В этот раз он выругался и приподнялся на локте:

— Довольно. Дай мне минуту…

У меня не было минут! Даже секунд и то не было:

— Поднимайся! Я вниз!

— Стой… — прохрипел он, но я уже выскочила из комнаты и побежала дальше.

Дверь в подвал была подозрительно приоткрыта, и сразу от порога начиналась лестница.

Сначала ступени были достаточно широкими и складывались в удобные пологие пролеты, но потом, когда спустилась на два уровня ниже, они превратилась в узкую, почти отвесную спираль, заключенную в каменном колодце.

Чем ниже я спускалась, тем отчетливее до меня доносились приглушенные звуки.

Какой-то треск, грохот, крики. А еще рев…

Да-да, рев, рычание, которые точно не могли принадлежать человеку.

Ни жива, ни мертва, я продолжала двигаться дальше.

От постоянных поворотов у меня кружилась голова, воздуха не хватало, но я шла, опираясь ладонью на шершавую стену. Ноги были как ватные.

А потом нашла заколку! Ту самую, что была утром на голове к у Юли! Подхватила ее и, едва не заскулив от страха, с новыми силами побежала дальше.

Пусть что угодно делают с Буренкой, но не смеют трогать моего сына!

С последних ступеней я буквально скатилась, оказавшись в пыльном задымленном коридоре с угнетающе низким потолком. Где-то вдалеке, за едва просматриваемым в мутной пелене поворотом, мелькали огненные вспышки и проблески алого.

Мамочки…жуть-то какая!

Надо было идти туда, но ноги примерзли к полу. Все мои инстинкты кипели и били в барабаны, вопя, что там опасно, что я могу не выжить. Но разве это имело значение, когда на кону стояла жизнь ребёнка?

Оторвав полосу от подола и обмотав ей нижнюю часть лица, чтобы хоть как-то защититься от дыма и пыли, я побежала дальше, то спотыкалась об обломки, которые валялись на полу, то уворачиваясь от обломков, сыплющихся с потолка.

За поворотом оказался зал, размером с половину футбольного поля.

И кого тут только не было!

Какие-то вооруженные люди, неизвестно каким образом проникшие вглубь замка, крестьяне, уже знакомые служанки. Даже повариха и та была тут, размахивая здоровенным половником, как булавой.

Тут был и лекарь и конюхи. Все!

… И все они бились друг с другом.

А я стояла на пороге и не знала, что делать дальше. Не понимала кто из них хотел изгнать демона, кто, наоборот, жаждал пустить его в наш мир.

Мне было плевать. У меня была своя сторона – сторона меня и моего ребенка, ну и Буренки, которая в данный момент была частью нашей истории.

Я пыталась найти ее в этом бедламе. Увертывалась то от одних, то от других, кого-то отпихивала с дороги, кричала пытаясь переорать жуткую какофонию звуков.

А потом увидела ее…В пылающем круге у противоположной стены.

Она лежала на куске каменной плиты, заменяющей алтарь, привязанная по рукам и ногам. Платье на ней было разорвано, оголяя выпуклый живот, на котором черным были нарисованы пугающие символы.

А рядом с ней, внутри круга, стоял не то человек, не то зверь ростом в полтора раза выше самого высокого из присутствующих мужчин, с красной кожей, местами покрытой курчавыми волосами. С шипами вдоль хребта, рогами на макушке и красными полыхающими глазами.

Из-под кожаной повязки – единственного предмета одежды на бугрящемся мышцами теле — торчал длинный хвост, похожий на змею, с подрагивающими щупальцами на конце, а из раскрытой пасти длинными нитями тянулась серая слюна, капая и на «алтарь», и на брыкающуюся Буренку.

Он был отвратителен. И что самое страшное – хотел навредить Юле и моему животу!

Что мне делать? Что. Мне. ДЕЛАТЬ?? Как одолеть демона, от одного вида которого хотелось забиться в угол и рыдать?

— С дороги! — в этот момент прилетел грубый удар в плечо.

Я пошатнулась, неуклюже приземлившись на одно колено, а мимо меня проскочил незнакомый мужчина, сжимавший в руке странный нож, на лезвии которого пылали синим какие-то символы.

— Умри, нечисть! — с этим криком мужчина достиг огненной границы и…сгорел.

Вот так! Полыхнул как свеча и пеплом осыпался, а нож упал на пол и откатился в сторону.

Не задумываясь о последствиях, я бросилась к нему, но не сделала и нескольких шагов, как меня кто-то схватил за воротник и дернул обратно.

Это оказалась Магда.

— Пусти! — орала я, пытаясь вырваться из ее лапищ.

— Куда лезешь, ненормальная? — она встряхнула меня, как кулек с картошкой, — надо уничтожить демона. Только она может это сделать…

— Там ребенок! — заорала я, с неимоверной силой отталкивая от себя «спасительницу» мира.

— Если он и правда тот, кто нам послан, то его защитит сила материнской любви, — проговорила эта чокнутая.

Конечно, защитит! Если всякие не будут путаться под ногами!

Я скинула с себя руки, которые пытались удержать на месте, и бросилась к кругу. Проскочила под поваленной балкой, отпихнула с дороги Ланса, неуклюже отмахивающегося мечом от двух крестьян с вилами. С пола подхватила тот самый нож, который остался от сгоревшего мужчины.

О том, что могу сгореть сама, я не думала. Все это было не важно.

Я как в замедленной съемке видела только одно – когтистую лапу, опускающуюся на Юлин живот.

— Не смей! — визжа, как ненормальная, я перескочила через границу круга и даже не заметила этого.

Со всего маха налетела на демона и вогнала нож ему между ребер. Он взвыл от боли, резко обернулся ко мне и в кроваво-огненных глазах полыхнуло неверие и злоба.

Ну все, мне хана. А потом и Юле с малышом!

Демон ухватил меня за горло, сжал так крепко, что не могла втянуть и капли воздуха, и зарычал. Уродливый клыкастый рот распахнулся, приближаясь к моему лицу… А я вместо того, чтобы пытаться освободиться, нащупала немеющей рукой рукоять, выдернула нож и вонзила его снова.

От дикого рева содрогнулось все подземелье.

Демон пошатнулся, попытался выдернуть из себя нож и не смог. Из раны хлестала не только кровь, но и что-то синее, похожее на сгустки энергии. Они мерцали, расползались по полу, проедая его вглубь,