Шрифт:
Закладка:
Не стоило верить молодцу с лихими глазами, ой не стоило.
* * *
– Да чтоб он треснул тридцать три раза! – проворчала Ягиня.
– Не плюйся, – сказал Всполох, – особенно проклятьями.
Боль растекалась по телу. Василике казалось, будто вся она окаменела. Тепло печи не согревало. Страшно было открыть глаза. Ягиня наверняка накричит – и правильно сделает. Сколько раз повторяла ведьма, что не след ей гулять с незнакомцами, принимать из их рук подарки и еду.
Василика все сделала наоборот, за что и поплатилась. Мрак чудом не растоптал ее. Теперь она понимала, что вмешались лесные духи. Только благодаря им Василика лежала теперь на полатях и чувствовала, как возвращаются силы.
– О, очнулась красна девица, – недобро взглянула на нее Ягиня. – Не притворяйся, вижу, что не спишь!
Уж лучше бы померла. Страшно было представить, что теперь с ней сделает Костяная. Наверняка заставит работать с утра до ночи, чтобы не оставалось глупых девичьих мыслей в голове. Или отправит назад к Калине. Нет, Василика всю кожу до крови сотрет, но в купеческий дом не вернется.
– Простите, – прохрипела она. – Я… не должна была.
– Да чего уж там, – махнула рукой ведьма. – Тебе повезло, что Леший оказался рядом. А то лежать бы тебе мертвой.
О том, насколько сладким и дурманящим было вино, Василика не стала говорить. Ягиня ворчала, значит, уже не сильно гневалась. Любопытно, какое наказание она придумала? Василика была согласна на все, кроме возвращения в купеческий дом. Стыд охватил ее душу. Ведьма приютила, взялась обучать, просила лишь, чтобы не ходила с Навьими детьми, а она что? Непутевая девка. Не зря Калина ругалась. Видать, ума у Василики и впрямь было маловато.
Чувство вины сдавливало горло. Хотелось обернуться волком и убежать далеко-далеко, где никто не узнает, кто она такая и откуда взялась. В голове шумело, тело отзывалось болью. Жить не хотелось. Василика прикрыла глаза и отвернулась к стене. Дверь скрипнула – Ягиня вышла во двор.
– Не переживай, – послышался голос Всполоха. – Хозяйка не станет тебя прогонять.
– Откуда… – Василика закашлялась. – Откуда… знаешь?
– Тише, – сказал дух. – Просто знаю. Ты нужна ей. Отдыхай.
Всполох укатился в другую часть комнаты. На столе тлел огарок. За окном сияла луна, но темное время заканчивалось – вот-вот выглянет солнце и настанет утро. В дом снова постучит Светоч, попросит отдыха, а ведьма наверняка пожалуется ему на Мрака.
Но что мог сделать багряный всадник? Светоч и Мрак почти никогда не пересекались, хоть и знали все друг о друге. Богиня-Пряха не могла сплести их нити воедино, иначе порядок рухнет вместе с миром и тонкой Гранью.
Василика попыталась воспользоваться силой. Она чувствовала шуршание Домового возле печки. Дух следил за тестом, пока ведьма кормила кур и укрепляла обережный круг. Золотистые знаки защищали избу. Интересно, научит ли Ягиня ее рисовать их? Василика никогда не соединяла больше трех, выплетая укрепляющее заклинание.
Ведьма учила ее защищаться, но никогда не говорила о проклятиях и темной ворожбе, а ведь наверняка знала. До жути захотелось заговорить чужую кровь, проклясть кого-то, чтобы ей самой стало лучше. И станет, она ощущала это. Если Василика сплетет черное заклятье, то на душе полегчает.
Дверь хлопнула. Ягиня зашла в избу, осмотрелась и тяжело вздохнула. Всполох засуетился рядом.
– Даже не думай, – угрюмо произнесла ведьма. – Знаю, что душа твоя тянется к черной ворожбе, но, чтобы ворожить на крови, надо иметь сильный дух, иначе, – она взглянула на Василику так, что той захотелось съежиться, – тебя просто съедят, не оставив ничего.
– Ты, – Василика открыла глаза и взглянула на ведьму, – расскажешь мне, как защититься?
Стоило договорить, как она тут же закашлялась. Да, немного возьмешь с обессиленного тела.
– Расскажу, – хмыкнула Ягиня. – Когда придешь в себя.
Как будто тяжесть свалилась с плеч. Ведьма не собиралась ее прогонять, скорее наоборот – была удивительно добра, не ругалась, не ворчала. А может, почувствовала ее вину и решила не наказывать? Кто знает.
С этими мыслями Василика погрузилась в сон и не заметила, как в комнату зашел багровый Светоч.
* * *
Сперва Ягиня махнула рукой, мол, все, сгинет девка, не останется даже тела. Она не побежала за Василикой – знала, что Мрака не догонишь и не найдешь, особенно после заката. Можно было лишь попробовать попросить Лес и заплатить кровью. Ягиня резанула ножом по ладони, приложила ранкой к земле за воротами и тут же убрала. Капли быстро впитались, духи приняли плату. Оставалось надеяться, что принесут хотя бы мертвую.
Жаль было сил и времени – сколько на девку перевела, а ведь у нее самой не так много осталось! А потом Леший принес полуживую Василику и, нахмурившись, сказал, что она сама, собственными руками, отвергла Мрака, воззвала к ворожбе, и та отозвалась.
– Ты бы видела ту полянку. – Хозяин Леса тряхнул мшистой головой. – Засияла вся, свет заструился по округе, распугал моих деток, а Мрак, Мрак-то как завопил, зарычал, а после и вовсе унесся куда-то! Если твоя девка такое сотворила, – глаза Лешего полыхнули пламенной зеленью, – то быть ей нашей ведьмой, не иначе.
Прихоть Богини-Пряхи, по-другому и не скажешь. Леший оставил тело молодицы у ворот, а сам исчез. Домовой помог затащить Василику на полати. Ягиня быстро осмотрела ее: да, живая, здоровая, только высушенная и обессиленная, но оно и неудивительно. Пришлось напоить девку отваром из полыни и мяты. Да, горько, только как иначе?
Ягиня поймала себя на мысли, что впервые за долгое время растеряна, не знает, что делать, как поступить: наказать ли, похвалить или сделать вид, словно ничего не было? Нет, делать вид, что ничего не произошло, нельзя – Мрак наверняка попробует снова. Не отступится упрямец, особенно после того, что случилось.
Значит, придется совершить давно задуманное, и пусть Кощей хоть проклинает, хоть ругает ее. Она научит Василику проходить мимо духов Нави, подготовит обереги, а после… После молодица отправится туда, где Мрак ее не найдет. Ягиня надеялась на благородство обитателя Нави. В конце концов, он был и живым, и человеком. Чутье подсказывало ведьме, что раз Василика справилась с Мраком, то и с Кощеем сумеет совладать.
– Не обидит
