Ребята вернулись уже в сумерках, но точно к ужину. И пока они отмывали руки, мы поставили приборы и для них. За столом же больше всего болтали племянники, делясь друг с другом впечатлениями. Слуги ещё немного стеснялись говорить свободно и открыто при господах, но мальчишки их невольно втягивали в разговор. Я же как-то отвыкла так много трещать языком, поэтому сейчас отдыхала, наслаждаясь простым, но вкусным ужином. Картошка с соленной и копченной рыбой, поджаренное мясо, соления, свежий хлеб. Чай с оладьями, к которым была и сметана и варенье и мед. И всё настолько аппетитное, что я снова не заметила, как объелась.

Лениво допивая чай, решила эксперименты с сыром оставить на утро. А сейчас заняться вязанием. Тем более у меня в планах две, а точнее три вещи: две пары митенок и жилетка. На митенки использовать решила белые нитки, а вот хватит ли на жилетку черных ниток, я не знаю, У Эрмина было три длинных шарфа: белый, черный и серый. И добавлять серых ниток в жилетку не хотелось. Сочетаемость с разными нарядами будет хуже, черный-то цвет ко всему подойдет. Поэтому попросила няню поискать ещё черных вязаных вещей. Мужчин же отправила на чердак, чтобы спустили комод. А сама села за работу.

Вита же, убрав со стола, с интересом начала присматриваться к моему творчеству. Выдохнула протяжно и испытующе посмотрела ей в глаза. Я не люблю, когда стоят над душой. Это раз. А второе…

–Вита, пока мы одни, хочу серьезно с тобой поговорить,– начала я строго.– Работая на меня, ты можешь узнать и научиться многим интересным и полезным вещам. Но только при одном условии.

–Каком?– спросила она с замиранием. А глаза так и горят любопытством и предвкушением.

–Если поклянешься никому и никогда не рассказывать о том, что здесь происходит. Никому, даже родным,– строго и требовательно произнесла я. Вита осеклась и опустила взгляд.

–А почему родным нельзя рассказывать?

–Эти знания практически уникальны, поэтому на них можно хорошо заработать. А деньги нам нужны, чтобы выплатить долг, который оставил после себя мой брат,– я перевела дыхание и продолжила.– Однако если начнем болтать и всех желающих обучать, то вся затея провалится.

–Но мама и сестра не будут распространяться…

–С ними я поговорю отдельно, возможно кое в чем помогу, но и их я заставлю принести мне клятву,– твердо сказала я.– А лично ты не должна ни с кем делиться знаниями и навыками, если я не попрошу обратного.

–Хорошо,– пробормотала Вита и, выдохнув, продолжила с торжественной интонацией.– Клянусь, что никому не буду рассказывать о том, что здесь происходит. Клянусь, что никого не буду учить варить сгущенку, изготавливать свечи, вязать вот этим… как его… крючком. Клянусь, что не буду делиться знаниями, полученными от вас.

Я кивнула и, улыбнувшись, начала медленно показывать Вите, как надо вязать крючком. Провязала два ряда, отчитывая вслух петельки, и поясняя, что такое столбики и накидки. Потом проверила знания Виты и дала ей возможность потренироваться. Пару раз она ошиблась, и я тут же распускала неверно связанный кусочек веера, но вскоре девчушка приноровилась. Вернувшихся с чердака племянников отправила в кабинет, чтобы они принесли оставшиеся книги. Хагана и Мотьку попросила помочь Тиму с починкой комода. Втроем они справились с этим делом за каких-то полчаса. После чего Тим вернулся к формам для декоративных свечей. А Хагана я отправила на второй этаж, чтобы он выбрал себе комнату, в сопровождающие назначила Матиса.

К этому моменту вернулась няня с вязаными варежками и старым мужским свитером. Попросила уже её распустить вещи на нитки, пока я обихаживала комод, который смогли втиснуть в дальний угол кухни, подвинув соседние тумбочки. Размещала в разных ящиках травы для красителей, эфирные масла, воск (которого уже примерно треть осталась), свечи на переплавку. Еловые, сосновые и кедровые шишечки разложила по кучкам на шкафчике, который располагался возле печи, чтобы они подсохли. Хвойные веточки пока оставила на крышке комода. И наконец, занялась шляпками, точнее начала разбирать объемные украшения на них, складывая цветочки, бусинки, ленточки и кружева. Причем если цветочки и бусинки я складывала в горшочки, то ленты с кружевами аккуратно сворачивала в катушки. И опять же все в ящичек положила, подумав как-то организовать перегородки внутри ящика. В процессе вспомнила про незаконченную шапку из песца и занялась ею. Вырезала небольшой круглый лоскут на макушку и случайно посмотрела на увлекшуюся процессом Виту. Тьфу ты! Она же уже практически гетры вяжет. Отобрала у девчонки вязание и распустила лишнее. Показала, как обвязывать большой палец, и наказала ещё два ряда вееров связать.

Вернувшихся с книгами племянников озадачила их сортировкой. Роланд не понял, что от него требуется. Поэтому я попросила прочитать название книг и оглавление. Всю художественную литературу забраковала, оставив только записки какого-то путешественника. Надо ориентироваться в географии этого мира. А вот пару практичных книг меня заинтересовало.

–Алоис, а ты умеешь читать?– поинтересовалась я, делая очередной стежок. Он переглянулся с братом и неуверенно ответил.

–Очень медленно.

–Прочитай тогда название этой книги,– я наугад выбрала одну книгу из стопки с художественной литературой.

Алоис нахмурился и начал медленно по слогам читать. «Записки частного детектива». Причем букву «ч» он забыл и уточнил у брата. Задумавшись о том, что необходимо и образованием детей заниматься, чуть не пропустила важную информацию.

–Тетя Кати, вы же сами со мной последние два месяца занимались,– осторожно произнес Алоис. И все вопросительно посмотрели на меня.

Штирлиц никогда не был так близко к провалу.

Я нервно улыбнулась и озвучила почти правду.

–У меня после болезни память ещё не до конца восстановилась, последние события как в тумане,– потерла висок, в который стрельнуло привычной болью. Действительно, в конце зимы Эрмин отказался от услуг частных учителей, и Кати вызвалась заниматься с племянниками. Роланд часто сбегал с занятий, а вот Матис приходил на уроки чтения. Сначала прятался за мебелью, но когда Кати, заметив его, не прогнала, перестал. На последних занятиях даже робко уточнял неясные моменты. Теперь понятно, почему Матис так переглянулся с Роландом, когда я спросила, умеет ли он читать.– Но постепенно воспоминания возвращаются, так что просто немного потерпите мои странные вопросы.

Я взлохматила светлые кудряшки Алоиса и огляделась. Мое признание всех немного успокоило. Вита же вернулась к вязанию, щурясь при неверном свете свечей.

–Алоис, Роланд, сходите за старыми светильниками, попробую зарядить хотя бы один,– закончила я совсем тихо.– И заодно карту прихватите, которую я утром принесла.

–А мне что делать?– уточнил Хаган негромко.

–Няня, что нам надо на утро?– призвала я Тору на подмогу.– Дров принести? Воды?

Женщина тут же взяла Хагана в оборот. А я забрала у Виты митенку и, присев рядом, начала демонстративно медленно обвязывать край. Вторым краем уже девчонка занималась, пока я пришивала вырезанный лоскут для макушки к шапке.