Для таких мужчин женщина, выходя из дома, превращается в обманщицу. Некоторые даже не способны выносить, когда женщина не отвечает на звонок. Каждый пропущенный вызов – это пространство, из которого мужчина исключен. И часто это пространство заполняется фантазиями, что эта тварь (которая еще двадцать минут назад была его любимой) его обманывает, изменяет и глумится над ним с другим мужиком. Такого мужчину мгновенно переполняют гнев, обида и ярость на женщину, которые проходят столь же быстро, как только она отвечает на звонок и говорит ему нежно: «Привет, любимый».

ПУП ЗЕМЛИ

Как правило, наименее способны выносить отсутствие те мужчины, чьи матери не имели собственной любовной жизни и сделали ребенка центром своей вселенной, целиком посвятив себя своему чаду.

Если ребенок обнаруживает, что есть пространство, из которого он исключен, то он может постепенно переварить этот болезненный, но ценный опыт переживания встречи с запертой дверью и в итоге захотеть самому стать таким, как отец. Раз мать желает отца, значит, в нем есть что желать. Таким образом, мальчик хочет приобрести то, что есть у отца. Это и есть пролог к его будущей мужественности.

Отец – это тот, кто вправе запереть дверь, это мужчина, у которого есть ключ. К сожалению, у многих маленьких нарциссов перед глазами такого примера не было. Мать не адресовала мужу своего желания, центром ее мира был ребенок. Такой мальчик, если повезет, начнет осознавать, что он не пуп земли, только во взрослой жизни. И это открытие будет происходить для него болезненно, с приступами гнева и обиды. На каждом шагу нашему половозрелому малышу будут мерещиться измена и обман. Ему не удалость в начале своего жизненного пути обнаружить, что он – не центр вселенной.

Скорее всего, такой нарцисс будет одержим именно ускользающей, невозможной или недоступной девушкой, в которой у него нет никакой уверенности. Как будто в отношениях с ней он сможет открыть то, что не открыл в свое время с матерью – отдельность ее желания. Мужчина открывает, что желание любимой женщины может быть связано не только с ним. И хотя это его страшно бесит, он часто бывает одержим именно такой женщиной – у которой есть закрытая от него дверь.

Нарциссу важно не только контролировать, но и соблазнять свой объект. Он будет всячески пытаться очаровать женщину подарками, обещаниями (обещаниями подарков, подарками обещаний…), то есть стараться завладеть ее интересом, оказаться в центре ее желания. Но, как только нарциссу удается соблазнить, влюбить в себя, как только закрытая дверь исчезает, он часто теряет интерес к ней, ведь ему важен сам процесс овладения. Овладев, он снова пуп земли. Можно выдохнуть, обесценить соблазненную и перейти к следующей, для которой он пока не пуп.

Глава 4

Мужчина, у которого есть

ЕВА И ЛИЛИТ

Мы остановились на том, что в голове мужчины присутствует расщепление образа женщины на материнский и сексуальный. Это расщепление играет ключевую роль в устройстве мужского желания и его отношении к женщине.

Женщина для мужчины является как бы двуликой, а иногда даже двуличной. Материнский объект – это Ева (на иврите Хава, буквально «дающая жизнь»). Сразу после грехопадения, под которое она подвела Адама, он нарек ее «эм коль хай» – «мать всякой жизни». «Ну, мать, ты дала!..» Хотя некоторые комментаторы настаивают на другой трактовке, где Хава – производное от «Хвия», что по-арамейски значит «змеюка». «Змея ты подколодная!» Согласно комментаторам, Адам 130 лет не разговаривал со своей женой за подставу, которую она ему устроила, – пожалуй, это самая долгая обида мужчины на женщину в истории.

Так вот, с одной стороны, Ева – Мать. А где же женский сексуальный объект? В тех строчках, где Бог являет Еву Адаму, а тот, смотря на нее, говорит: «В этот раз – плоть от плоти моей». И толкователи задаются вопросом: раз есть «этот раз», значит, был и «тот раз», первый раз. Значит, у Адама была и другая.

Одна из трактовок такова, что первой женщиной Адама была Лилит (производная от «Лайла» – «ночь»). Похоже, Лилит была слишком истеричной особой для того, чтобы стать женой Адаму: она просто сбежала, отказываясь подчиняться его патриархальной власти.

По легенде, Лилит и поныне продолжает преследовать мужчин по ночам, являясь им в снах и сексуальных грезах и будоража их желание.

Лилит – это порождение мужских грез, тот самый мираж, о котором мы говорили. Это его невозможная, ускользающая мечта. И для того, чтобы увидеть мужское расщепление, нет такой уж большой необходимости во Фрейде – Библии более чем достаточно.

ЕСТЬ И НЕТ: ОТЕЦ И СЫН

Если образ женщины делится на материнский и сексуальный, то на что делится образ мужчины? У мужчины разделение, которое определяет его мужскую судьбу, выглядит, конечно, иначе.

Фундаментальное различие образов мужчины, которое очень значимо и для мужчин, и для женщин, – это разделение на образ мужчины, у которого есть, и на образ мужчины, у которого нет. Метафорически можно сказать, что это образ Отца и образ Сына.

Хотя в реальности отношения Отца и Сына, конечно, намного сложнее и глубже, чем просто «есть» и «нет». Отношения Отца и Сына – фундаментальные, они до сих пор лежат в основе всей европейской цивилизации. Заметьте, само разделение на католицизм и православие, определившее судьбу Европы на тысячелетие, возникло вокруг спора об отношениях Отца и Сына внутри Троицы.

Но в самом простом понимании Отец – это тот, у кого есть. Отец в голове мальчика – изначально фигура весьма могущественная, иногда даже всемогущая. Как в детской песенке: «Папа может, папа может все что угодно, папа в доме, конечно, главный… если мамы случайно нет».

Мы говорили, что мать ночью оставляет своего маленького сына и уходит к мужчине (вероятно, к отцу ребенка), потому что у этого мужчины есть что-то, что желанно для матери. Образ отцовской фигуры, у которого есть что-то, что действует на мать как магнит, и определяет будущую судьбу мальчика. Он хочет сам занять это место – место того, у кого есть. Для мужчины обретение этого «есть», то есть становление мужчиной, всегда лежит через Отца и через отношения с Отцом – земным или небесным.

Если мальчик хочет быть тем, у кого есть, то девочка хочет быть с тем, у кого есть.