Его очень уж прямолинейный намек заставил оторвать глаза от великолепного мускулистого тела, крепкого, поджарого, мощного. Только еще большее впечатление произвело кое-что огромное, вполне определенной формы, отчетливо выпирающее под его джинсами в паху… Попыталась сделать вид, что ничего не замечаю, хотя пылающие щеки и уши выдавали меня с поличным. Пришлось резко отвернуться в поисках необходимых для обработки ран предметов.

— Какие уж тут могут быть идеи… — проворчала себе под нос, скрывая смущение, трепет и стыд за маской заботы и серьезности. — Раны очень глубокие… похожи на царапины… Чем вообще можно нанести такое…

— Это верный вопрос, хотя, конечно, много чем… Например, металлическим предметом… — с насмешливым безразличием ответил он и пристроился в опасной близости, присев на край мраморной столешницы вокруг раковины, пока я доставала из шкафчика ватные диски, влажные салфетки, перекись и пластыри.

— От перстней были бы более рваные раны… — продолжала рассуждать вслух я, ища разумные объяснения. — К тому же… я не видела, чтобы он носил перстни…

Мой собеседник почти беззвучно хмыкнул.

— Тогда попробуй дедуктивный метод. Самое очевидное предположение как правило верное.

Взглянула в темные нагло и бесстыдно раздевающие глаза с немым вопросом, не вполне понимая, шутит он или говорит всерьез, и если второе, то на что именно он намекает. Облизала пересохшие губы, опустила ресницы и, собравшись с мужеством, подошла к этому огромному красавцу, так смущающему своей наготой. Вытянула влажную салфетку из упаковки и стала осторожно протирать кожу вокруг одной из четырех ран в виде параллельных полос на его груди. Кожа горячая и необыкновенно гладкая… даже нежная… красивые смуглые соски, упругие холмики мускулов, соблазнительно уходящая вниз, за край джинсов, полоска темных курчавых волос… а еще его горячее дыхание, опаляющее своей манящей близостью… Все это необыкновенно отвлекало и сводило с ума, путая мысли и будоража нервную систему. Закусила губы, чтобы подавить бушующие внутри страсти, только все равно испуганно дернулась, стоило ему слегка зашипеть от боли и шевельнуться. Уронила на пол уже распакованную пачку пластырей, бросилась их собирать с пола и совсем стушевалась, сидя на корточках у его ног, чувствуя на себе его тяжелый и обжигающий взгляд.

— Прости, что сделала больно… — пролепетала взволнованно, резко поднявшись и продолжив очищать кожу от крови. — Возможно, это был специальный кастет… — сделала еще одно предположение я. — С когтями… видела такие в фильмах…

— Уже теплее… — произнес он, как раз в тот момент, когда стала вытирать его кожу ближе к линии джинсов.

— Ты специально это делаешь? — вся вспыхнула я, больше не в силах сносить это напряжение.

— Что именно, зайка? Возбуждаю тебя?

Задохнулась от такого вопроса.

— Нет! — воскликнула возмущенно. — Ты специально меня дразнишь!

— Разве? — его пальцы вдруг перехватили за запястья и притянули к горячему сильному телу. Еще один миг — и меня подхватили на руки, развернули на сто восемьдесят градусов и усадили на столик раковины. Его бедра тут же втиснулись между моих ног, пах с окаменевшим членом прижался к моей промежности. Крепкие руки обвили за талию, так сильно прижимая к стальной горячей груди, что дыхание оборвалось. Наши лица оказались напротив друг друга. — Не все хищники играют со своей жертвой, — зловеще прошипел он мне в губы. — Некоторые просто ловят и сжирают…

Ничего не успела ответить, потому что он больно сжал мне щеки, принуждая открыть рот, и накрыл его поцелуем — волнующим, пожирающим, жадным. Задохнулась в первый момент от такого напора. Его язык оказался слишком настойчивым, чтобы я могла опомниться и не позволить ему скользнуть внутрь. Нежная, глубокая, обволакивающая ласка тут же свела с ума. Невольно ответила на нее, трепетно посасывая и прижимаясь крепче. Забыв себя, провела ладонями по горячим мускулам на его груди и плечах, а потом обвила руками мощную шею, зарываясь пальцами в густых жестких кудрях у него на затылке. От шелка и огня этого поцелуя все тело прострелило приступом острого желания. Волнующие бесстыдные мужские губы и язык терлись и поглощали, а руки блуждали по телу, распаляя и вырывая из груди стоны.

Каким-то краем подсознания уловила, что на улице раздаются взрывы фейерверков. Это немного отрезвило, заставило вспомнить об опасностях и о вопросах, на которые до сих пор не даны ответы. Попыталась легонько отстраниться, но Денис ответил на мою жалкую попытку недовольным рыком. Поймал мою руку, резко опустил вниз и прижал ладошкой к члену, накрыв сверху своей ладонью и стиснув пальцами. Вся задрожала от волнения, все еще надеясь вырваться, но то, что он стал делать с моей рукой, лаская себя, совершенно выбило из колеи. Черт… он был такой огромный, горячий, твердый и, казалось, ожил под моими прикосновениями, ответив отчетливой пульсацией… Поплыла от продолжающихся толчков и нежных поглаживаний его языка и ото всей этой безумной страсти, какой у меня раньше никогда ни с кем не было. Не знаю, чем бы это закончилось, если бы Денис вдруг не опомнился и не остановился, глядя на меня осоловелым, пьяным, порочным взглядом. Провел большим пальцем по моим губам, сминая, затем завел руку назад и сжал волосы на моем затылке, все еще одержимый похотью.

— Черт, маленькая вкусная пироженка… Ты меня все-таки сведешь с ума… — проворчал недовольно, тяжело дыша, как и я.

— С Новым годом… — прошептала в ответ, непроизвольно улыбаясь. Все-таки в его объятьях было так волнительно и потрясающе волшебно… Никогда не думала, что мой первый поцелуй произойдет в такую безумную и непредсказуемую новогоднюю ночь и будет таким… таким…

— Полегчало немножко? — прервал Денис мой романтический настрой ироничным и прохладным тоном, даже не поздравив в ответ. — Подумал, что тебе нужно немного расслабиться, а то дрожишь, как заячий хвостик, вся такая вкусная и ни разу не целованная…

Вдруг вновь подхватил меня на руки, но только чтобы спустить на пол и выпустить из объятий. Потом тут же отстранился, вновь став тем же неприступным и надменным мажором, с каким впервые столкнулась в придорожном кафе на заправке. Даже не скажешь, что только что целовал так жарко, что сердце до сих пор колотилось в груди, как бешеное, не говоря уже о сводящем с ума жаре внизу живота и неприличном половодье в трусиках. Похоже, это я была на грани нервного срыва и готовности отдаться ему чуть ли не здесь и сейчас, а вот он прекрасно контролировал ситуацию, несмотря на каменный стояк, или как там это у них называется…

Стало дико обидно. Увидела, что он сам взял пластырь и начал приклеивать его на раны.

— Давай я… — попыталась вновь перехватить инициативу в свои руки, но Денис окатил презрительным взглядом через плечо.

— Лучше уже не трогай. Второй раз едва ли смогу остановиться, и, поверь, лучше от этого тебе точно не станет…