И тут началось.

Все это напоминало настоящее безумие. Похожие на людей вурдалаки ринулись вперед, их лица и конечности исказились, ткань дешевых костюмов порвалась, они принимали свой истинный облик. Другие пробирались через дыру в стене, словно стая напуганных тараканов. Я сбился, считая, сколько здесь врагов, – все происходило слишком быстро. Так или иначе, их было не меньше двадцати. Двадцать свирепых, невероятно сильных и выносливых хищников устремились на Речные Плечи сокрушительной волной. Он исчез под многотонной кучей голодных вурдалаков. Это был нечестный бой.

Бэрроуиллу стоило привезти сюда побольше громил.

Раздался оглушительный крик, который могли исторгнуть лишь очень мощные легкие, и вурдалаки полетели от Речных Плеч во все стороны, словно жуткая шрапнель. Несколько тварей оказались снаружи. Прочие шмякнулись о стены с такой силой, что проломили гипсокартон. Один пробил потолок и рухнул вниз, но Речные Плечи успел поймать его на лету массивной ладонью. Он сжал вурдалаку шею, словно та была из мягкой глины; раздался громкий щелчок. По телу вурдалака пробежала судорога, и Речные Плечи швырнул его в ближайшую к себе кучу монстров.

После этого пришла пора крушить все и вся.

Бэрроуилл действовал без промедления: схватил Конни и устремился к двери. Я лихорадочно огляделся по сторонам и увидел один из ножей, которыми были вооружены вурдалаки до своей трансформации. Мои руки и ноги были связаны пластиковыми путами так крепко, что пальцы совсем занемели, но я все же сумел схватить нож и освободить ноги. Затем я положил нож на передний бампер «линкольна», наступил на него ногой, чтобы зафиксировать, и через несколько мгновений разрезал путы на руках.

Общежитие наполнилось такими воплями, словно на острове доктора Моро решили устроить чемпионат по рестлингу. Вурдалаки визжали. Речные Плечи ревел. Студенты, совершенно сбитые с толку, орали. Стены и пол сотрясались от многочисленных ударов – Речные Плечи расшвыривал вурдалаков, словно те были мячиками. Их кровь заливала стены и потолок, зеленовато-коричневая, отвратительно пахнущая. Но, несмотря на свою силу, Речные Плечи тоже не вышел сухим из воды. Вурдалаки вонзали в него свои когти и клыки, оставляя отметины и порезы, а его кровь смешивалась на различных поверхностях с их кровью.

Я постарался не зацикливаться на своих мыслях, не привлекать к себе излишнего внимания и тихонько подобрался к Ирвину. Тот все еще выглядел ужасно, но его дыхание стало глубоким и размеренным; он уже начал моргать и пытался сфокусировать взгляд.

– Ирвин! – крикнул я. – Ирвин! Где ее сумочка?

– Что такое? – промямлил Ирвин.

– Сумочка Конни! Мы должны помочь Конни! Где ее сумочка!

Взгляд Ирвина тут же стал почти осмысленным.

– Конни?

– А, забудь.

Я начал обыскивать комнату, пока не отыскал дамскую сумочку Конни. Там оказалась расческа, щедро набитая ее светлыми волосами.

Я быстро начертил круг на пыльном полу, обвязал волосом Конни мой амулет-пентакль и положил его в центр круга, вдохнув в него немного своей воли. Затем быстро произнес поисковое заклинание, благодаря которому зарабатывал себе на хлеб с маслом в качестве частного детектива. Заряд магии ударил в волос, и мой амулет отклонился от вертикального положения градусов на тридцать или сорок. Конни находилась в той стороне.

Я пригнулся, уклоняясь от летевшего в меня вурдалака, перескочил через труп еще одного и со всех ног ринулся в коридор, чувствуя, как онемение в ногах постепенно проходит – в них начала поступать кровь.

Я преодолел лестничный пролет, умудрившись не упасть, когда угол наклона амулета снова изменился. Бэрроуилл спустился всего на один этаж и собирался пройти к лестнице пожарного выхода в другом конце коридора. Систему безопасности он обошел, просто выбив дверь ногой и отбросив ее к противоположной стене. Из коридора высыпали ребятишки, то ли напуганные, то ли расстроенные. А может, и то и другое. Бэрроуилл уже был в конце коридора: перекинув дочь через плечо, он направлялся к пожарной лестнице.

Бэрроуилл оказался достаточно сообразительным, чтобы забрать всю мою амуницию, но я, черт побери, все еще оставался чародеем, и не важно, был у меня под рукой магический жезл или нет. Я собрал всю свою волю, прицелился пониже и прорычал:

– Forzare!

Поток чистой кинетической энергии пронесся по воздуху и опутал лодыжки Бэрроуилла. Обе его ноги взлетели вверх, и он упал на задницу. Конни со стоном приземлилась на пол, перекатилась набок и ошарашенно заморгала.

Бэрроуилл плавно поднялся на ноги и повернулся ко мне, в его руке появился пистолет. Я отпрянул в сторону, чтобы не стоять на линии огня; пистолет дважды рявкнул, и мимо меня со свистом пролетели две пули. Я опустился на колени, высунул голову в коридор, быстро осмотрелся и снова спрятался за стену. Бэрроуилл поднимал Конни. Если бы я не двинулся с места, его пули пробили бы мне голову.

– Не будь придурком, Гарри, – сказал я сам себе. – Ты здесь ради парня. Он в безопасности. На этом твои обязанности заканчиваются. Оставь все как… Ой, да кого я обманываю? Не могу же я бросить девушку!

Мне не нужно было сражаться с вампиром… только задержать его, пока сюда не явится Речные Плечи… если, конечно, он вообще бросится за ним в погоню.

Я запомнил, через какое крыло убегал Бэрроуилл, и помчался на первый этаж, затем выскочил на улицу и понесся вдоль стены нужного мне крыла.

Бэрроуилл распахнул дверь черного хода и выскочил из здания. Бежал он быстро, но ему приходилось нести дочь, а та начала сопротивляться, лягаться и бить отца кулаками, что сильно снижало его скорость. Когда он снова выстрелил в меня, девушка толкнула его, и пуля прошла мимо. Я ударил его еще одной силовой волной, целясь теперь не в ноги, а в оружие. Пистолет выпал из его руки, перевернулся в воздухе и стукнулся о кирпичную стену общежития. Новый удар сбросил Конни с отцовского плеча, и она тихо вскрикнула. Бэрроуилл пошатнулся, яростно зарычал и устремился на меня со скоростью, достойной дублера Флэша.

Я снова послал силовую волну, но Бэрроуилл уклонился от нее. Я отскочил в сторону, и его удар пришелся в паре дюймов над бровью: это самая твердая и прочная часть человеческого черепа. Кроме того, мне удалось немного измотать противника своей атакой. Поэтому я просто отлетел в сторону, кувыркаясь; боль и маленькие серебристые искры в глазах затуманили мне зрение. Бэрроуилл был в ярости, его энергия внезапно окатила меня, как поток ледяной воды, так что моя одежда покрылась инеем.

Бэрроуилл уставился на меня хмурым и кровожадным взглядом. А потом бигфут Ирвин заревел: «Конни!» – и врезался в него сбоку, словно живое копье.