дури, Арсентий, — пробурчал помрачневший Болотов и посмотрел на Игнатьева хмурым взглядом. — Яков Дмитриевич, мы, конечно же, знаем о какой компании вы говорите — на самом деле она принадлежит Владимиру Михайловичу Соколову. Но вот о каком нападении вы сейчас говорите, лично я не имею ни малейшего понятия. Это если честно. Думаю, господа Болотов и Морозов также ничего об этом не знают.

— Прошу прощения, Яков Дмитриевич, — сказал пришедший в себя Морозов и вытер мигом вспотевшее лицо носовым платком. — В прошлый раз вы нас так напугали этим мальчишкой, что я невольно растерялся.

Ворон покачал головой и удивленно поднял брови:

— Надо же, никогда бы не подумал, что вас так легко напугать, Арсентий Борисович. Но искренне надеюсь, что впредь подобных высказываний со своей стороны вы не допустите, иначе и в самом деле очень сильно разочаруете меня, что плохо скажется на наших с вами отношениях.

— Разумеется, — прохрипел Морозов.

— Теперь насчет моего вопроса, — Ворон откинулся на спинку стула. — Вчера, на нескольких сотрудников компании «Ермолов и партнеры» было совершено нападение. Если вы и в самом деле ничего не знаете про это, то очень скоро об этом напишут все деловые издания, так что никакой тайны в этом нет. Поэтому я хочу задать вопрос еще раз — вы имеете какое-нибудь отношение к этому?

Герцоги переглянулись между собой и, к удивлению Игнатьева, выглядели они и в самом деле немного растеряно. Складывалось такое ощущение, что они и в самом деле могут ничего об этом не знать. Если так, то с одной стороны, становилось легче от того, что они все же не развязывают войну. Но вот с другой стороны, появляются новые вопросы — может быть, в таком случае, и к Заплатину они не имеют никакого отношения? Если Крест каким-то образом причастен к последнему нападению на людей Соколова, то почему бы ему, в таком случае, не убить и Заплатина? Интересный поворот.

— Яков Дмитриевич, я думаю, что выражу общее мнение, если скажу, что никто из нас не имеет отношения к событиям, о которых вы сейчас говорите, — сказал Андрей Денисович Салтыков. — После прошлого разговора, мы с друзьями решили прислушаться к вашим словам и не давать вам ни малейшего повода, хоть как-то подумать, что мы напрасно беседовали будучи у вас в гостях. Так что, мы со своей стороны, чисты — это совершенно точно.

— Вот только думаю, что вам стоило бы сейчас поговорить не с нами, а с самим Соколовым, — пробурчал Болотов. — Как-то так вышло, что у каждого из нас внезапно погибли близкие люди, в лице наших поверенных, и мы до сих пор безуспешно пытаемся выяснить, кто решил насолить нам таким способом.

— Отчего вы думаете, что это его рук дело? — спросил Ворон.

— Деловой мир очень тесен, ваше сиятельство, — вкрадчиво сказал уже пришедший в себя Морозов и пожал плечами. — Нам известно, что был убит бывший поверенный рода Соколовых — Тимофей Александрович Заплатин, а сразу после этого произошли неприятности и у нас. Все это чертовски странно.

— Если не сказать больше, — мрачно добавил Болотов. — Похоже, молодой человек не может держать себя в руках и совершает ужасные ошибки. Стоило бы его остановить, пока он вновь не совершил чего-нибудь похожего.

Ворон с интересом окинул взглядом сидящих напротив него мужчин и даже удивился, увидев на их лицах некую надежду на то, что им удастся посеять в нем зерно сомнения в собственных выводах. Хм... Интересные ребята, ничего не скажешь.

— Господа, — начал он, склонив голову набок. — Я был бы вам очень признателен, если бы вы держали свое собственное мнение при себе. Во всяком случае до тех пор, пока у вас нет доказательств. Также, не стоит давать мне советов.

— Ваше сиятельство, я вовсе не хотел...

— Я еще не закончил, — перебил Ворон засуетившегося Болотова, дождался пока тот опустит глаза под его тяжелым взглядом, а затем продолжил. — Поэтому я очень рад, если вы и в самом деле не причастны к событиям, о которых я вам сейчас сказал. Ну а делать поспешные выводы насчет виновных в гибели ваших людей, я бы вам не советовал. Тем более не советовал бы высказывать их в моем присутствии не имея на то достаточных оснований. Пусть этими вопросами занимается жандармерия — я уверен, что они докопаются до сути.

На этот раз его никто не пытался перебивать, все трое нахмурившись смотрели в пол, как провинившиеся школьники. Поэтому Яков Дмитриевич продолжил.

— Господа, задерживать вас я больше не стану — у меня слишком много работы сегодня, но я очень надеюсь, что вы меня не обманули. Не хотелось бы... ошибиться, — он ненадолго задержал взгляд на каждом и затем закончил. — Ну а вам желаю всего самого доброго и советую не делать опрометчивых поступков, после которых у вас поверенные погибают. Давайте не будем добавлять московским жандармам работы, у них и без того ее хватает.

Герцоги не были дураками, а потому им не нужно было намекать дважды о том, что разговор окончен. Они довольно сдержанно попрощались и один за другим покинули его кабинет.

Ворон смотрел вслед трем поросятам с ироничной волчьей улыбкой. Понятное дело, что именно им не понравилось — никто не будет устраивать показательную порку Соколову и это обстоятельство сильно раздражало герцогов, которые привыкли сами устанавливать в этой жизни правила игры.

Ну а Игнатьеву было на это решительно плевать — пусть сами между собой отношения выясняют. В данный момент его интересовало другое — какого черта понадобилось Кресту от мальчишки? Неужели это банальная бандитская история с вымогательством? Даже интересно.

От мыслей его отвлек заместитель Никонов, который обладал уникальной способностью бесшумно оказываться в кабинете Игнатьева и ждать пока тот обратит на него внимание.

— Федор Максимович, вечно ты как кот подкрадываешься, — недовольно пробурчал Ворон, глядя на вытянувшегося по струнке зама. — Ждешь пока меня приступ хватит? Хрена тебе — не дождешься. Давай рассказывай, чего пришел?

— Яков Дмитриевич, интересная информация по поводу этой истории с сотрудниками Соколова...

— Неужели? — оживился Игнатьев. — Ну рассказывай, не стой столбом.

— Жандармы нашли свидетеля, который утверждают, что нападавших на самом деле было не трое, а четверо.

— Так-так, и куда же девался четвертый?

— Говорит, что его увезли на