Шрифт:
Закладка:
- Каждый предмет должен быть оценён мерой труда, тогда и распрей между вами не будет. Вот лой, кавта, руш, эльта – и он протянул людям четыре монеты. – Они не протухнут, как рыба и не сгниют, как овощи, не сгорят, как дерево. Вы можете хранить их до того времени, как вам понадобится что-то купить.
Я, было заскучавшая, как на лекции по политэкономии, встрепенулась:
- Значит, есть и четвёртый банк, у которого валюта – эльта?
Мужчины не выдержали и улыбнулись.
- Увы, эльтанит существует только в легендах. В них, кстати, говорится, что найти эльту может всякий и легко. Знали бы вы, сколько людей искали эльтанитовые жилы! Я сам ребёнком изрыл весь двор канавами и ямами.
- Я тоже, - покраснев, признался Беан.
Мужчины улыбнулись. Судя по несколько смущённому виду Геманира, он тоже не избежал участи кладоискателя.
- Но говорят, что эльта сама выбирает человека. Видимо, такой человек ещё не родился, - хитро улыбнувшись, закончил с преданиями Ригар. – Потому работаем с чем, что имеем. Наш ако – серебряный руш. Валютный запас нашего банка хранится в серебре. Дитринэ выбрали золото. Хлоф – платину. Это реальный валютный запас, а эльта – вымышленная величина, монета, которая помогает выстроить правильные соотношения между курсами разных валют. Эльта – единая валюта всех стран.
Я задумалась. Эльты не существует, но курс нынешних денег считают по ней. Странно.
- Ригар, дорогой, вы говорите с юной девочкой, - упрекнул служащего банка Геманир. – Разве ей интересны курсы валют?
- Мне интересно всё, - отрезала я, и тут же смягчилась. – Пожалуйста, уделите мне ещё несколько минут вашего времени. Мне совсем некого расспросить.
- Хорошо, спрашивайте, - улыбнулся Ригар, ехидно взглянув на Геманира.
- Пожалуйста, назовите мне курс по отношению к эльте. А лучше запишите. Это возможно?
- Конечно, фра Николь, - покладисто согласился клерк и через минуту протянул мне листок. – Пожалуйста. Надеюсь, когда счастливчик найдёт эльтанитовую жилу и откроет свой банк, вы не измените скромному банку Экитау.
Когда мы вернулись к храму, и фрам Геманир выгрузил меня вместе с коляской, по-прежнему моросил дождь, но Лиро, Тимто и Дарис стояли на улице, на своих местах и выглядели жалко. Геманир нахмурился и зашагал к детям.
- Почему вы не зайдёте в храм? – спросил он, бросая в кружки новенькие тумы.
- Светлейший не любит неженок, - гордо сказала Лиро.
Вот дурочка! Хорошо, пусть стоит одна, а остальным я не позволю мокнуть.
- Спасибо, фрам Геманир, - поблагодарила я. – Мы сейчас спрячемся от дождя, не волнуйтесь.
Мы попрощались, но по нахмуренным бровям мужчины я видела, что вид мокрых детей всерьёз его расстроил.
- Мы идём в храм, - сказала я Тиму и Дарис. – И если вы сейчас же не последуете за мной, я никогда не расскажу вам, где мы с Беаном были и что видели.
Может быть, я использовала запрещённый приём, но своего добилась. Первым не выдержал Тимто. Я слышала, как за нашими спинами он уговаривает Дарис. Та, наконец, сдалась, и мы снова вошли в помещение храма.
Первые посетители косились на нас с неодобрением. Видимо, они считали, что место нищих – на паперти, а не у алтаря. Но я держалась так уверенно, что никто не сделал нам замечания, что с наших плащей течёт вода. Однако мы привлекли внимание не только прихожан, но и появившегося наконец священника. Дети напряглись, увидев, что к нам направляется мужчина в тёмно-синем одеянии, похожем на сари.
- Здравствуйте, дети! – приветствовал он нас.
- Здравствуйте, гитен! – вразброд ответили дети. Я просто поздоровалась, и священник с интересом посмотрел на меня.
- Зашли ли вы помолиться или хотите обратиться к Светлейшему?
Я оторопела. Разве это не одно и то же? Но священник ждал ответа, поэтому я решила сказать честно:
- Мы воспользовались гостеприимством храма, чтобы переждать дождь. Разве Светлейший не учит помогать страждущим?
- Несомненно, светлая. Но прошли ли вы обряд прикосновения к Светлейшему, чтобы смело искать его помощи и защиты?
- Да, гитен, - вразброд ответили дети, и даже Беан.
Священник снова посмотрел на меня.
- А ты, светлая? Ты прикоснулась к Светлейшему?
Я замялась. Пусть это и не наша церковь, а врать в ней – не дело.
- Да, - поторопился ответить за меня Беан. – Просто моя сестра ничего не помнит после травмы.
Гитен внимательно посмотрел на меня, склонив голову к плечу. Я едва удержалась от улыбки, так забавно это выглядело.
- Могу ли я попросить тебя подвезти сестру к Светлейшему? – обратился священник к Беану.
Вот ведь привязался!
- Поехали, - разрешила я брату, и он, вздохнув от облегчения, что я не стала спорить, покатил меня к высокой статуе, прячущейся в тени.
Странное расположение для местного бога. Он как будто наблюдал со стороны за прихожанами, и было немного жутко, потому что статуя выглядела очень правдоподобно. Казалось, что в тени колонн, огораживающих неф, стоит живой человек.
Одна его рука была воздета вверх, другая согнута на уровне талии. Он напомнил мне дирижёра, который скомандовал оркестру: «Внимание!» Но самым любопытным было то, что, стоило нам подойти, как статуя начала светиться.
Это точно были не свечи, статуя словно засияла изнутри. От этого света в храме сразу стало светлее.
- Протяни руку, прикоснись к руке, - подсказал священник.
Я послушно прикоснулась к той руке Светлейшего, которая была согнута в локте. Свет стал ярче, заливая помещение храма.
Гитен одобрительно кивнул.
- Вы не солгали. Светлейший разрешает вам воспользоваться гостеприимством храма.
Мы поблагодарили мужчину, и с облегчением выдохнули, когда тот ушёл по своим делам.
- Так где ты была? – выпалил Тимто.
Видно было, что он давно умирал от любопытства.
- Фрам Геманир продал мою совушку из камней. Мы с Беаном открыли счёт в банке и положили под проценты тридцать граев!
-Тридцать?! Тридцать золотых? – не поверил Тимто.
- Да, мне очень повезло, что нашёлся фрам, который купил совушку за такие деньги, - сказала я. – Но сразу хочу сказать, что все полагающиеся мне проценты с вклада пойдут на лечение Дарис.
Девочка тихонько вздохнула, и мне показалось, что она плачет под своей повязкой.
Этот пасмурный день закончился очень поздно. Так уж получилось, что кроме тумов фрама Геманира мы почти ничего не собрали, и когда пришла пора идти домой, настроение испортилось даже у меня, которая до сих пор жила банковскими новостями.
