Я в шоке. Стоило маме оторваться от тирана-отца, и она похорошела. Исчез затравленный взгляд. А глаза женщины говорят о многом.

И кто-то это возле неё?

— Роза, доченька, как ты себя чувствуешь? Господин Антарес сказал, что всё у тебя хорошо.

Я киваю.

— Да, мам всё отлично! А кто все эти люди?

— Эйвис Пета, невеста хозяина замка и дочь Властелина Южного Пограничья, — глаза мамы горят. Давно я не видела её такой оживлённой.

— Эйвис невеста Рауля, которого ты знаешь, — вносит свои пять копеек Артур, — Хозяин замка его отец, герцог Ренделл. Сейчас он Властелин Северного Пограничья.

— Благодарю, Артур, за ценные дополнения, — я источаю яд. А он как будто бы и не замечает этого.

— Джейкоб Рандел, троюродный или четвероюродный дядюшка Рауля, к вашим услугам.

Я киваю в ответ.

Видимо, в этом мире мужчины высших сословий все хороши. Джейкоб на голову выше Артура. Широкоплечий с узкими бёдрами. Его классическая фигура меня удивила, нечасто встречаются мужчины с таком типом фигуры. Черноволосый, кожу я бы назвала оливковой. Типичный испанец с горящим, раздевающим взглядом карих глаз.

Я внутренне подобралась, что не осталось незамеченным Артуром.

— Джейкоб Рандел, Альфа клана Чёрных волков, живущих на юге империи.

Кажется, у меня упала челюсть.

Глава 19

Мать моя, женщина! Оборотень! Живой! Вот уж никогда не думала, что встречусь с живым оборотнем.

Я подобрала челюсть с пола и во все глаза смотрю на Джейкоба. В знаменитой саге про вампиров мне больше нравились оборотни. И вот он красавчик. Теперь понятно почему у него такая потрясающая фигура.

Альфе даже стало неудобно от такого моего неприкрытого восхищения. Он даже клянусь мамой, покраснел слегка.

Кстати, о маме. Она делает мне какие-то знаки, которые я не могу понять. Что она хочет от меня?

— Мне кажется, что время посещения вышло, — Артур стал выгонять пришедших навестить меня гостей и в первую очередь Джейкоба.

Оборотень демонстративно берёт маму под локоток и обиженно тянет к двери.

— А вас, Айрис, я попрошу остаться, — Артур смерил злым взглядом оборотня и ему пришлось отступить.

— Ну вот мы и остались в тесном семейном кругу, так сказать, — загадочно произнёс Артур.

Что за пошлые намёки на семью. Я по горло сыта замужеством прошлой жизни, чтобы ещё после воскрешения портить себе существование.

— Мне не нравится, что ты называешь маму тёщей. Мне не нравится, что ты говоришь о семье, включая себя в нашу семью. Да и ты мне не нравишься, — на повышенных тонах я качаю права.

С Артура как с гуся вода. Стоит невозмутимый такой. А мама испуганно смотрит то на меня, то на него.

— Во-первых, это Я включаю вас в СВОЮ семью, — при всей его невозмутимости, мне удалось задеть Артура за живое. При абсолютно спокойном голосе, я бы даже сказала равнодушном, ходящие желваки на лице выдают, что он сильно зол.

— Не стану ждать, что во-вторых. Предупреждаю — не надо никуда меня включать.

— Во-вторых, раз ты моя истинная пара, то Айрис рано или поздно станет моей тёщей.

— Артур, — снова перебиваю его, — не нужно строить планы насчёт меня. Я не собираюсь выходить замуж. Мне надо… — я лихорадочно соображаю, что же мне такое надо, что исключает замужество.

Он же смотрит на меня с издевательским интересом. Типа, ну, что ты ещё придумаешь?

— Мне надо… — задумчиво повторяю я. Точно, озарение, как всегда, пришло вовремя, — мне надо учиться магии. Тут уж не до замужества.

— Я с твоего позволения, закончу, что же в-третьих.

— Может, не надо? — умоляю я, догадываясь, о чём он сейчас скажет.

— Надо, Роза, надо, — ухмыляется Артур. — Мы оба теряем контроль над своими желаниями и чувствами, находясь наедине.

— Всё можно решить, — опять перебиваю, — мы просто не должны оставаться наедине. Тем более что тебе нужно уезжать обратно в столицу. А мы с мамой уедем далеко отсюда, да мам?

Я ищу поддержку у мамы, но натыкаюсь на её строгий, осуждающий взгляд:

— Роза, тебе нужно учиться управлять своей магией. Из юного возраста, когда можно было бы учиться за счёт казны, ты вышла. Остаётся только индивидуальное обучение. Оно стоит дорого. А денег у нас нет, даже на еду.

— Мам, вот обязательно нашими трудностями нужно было с посторонними делиться, — злюсь я на маму и стараюсь уколоть Артура.

— Артур, не посторонний. Он может помочь.

— Чем же? Затащить меня в постель? — я выхожу из себя.

— Мне надоели твои истеричные обвинения. Сама плавишься как воск в моих объятиях, а меня выставляешь чуть ли не совратителем.

— Да, неужели? Я начинаю первая? Или, быть может, у меня перечень любовниц такой, что можно охрипнуть, пока перечислишь…

— Стоп! Что за нелепые обвинения, больше похожие на ревность, — он самодовольно ухмыляется.

— Ах, ты наглец! Ты…

— Роза, остановись. Просто замолчи. Айрис, — он переключается на маму, а я обиженно замолкаю. И не потому, что нечего сказать, а потому, что интересно послушать. — Чего это возле вас увивался Джейкоб? Что ему от вас надо?

— Да почему, мне тоже интересно. Мужчина он, конечно, обалденный. Мам, лови удачу за хвост, — и я засмеялась своей двусмысленной шутке.

— Ничего ему не надо, просто общались. Интересный, общительный мужчина. — Айрис слегка покраснела.

— Мне не нравится, как он вьётся возле вас. Будьте осторожны с оборотнями. Оглянуться не успеете, как уже метку поставит. И всё назад пути не будет. А Джейкоб, насколько мне известно, не женат.

— Мам, смотри, как удачно всё складывается. Джейкоб женится на тебе, и мы уезжаем к нему. Будем под охраной.

Первый раз в жизни Айрис вскипает:

— Спасибо тебе, доченька. Сначала папаша твой за меня решал. Теперь ты. А почему не сделать наоборот. Ты выходишь замуж за Артура, и мы под надёжной защитой.

— Мам, ну чего ты, право слово. Я же как лучше хотела.

— Естественно, как лучше. Только для себя. Обо мне ты даже не подумала. А ещё отца обвиняешь, что выдал тебя замуж. Сама также поступаешь.

Я сижу с открытым ртом. Всё-таки я скотина! Эгоистка чёртова! Всё так и есть. Яблочко от берёзоньки недалеко укатится. Стыдно-то, как.

— Мам, прости меня! Я эгоистка бессердечная!

— Не в обиду, дочь, но что есть, то есть, — мама, видимо, не собирается меня прощать. Она сильно обиделась. — Ни о ком не думаешь, кроме себя.

— Поддерживаю, Айрин, в её праведном гневе, — тут же влез Артур.

— Тебе-то что, за дело? — огрызаюсь я.

Что-то