пределами меня. Да.

Мне становилось легче. Я снова слышал веселый

стрекот насекомых, разноголосое

130

«ПОЛЕТЕЛИ»

пение птиц, плеск водопада. Я снова вдохнул

этот сладкий тягучий воздух и улыбнулся.

Я весело передразнивал птиц, когда моего плеча

коснулась чья-то рука. Обернувшись, я увидел перед

собой Ангела. Он улыбнулся мне и крепко обнял:

– Наконец-то ты проснулся. – Cказал он. – Я

уж боялся, что мы тебя потеряли.

Аня

Я уснул. Последнее, что помню – я уснул лежа

в своей собственной кровати, с головой укрытый

одеялом, дабы хуже слышать вой соседской собаки.

Теперь я лежал на холодной каменной лестнице,

дрожа от холода и непонимания, что произошло. В

ушах стоял невероятный гул, и я не сразу разобрал

слова, которые произносил человек, указывающий на

меня пальцем. Я обхватил голову руками, чтобы хоть

как-то упорядочить доходящие до ушей звуки:

– Вот это ты приземлился, парень, – разобрал

я одну фразу без конца говорящего человека.

– Приземлился? Куда приземлился? —

спрашивал я, кашляя. Но человек продолжал что-то

невнятно говорить, яростно жестикулируя руками.

Вокруг меня уже толпились зеваки, которые что-то

бурно обсуждали. Я попытался встать, но тут же упал

из-за пронзившей мою ногу сильной боли. Нога

была сломана. Однако боль послужила толчком

– я сгруппировался и теперь, словно исправный

радиопередатчик, улавливал каждый звук:

– Да уж, – вещал женский голос, – а

131

Догоняющий Солнце

молоденький какой. Ну что же, с кем не бывает.

– Интересно, как он сюда? —

осторожно спрашивал мужской голос.

Я, наконец, огляделся. Мощенная камнем улица

походила на улицу, которую описывали в романах

века так 18-го. Я сидел на мраморной лестнице

огромного здания из красного кирпича с белыми,

как снег, арочными обрамлениями окон, и одной

единственной мраморной двери. Люди вокруг

меня напоминали бомжей: оборванные одежды,

сами грязные, и именно поэтому стоял

отвратительный запах. Я поморщился.

– Где я? – тихо произношу.

– На Земле – ответил кто-то.

– А город? – недоумевал я.

– Москва, парень. Москва.

Мне помогли встать, и теперь я мог разглядеть это

красное здание. Оно напоминало московский

кремль, то же величие, та же высота, но… это был

не тот кремль, который я привык видеть на частых

прогулках по красной площади Москвы. Он был

чужим. Я вновь оглядел улицу: довольно-таки

широкая, с хорошо сохранившейся брусчаткой, по

обеим сторонам совершенно одинаковые дома

с разнообразной лепниной на фасадах и белыми

колоннами. Храма Василия Блаженного здесь не

было. Совершенно точно, это была не та Красная

площадь и не та Москва, где я жил. Я попытался

шагнуть, но снова подкосила боль в ноге, и я

гулко упал на камень.

– Я Аня, – услышал я за спиной. Борясь с

приступом боли в ноге, я посмотрел снизу вверх.

Примерно моего возраста, короткая стрижка, копна

132

«ПОЛЕТЕЛИ»

русой челки слегка прикрывает глаза. Зеленые

глаза. Зеленые? Я только теперь заметил зеленое,

как трава, небо, покрытое каким-то то ли туманом,

то ли дымом, сквозь который иногда проглядывали

лучи солнца. Только теперь я увидел – на небе не

было ни одной птицы и на улице не было ни

одного зеленого листочка, ни одной зеленой

травинки. Аня протянула мне руку:

– Я тебе помогу.

Аня, не произнося ни слова, практически тащила меня

на себе. Все мои попытки заговорить обрывались

улыбкой и фразой: «потерпи, еще чуть-чуть». Боже!

Какие же это были трущобы! В развалинах бывших

домов, среди мусора и вони, разжигая в бочках

костры, жили люди. Люди? Скорее, обросшие грязью

существа. Невозможно было узнать – мужчина это

или женщина. Аня притащила меня в комнату в одной

из этих развалин. Насквозь потрескавшийся в

некоторых местах потолок опасно нависал над

бетонным полом, на стенах кое-где можно было

уловить еле видимый след обоев в цветочек. На окнах

с разбитыми стеклами красовались пожелтевшие

занавески с выцветшим рисунком когда-то красных

коней. Аня уложила меня на грязную кровать и уселась

рядом:

– Как ты вырос, – вдруг с улыбкой

произнесла она.

– Мы знакомы? – поинтересовался я.

Аня просто улыбалась и молча смотрела на меня.

– Началось!!! Началось!! – вдруг послышалось

за окном. Я недоуменно посмотрел на Аню, она

взглядом показала мне на окно и вверх.

Я выглянул. Судя по всему, наступала ночь, так как

133

Догоняющий Солнце

уже было довольно таки темно. Люди

пристально смотрели на потемневшее зеленое

небо. Я посмотрел туда же.

Туман на темно-зеленом небе постепенно, словно

занавес, расползался в стороны. Сначала я увидел

белых, белых птиц. Они резво неслись по синему,

освещенному небосводу. Я смотрел наверх, но

видел все как будто с высоты птичьего полета.

Сначала золотую верхушку купола, потом вторую,

потом появились сами купола, величественно

сидящие на белых стенах какой-то часовни. Я замер.

Зеленый туман расползался все шире, открыв

яблоневый зеленый сад, тропинки, озера, потом

появилось море с белым пароходом, вокруг

которого резвились чайки.. океан. Все это двигалось,

жило, вращалось. Моя нога сразу перестала болеть.

Я вскочил и побежал на улицу. Я кричал:

– ДОМ! Это мой ДОМ! Это Земля! Вот мой ДОМ!

Я видел все, как видит птица, я видел все, я знал

все, я все это любил и очень хотел туда. Очень. Но

зеленое небо снова заволокло собою эту красоту,

повергнув меня в темноту. Я сел на асфальт и

теперь горько плакал. Где я? Почему я?

Почувствовав руку на своем плече, я обернулся.

Аня, слегка потянув меня за рукав, ласково

попросила пойти в дом. Я снова рухнул на эту

грязную кровать. Рядом села Аня.

– Где я, Аня? – тихо спросил я.

– На Земле, – ответила Аня.

Я пристально посмотрел на нее.

– Каждая твоя мысль создает миллиарды новых

миров, новых земель и новых жизней. Все это такое

же реальное, как и ты. То, что сейчас ты видел, – это

134

«ПОЛЕТЕЛИ»

рождение еще одной новой вселенной.

Прекрасное зрелище, правда?

– Но… – несмело начал я, – там так красиво,

а здесь…

– А здесь, – грустно улыбнулась Аня. – А здесь

все оставленные. Мы с радостью встречаем новую

вселенную и с грустью объединяемся с ней, когда..

– Аня с тоской посмотрела на меня, – когда и

ее забывают.

Я присел на кровати.

– Помнишь? – вдруг обняла меня Аня. —

Когда я заболела, ты нарисовал мне рисунок:

город под зеленым почему-то небом?

Я отчетливо вспомнил. Лучшая подруга Аня. Как

я мог не узнать? Как я мог не узнать эти глаза,

этого зеленого неба?

Я крепко обнял