замедленной съемке, когда Влад в одиночку открывает огонь по трем мужчинам, пули сыплются на них и пробивают каждый дюйм их небронированного тела. Он настолько быстр, что они даже не успевают направить на него свое оружие.

Когда один из них делает слабую попытку выстрелить во Влада, он просто поднимает труп одной рукой, используя его как живой щит.

Когда все лежат, он бросает труп и спешит ко мне.

— Моя храбрая, храбрая девочка, — берет он меня на руки, качаясь вместе со мной. — Прости, что меня не было рядом раньше, — говорит он, обнимая меня так крепко, что я едва могу дышать.

— Все в порядке, — говорю я, хотя мое тело слегка дрожит от остатков адреналина. — Мы в порядке. Мы оба в порядке, — я откидываюсь назад, чтобы посмотреть на него.

Влад слегка покачивает головой, обхватывает мои щеки и покрывает поцелуями все мое лицо.

— Нам нужно выбираться отсюда, — говорит он, поднимая меня на ноги.

— Наверху есть еще люди, — говорю я ему о том, что видела на камере, включая тот факт, что кто-то, должно быть, сообщил им его местонахождение.

— Черт, — ругается он себе под нос.

Проходя мимо мертвецов, он забирает их оружие, передавая два мне и оставляя два себе.

— Держись рядом со мной, Дьяволица. Если кто-то будет стрелять, встань позади меня, хорошо?

Черты его лица суровы, голос серьезен, он более или менее приказывает мне позволить ему забрать все пули, предназначенные для меня.

Я хочу возразить, сказать ему, что никогда бы не сделала ничего подобного, но один взгляд на него, и я понимаю, что он вряд ли смирится. Поэтому я просто киваю.

— Хорошо, — ворчит он, беря меня за руку, когда мы спускаемся на землю. — Нам нужно добраться до машины, а потом мы отправимся прямо в аэропорт, — объясняет он, говоря мне, что дом теперь под угрозой, и он не будет рисковать моей безопасностью.

Мы находимся в служебном лифте, в котором, к счастью, тоже есть планшет, так что Влад может следить за активностью в доме.

— Ты вывела троих, я — четверых..., — говорит он, больше для себя, подсчитывая еще пару человек на верхнем этаже. — Они, блядь, послали целый отряд.

На его лице появляется намек на улыбку, и я хмуро смотрю на него.

— Тот, кто рассказал им обо мне, дал им хорошие инструкции, — ухмыляется он, зловеще растягивая губы, что обещает кровопролитие и смерть.

Даже чувствуя себя в безопасности рядом с ним, я могу только сожалеть о том дне, когда эти люди решили напасть на него. Потому что я не думаю, что на свете есть кто-то более опасный. Если существует такая вещь, как трофическая цепь убийц, то он находится на вершине.

И он доказывает мою точку зрения, когда оставляет меня в лифте, пожав плечами и поцеловав, выходя на середину гостиной во всей своей кроваво-голой красе, с оружием, поднятым вверх, когда он делает несколько выстрелов в воздух.

В доме раздаются гулкие шаги, и все остальные мужчины спешно спускаются вниз. Запертая в лифте, я могу только наблюдать по видеоканалу, как он выманивает их на улицу.

Пятеро мужчин устраивают засаду, и все они, кажется, ошеломлены тем, что он голый и весь в крови.

— Вы смеете, — говорит он с улыбкой, и я включаю громкость на камере, не желая ничего пропустить, — приходить в мой дом и угрожать моей женщине? — его голос гремит в комнате, но улыбка все еще на месте.

Мужчины занимают свои позиции, но Владу, кажется, все равно, он просто бросает оружие на пол.

Мои глаза расширяются, и я не могу поверить в то, что вижу. Особенно если учесть, что он настаивал на том, чтобы забрать его у мертвецов.

Но когда остальные наставляют на него свои пистолеты, он делает нечто, что меня совершенно шокирует. Он низко пригибается, бросаясь между двумя мужчинами.

Все это происходит так быстро, как будто кто-то наложил спецэффекты на кадры.

Он без труда поднимается прямо за двумя мужчинами. Они даже не успевают среагировать, как Влад хватает их за защитные колпаки, сводит их вместе и бьет по головам.

Они борются с его захватом, но они ему не соперники. Даже с учетом их армейской подготовки, поскольку они явно профессионалы, они выглядят как дети, которых ругает взрослый.

Трое других мужчин готовы стрелять, но, похоже, не хотят, поскольку Влад использует тела двух мужчин в качестве щитов.

— Теперь вы не такие храбрые, да? — спрашивает он, еще раз ударяя мужчин по головам, но на этот раз он снимает с них шапки и бросает их на землю, а затем снова бьет по головам. Звук трескающихся костей безошибочен, и даже оставшимся мужчинам трудно поверить в то, что они видят.

Конечно, даже для меня это выглядит почти невозможным, а я привыкла ассоциировать слово «невозможно» с Владом. Его сила должна быть невероятной, если он проламывает им черепа голыми руками. И это выглядит легко, на его лице не видно напряжения.

Он продолжает движение, пока кожа не прорвана, а мозг не вытекает из черепа. В этот момент мужчины уже даже не сопротивляются, их тела затекли, а оружие теперь в распоряжении Влада.

Для него это все игра. Шоу.

— Что за...

— Он не человек... он не может быть человеком, — ругается один из мужчин.

И пока остальные продолжают бормотать бессвязные фразы, я понимаю истинную цель Влада в этом зрелище - ему нужен их страх.

Паника видна на их лицах, их ноги бессознательно делают несколько шагов назад.

Улыбка Влада непоколебима, но его взгляд смертоносен.

Тем не менее, я не могу их жалеть, потому что они пришли в наш дом с целью убить нас. Они сами на себя это накликали.

Пальцы сжимают пистолет, Влад стреляет.

Двое мужчин падают, кровь вытекает из их шей и заливает пол. Только один еще жив, и это специально, так как Влад позволяет трупам упасть к его ногам, продвигаясь к нему.

Мужчина даже не пытается сопротивляться, он падает на задницу и пытается отползти назад, на его лице выражение чистого ужаса.

— Кто тебя послал? — спрашивает Влад, подходя и становясь прямо перед мужчиной. Он небрежно взмахивает пистолетом в руке пару раз, прежде чем направить его прямо в голову.

— Кто тебя послал? — снова спрашивает