сначала делает мозг спокойнее, а потом все более раздражительным, менее сосредоточенным и слегка заторможенным. Это, скорее всего, одна из главных причин, из-за которых во второй половине менструального цикла так заметно меняется чувствительность к стрессу. Дополнительные нейронные связи, которые создаются за время действия эстрогена, разрушаются под действием прогестерона[133].

В последние несколько дней менструального цикла, когда уровень прогестерона резко падает, его успокаивающий эффект не менее резко пропадает, и мозг остается в расстроенном, напряженном и раздраженном состоянии[134]. Именно в таком состоянии и пребывала Шейна, когда накричала на маму. Многие женщины говорят, что чаще плачут, чувствуют недомогание, стресс, агрессию, негатив, враждебность, даже депрессию и безысходность незадолго до начала месячных[135]. В моей клинике мы называем это время «днями плача над рекламой собачьей еды», потому что даже самые дурацкие и сентиментальные вещи могут довести до слез. Поначалу такие внезапные перепады настроения застают девочек вроде Шейны врасплох. Девушки-подростки считают, что все, что необходимо знать о месячных, – не забывать держать при себе «Тампакс» и принимать что-нибудь вроде «Адвила[136]» от спазмов в первый день кровотечения. Им довольно трудно свыкнуться с идеей, что циклические перепады гормонов влияют на мозг даже тогда, когда у них не идет кровь. Взрослея, они учатся с этим справляться. Большинство женщин знают, что на третьей и четвертой неделе цикла вспышки гнева должны подчиняться правилу двух дней. На что-то разозлившись, сначала подождите два дня, а потом проверьте, действительно ли до сих пор хотите сделать то же, что и в первый момент.

Лишь через несколько дней Шейна поняла, что не надо было так говорить с мамой. Когда прогестероновый цикл закончился и уровень эстрогена снова начал расти, раздражительность исчезла. В гиппокампе снова начали расти новые нейронные связи, а все мозговые «шестеренки» оказались смазаны и работали на полную мощность. Вскоре она уже смешила всех своими шутками и остротами, и временами это даже приводило к проблемам: мальчики просто ее не очень понимали, а девочки оставались недовольны. У некоторых женщин работа мозга прямо зависит от гормональных перепадов менструального цикла. Один из самых чувствительных к эстрогену участков мозга – гиппокамп – является важным центром переработки воспоминаний в слова. Возможно, в этом кроется одна из биологических причин того, что женщины лучше всего владеют словом на второй неделе менструального цикла, когда у них самый высокий уровень эстрогена[137]. Я часто в шутку говорю своим студенткам, что им нужно сдавать устные экзамены на двенадцатый день цикла – на пике работы вербальных механизмов. Может быть, тот же совет поможет и девочкам-подросткам, сдающим ЕГЭ, или женам, которые хотят наконец-то победить в препирательстве с мужьями.

Почему мозг девочки-подростка сходит с ума

Сами подумайте. Ваш мозг был довольно стабилен. Всю жизнь поток гормонов был постоянным, точнее, постоянно низким. А теперь сегодня вы можете пить с мамой чай, а завтра орать на нее и обзывать непечатными словами. А ведь в подростковом возрасте девочкам меньше всего хочется хоть с кем-то конфликтовать. Еще недавно вы считали себя милой девочкой, а сейчас на эту личность уже вообще нельзя полагаться. Все, что вы о себе знали, рассыпалось в пыль. Это огромный удар по самооценке девочки, но на самом деле это довольно простая химическая реакция – даже для взрослой женщины. Если вы будете знать, что происходит, это, несомненно, будет для вас полезно.

Проблемы у некоторых женщин возникают из-за эстрогеновой и прогестероновой ломки в мозге, которая начинается на четвертой неделе цикла. Уровень гормонов резко падает, и мозгу возникают не хватает их успокоительного эффекта. Из-за отсутствия этого эффекта мозг начинает раздражаться настолько, что общий уровень дискомфорта приближается к тому, который он ощущает во время эпилептических припадков[138]. Это, к счастью, верно лишь для небольшого числа женщин, но ничего веселого в этом нет. Так или иначе, стресс и эмоциональная чувствительность могут значительно подскочить за несколько дней до начала менструации[139]. Дэвид Рубинов с коллегами из Национального института психического здоровья в Бетесде, штат Мэриленд, изучали изменения настроения при менструальном цикле. Они нашли прямые доказательства того, что гормональные перепады во время менструального цикла повышают возбудимость мозговых структур: это удалось понять по уровню стартл-рефлекса, который мы обычно считаем проявлением «нервности». Кроме того, он связан со стрессовой реакцией. Это помогает понять, почему женщины часто становятся особенно раздражительными в период максимальной гормональной «ломки»[140].

Старт-рефлекс – физиологический рефлекс, развивающийся в ответ на внезапные раздражители внешней среды (звуковые, слуховые, световые и т. д.). В ответ на сильный внешний раздражитель развивается реакция настораживания, вздрагивания, «застывания».

Хотя на 80 % женщин ежемесячные гормональные перепады действуют слабо, примерно 10 % сообщают, что становятся очень раздражительными, и их легко расстроить[141]. У женщин, яичники которых вырабатывают больше всего эстрогена и прогестерона, сопротивляемость стрессу самая высокая, потому что у них в мозге больше рецепторов серотонина (вещества, которое помогает почувствовать себя спокойно). У женщин с самым низким уровнем эстрогена и прогестерона выше чувствительность к стрессу и меньше серотониновых рецепторов в мозге[142]. Для таких наиболее чувствительных к стрессу женщин последние дни перед началом месячных могут превратиться в настоящий ад на Земле. Их могут терзать враждебность, чувство безысходности и депрессии, мысли о самоубийстве, панические атаки, страх и неконтролируемые приступы слез и ярости[143]. Перепады гормонов и серотонина могут привести к некорректной работе мозгового центра рассуждений (префронтальной коры), что помогает драматичным неконтролируемым эмоциям из первобытной части мозга легче вырваться наружу.

Шейна была как раз из таких. За неделю-две до наступления месячных у нее начинались проблемы – она постоянно встревала в разговоры и срывала уроки. Она могла вести себя совершенно несносно и агрессивно, а через минуту уже заливаться слезами. Довольно скоро вспышки эмоций стали совершенно дикими, и она начала запугивать родителей, одноклассников и учителей. Многочисленные консультации с директором и школьным психологом никак не помогли изменить ее поведение, а когда родители наконец отправили ее к педиатру, ее экстремальное поведение сбило врача с толку. Но затем одна из учительниц заметила, что Шейна особенно плохо себя ведет только две недели в месяц. Остальное время она больше напоминала себя прежнюю – или, точнее, типичную девочку-подростка: иногда вспыльчивую и слишком чувствительную, но в целом довольно отзывчивую. По наитию учительница позвонила мне в клинику и сказала, что у Шейны, возможно, просто тяжелый ПМС.

Скачки настроения и характера Шейны были в самом