сразу, прямо хоть вылезай ночью и вой на луну, которой тут, к слову, не было.

Тар, устраиваясь сзади, обнимал меня, осторожно прижимал к себе и так лежал, выжидая, пока я успокоюсь и усну. Сначала я ожидала приставаний и даже готовилась дать отпор, а потом в очередной раз поняла, что для мужа и вот эти нежные робкие объятия — подвиг. То есть, пока я сама не начну предпринимать какие–то действия, объятиями мы и ограничимся.

Конечно, мне хватило чувства такта не жаловаться Бхинатару на тоску по Рики. Только, даже если не брать в расчет нашу ментальную связь, понять, что со мной происходит, можно было по вздохам, бессоннице, внезапно заблестевшим в глазах слезам и неожиданной задумчивости во время занятий.

Но, когда я загрустила по всем сразу, то молчать перестала. Просто понимая, что не справлюсь с таким наплывом эмоций. Поэтому вечерами мы лежали с мужем в обнимку и вспоминали. В основном, как это ни удивительно, Ярима. Потом Бхинатар признался, что скучает по Чхару, и я, чтобы ему было не так плохо, стала расспрашивать его о нашем общем брате. Сначала подробности были