Шрифт:
Закладка:
Хотя, это очень странно, что магический огонь вообще сбивается обычной водой, пусть и весьма ледяной. Ведь, думается мне, что кислород для горения этого огня совершенно ни причем. Этот костёрчик работает на совершенно ином топливе. А вот как передавить ему крантик — это уже большой вопрос из разряда «а хрен его знает, товарищи дорогие?»
Но поскольку жабры я отращивать еще не научился, выныривать из-под воды мне всё-таки пришлось. Пламя не вспыхнуло в ту же секунду, и я погрёб к заледеневшему берегу, на котором меня уже поджидали леший с Лихоруком. В голове уже немного прояснилось, а боль от магического огня утихла.
Самое интересное, что я не нашел на своем теле, покрывшимся от холода огромными пупырышками, никаких повреждений, типа волдырей, ожогов, сгоревшей кожи… Да, черт побери, у меня даже волосы на голове не сплавились в колтун, как это бывает при высокой температуре!
Но я же видел, как покрылись язвами руки моего одноглазого братишки. Видел рассыпались прахом растения лешего. А я разве что схуднул мальца… Я и так-то не был толстым, а теперь все ребра легко пересчитать можно даже с закрытыми глазами — так они теперь из-под кожи и торчат.
Я постепенно ускорялся, выгребая к берегу — меня начало потихоньку пробирать. Пещерная стылость проникала прям до самых костей, ведь теперь между ними и ледяной водой не было никакой жировой прослойки, только тонкая кожа, ставшая после всех приключений пергаментно-тонкой. И к концу пути, меня начало основательно подтряхивать от холода
Прям, как в известной поговорке: попал из огня, да в полымя́! Хотя, применять её в таком контексте, не совсем верно. Это я тоже по привычке, как и многие люди, воспринимающие эту поговорку в искажённом смысле. Отчасти это вызвано схожестью со словом: «полынья». И многие понимают поговорку именно так: «из огня да в полынью», как в моём случае.
То есть, из одной жопы в другую задницу, но с оттенком противоположности. Истоки заблуждения связаны с присутствием в русском языке другой поговорки: «из огня, да в воду». Я встречал её в сборнике пословиц русского народа Владимира Даля. Он приводит воду и полымя, как два варианта окончания одной поговорки.
Но смысловые оттенки у них всё-таки разные. В варианте с водой имеется в виду именно «из одной беды в другую, противоположную». А что касается «полымя», то в другом труде Даля — «Толковом словаре», дано такое определение: по́лымя (и ударение тут ставится на первый слог.) — это пламя, ещё более сильное явление, чем огонь. А смысл поговорки в ухудшении ситуации: из одной беды в такую же, но ещё более страшную.
Вот чем только не забьёшь себе голову, чтобы холода не чувствовать. Что ж мне так «везёт»-то в последнее время? То одно, то другое и всё это «счастье» сконцентрировано на таком коротком промежутке времени, что и дух перевести невозможно. Вы сами прикиньте, сколько всего за небольшую часть ночи и утро приключилось — охренеть можно! И за что мне всё это?
Дедко Большак стоял у самой кромки воды и с какой-то жалостью смотрел на меня.
— Прости меня, дурака, друг мой сердечный Чума! — повинился лесной хозяин, когда я добрался до берега.
— За что? — искренне удивился я, с трудом выбираясь на берег — лёд, сука, оказался скользким донельзя. — Ведь мы с тобой уже всё обговорили.
— Да предположить мог, старый, что «сожжёт» тебя поглощенная сила — ты же совсем недавно в ведьмаки выбился. А ипостась всадника в тебе еще толком и не развернулась…
— Твою медь! — выругался я, стуча зубами от холода, когда по моей коже вновь побежали пока еще робкие и мелкие черные огоньки. — Опять двадцать пять — а я уже вволю накупался…
[1] Лерне́йская ги́дра — в древнегреческой мифологии змееподобное многоголовое чудовище, которое опустошало область Лерны. Была убита Гераклом и Иолаем по указанию Еврисфея. Убийство лернейской гидры — второй подвиг Геракла.
[2] Протуберанец — гигантский фонтан раскаленного газа, который поднимается и удерживается над поверхностью Солнца магнитным полем.
Глава 7
1942 г.
Третий рейх
Берлин
Волли Хорст удивленно глядел на помаргивающий магический перстень на пальце его более удачливого коллеги. Он не понимал, отчего Левин выглядит таким возбужденным, как будто нашел настоящее сокровище в огромной куче дерьма.
— Что ты имеешь ввиду, Руди? — озадаченно спросил он. — Что значит «и он тоже»?
— Сдаётся мне, дружище, — нервно хохотнул профессор «оккультных наук», — что мы с тобой двигались к разным целям, с разных сторон, но оба оказались в одной и той же точке…
— Я рад, мальчики мои, — довольно произнес внезапно появившийся в палате Вилигут, — что вы это осознали!
— Что касается меня, — возразил профессор Хорст, — то я до сих пор ничего не понимаю. Как может быть связана научная проблематика внутреннего биологического времени с… с… — запнулся Волли, не сумев сразу подобрать подходящий эпитет для обозначения той «области знаний» в которой подвизался его коллега. — С ведьмами и колдовством? — наконец выпалил он. — Это же псевдонаучно!
— Он так до сих пор и не понял, Руди, — добродушно улыбнулся пожилой бригадефюрер, — чем же на самом деле является «биологическое время» каждого отдельно взятого индивидуума на нашей грешной земле…
— И чем же оно по-вашему является? — с вызовом произнёс Хорст. — Неужели той самой пресловутой магией? Ну, пролейте же свет знаний на глупого профессора биологии, господа?
— А вот кривляться не надо, Волли, — неодобрительно качнул головой старик, нахмурив брови, — это совершенно тебя не красит! Иначе ты рискуешь сильно упасть в моих глазах. А ведь это я, если ты забыл, дал тебе четкое направление…
— Уж не в сказках ли про древних упырей содержалось то самое «зерно истины», Карл? — ехидно произнёс Хорст.
— Что? Ты ему тоже о них рассказывал? — Левин удивленно посмотрел на старика. — Ведь именно после твоего рассказа мне удалось открыть секрет «искры» и разработать препарат…
— А Волли удалось вплотную приблизиться к понимаю того самого «времени», которым измеряется человеческая жизнь, — перебил Рудольфа Вилигут. — Просто ты оказался
