— Вон оно что! Ведь больше полувека прошло!

— Да это разве много! Вам, молодым, конечно, не понять. Но, поверь, полвека — это пшик, и нету. Смотришь в зеркало и не веришь сама себе.

Ну да. Мне-то не понять.

— Я должен Вам кое-что рассказать, чтобы Вы понимали, что происходит...

Пожилая медсестра, надо сказать, рассказ выслушала стоически. Ни один мускул не дрогнул. Давление и пульс, конечно, подскочили, но воздействие не потребовалось.

— Всегда знала, что нам это всё ещё аукнется. Глаза закрывала... Значит, говоришь, сестричка твоя в рабстве?

— С чего Вы взяли, что она моя сестра?

— А кого ещё станешь десять лет искать, при том, что у тебя подруга имеется? У меня глаза есть. Наша Манюта, значит, тебе племянницей приходится.

— Что-то вроде. Пани Барбара, мы возвращаемся в Варшаву, вы тут организуйте быт, пожалуйста. Хиль у вас за капитана и всё прочее. Её кормить или поить только не надо, у неё своя диета. Всё, что вам понадобится, начиная с личных вещей — дайте ей список, мы организуем, нам не сложно, и деньги роли не играют. Только у нас может быть мало времени, поэтому лучше один список разом, что можно купить в каком-нибудь супермаркете, хорошо? Размеры Хиль запомнит и нам передаст.

— Всё поняла, организую. Только вот что мне скажи, Ванечка... я может и дура старая, но ты как сюда что привезёшь? Вертолётом? Так они так далеко от берега не летают.

— Пани Барбара, а Вы умеете хранить секреты?

— Не умела б — и до её вон лет не дожила, — старушка показала на Лену. Моя красавица в разговоре не участвовала, мы говорили по-польски, но по её глазам было видно, что Хиль ей всё синхронно переводит.

— Это магия, пани Барбара, — я подмигнул, — самая настоящая. И Василиса тоже маг, она целительница. А вот Маша — умеет замораживать. Лена — тоже целительница. А я — умею очень быстро перемещаться.

— А Хиль эта ваша? — кажется, пани Барбара сейчас проверит у меня температуру и реакцию зрачков, такое у неё выражение лица странное, как у психиатра.

— Она — воин, воительница. И у неё своё задание. Вон, видите на горизонте большой корабль? Хиль его сопровождает.

— А ты, значит, у девок командир? — старушка прищурилась.

“Я нашла машину Счастливчика”, — Хиль вклинилась в разговор.

— Так получилось, пани Барбара, — я развёл руками. — Ну всё, нам пора.

— И на чём вы до берега? — конечно, она не поверила.

— Магия, пани! — я щёлкнул пальцами, одновременно давая команду Хиль.

В следующее мгновение мы переместились в небо над Варшавой.

— Так, Хиль и Мист. Во-первых, закройте нас всех троих от ментального воздействия. Полная защита, насколько можете плотная.

“Есть!”

“Есть!”

— Во-вторых, если вам покажется, что мы ведём себя неадекватно, пытаемся снять доспех, кому-то его отдать — любую часть доспеха, хоть очки, хоть колечко! Сразу нас вытаскивайте! Всех троих сразу!

“Есть!”

“Есть!”

— Ну и наконец, третье. Эти три распоряжения не могут быть отменены до снятия печати с Василисы в контролируемых условиях. Не мне покажется, что печать снята, а кто-то из вас сам в этом убедится. До этого момента считайте, что мы в любой момент можем оказаться под воздействием чрезвычайно сильного мага иллюзий, уровнем не ниже мастера, а может, и гранд-мастера.

“Есть!”

“Есть! Ианатан, — это Хиль, — если у Василисы уровень мастера, мы не сможем вас защитить от воздействия полностью. Тем более вас трое, а нас только две”.

— Я знаю, поэтому и дал такие распоряжения. Вытащить то вы нас сможете?

“Вытащить — сможем”.

— Вот и отлично. Проверила машину? Есть там кто?

“Водитель приехал один”.

— Пошли значит, поболтаем с ним. Видимо, пассажиры сменили транспорт. Кстати, Мист и Хиль, пока вы там на хуторе, присмотрите за живностью. Если кто появится, особенно полиция — не показывайтесь. И поищите документы жителей.

Счастливчика Жанко мы нашли в ресторане польской кухни на окраине Варшавы. Он сидел за отдельным столиком в почти пустом зале, с совершенно потерянным видом.

Ресторан только называлась так, а по виду напоминал заводскую столовую. Подносы, направляющие для них на раздаче, хамоватого вида тётка-кассирша. Мы взяли себе поесть, чтобы совместить не слишком приятный разговор с не самой полезной, но нужной пищей. Я взял три порции гуляша, девчонки какие-то салаты, ещё что-то. Расплатившись, мы дружно сели за столик к Счастливчику.

— Э, чо за дела? — тот моментально вышел из прострации. — Вам чо, места мало?

— Ты же Счастливчик, да? — я, как ни в чём не бывало, выкладывал из подноса принесённое.

— Допустим, и что?

— Вот мы и решили тебя осчастливить. Не убивать сразу.

Руки мужика медленно потянулась к ножу и вилке на столе. Я покачал головой.

— Не стоит. Вот она, — я показал на Машу, — воткнёт тебе эту вилку в глаз быстрее, чем ты моргнёшь.

Я добавил в ауру почти ощутимую угрозу, и Жанко сник. Может он и не поверил мне, но почувствовал неладное. Он, в конце концов, в отличие от нас, профессиональным убийцей не был.

Мы спокойно обедали, а Жанко сидел и потел от страха. Я специально дал ему промариноваться, прежде чем задавать вопросы. Реальная угроза имеет свои границы, а вот фантазия испуганного человека безгранична.

— А ты зачем клубнику в соевый соус макаешь? — Маша своим вопросом вывела меня из раздумий.

— Так вкусно же, — Лена и правда клубнику из салата обмакивала в соус, — хочешь попробовать?

— Фу, убери от меня эту гадость! — Маша отвернулось от протянутой ей на вилке ягоды.

Вот тут Жанко и не выдержал. Он стукнул обоими кулаками по столу и уставился мне в глаза.

— Кто вы такие, и что вам от меня надо? — в полупустой столовой на нас заоглядывались.

— Тише, тише. Нам от тебя ничего не надо. Кроме одного. Ты где их высадил?

— Кого? — Жанко затряс головой. — Я никого не высаживал!

— Смотри. Я видел, как они к тебе сели в машину, а приехал ты уже один. Где пассажиры?

— Я что, похож