Шрифт:
Закладка:
Когда выскакиваю из подъезда, то замираю, как будто налетела на стену. Вот они. Адская четверка. Моя армия. Теперь мы встречаемся и по утрам?
– Привет, Мальвина.
– Здорово, мальчишки, – говорю растерянно, а смотрю только на Кира.
Он кивает мне. По лицу снова ничего нельзя понять. Мне становится неловко. Как себя вести? Будем делать вид, что ничего не было? То есть ничего и не было. Но как-то странно, что мы столько переписывались, а теперь он просто кивает. Наверное, я что-то не то себе нафантазировала. То есть нет. Я же ничего не… Господи, замерла, как дура, глаза стеклянные, кручу в голове какую-то ерунду. Заставляю себя собраться. Выпрямляю спину, внутренне снова запираюсь на все замки. Хлопаю Малого по плечу:
– Готов к контрольной?
– Если Гильдия даст списать, то готов, – ухмыляется он.
– Так варианты же разные.
– Он за двоих решает обычно, если успевает.
– Как благородно, – тяну я. – Ну что, погнали?
– Погнали, киса, – говорит Кир, и все внутри замирает. Черт.
Глава 16
Оставшаяся неделя пролетает быстро. И как-то размеренно. Утром пацаны встречают меня у подъезда, в школе мы тоже держимся вместе. Потом идем есть к Белому, оттуда они провожают меня на работу. Потом ждут на перекрестке. Или у магазина, когда Ник не работает. Как только я захожу домой, Кир мне пишет. Но в нашем общении в реальной жизни мало что меняется. Это несколько смущает и даже расстраивает. Но мне очень нравится с ним разговаривать, так что я пока не собираюсь ничего менять. Просто живу, как живется. А живется мне теперь неплохо. Как минимум меня стали вкусно кормить. Усмехаюсь, глядя в зеркало. Приехали. Скоро буду работать за еду. Умываюсь и лениво зеваю. Хорошо, что сегодня суббота. Вид слегка припухший, но это потому, что мы вчера с Киром болтали до четырех утра, а подскочила я в девять. Как-то не привыкла долго спать.
Касаюсь указательным пальцем своего носа и опускаю кончик вниз. Мне всегда казалось, что я слишком курносая. Вытягиваю губы трубочкой. Кажется, я симпатичная. Да ведь? Интересно, Кирилл так считает?
Ого. Нет. Это опасная территория. Туда мне ходить не нужно. Снова включаю воду и умываюсь холодной. Надо притормозить. И тут вибрирует телефон на бортике раковины.
Разгильдеев Кирилл
Что сегодня делаешь?
Кицаева Милана
Вечером работаю.
Разгильдеев Кирилл
Время?
Кицаева Милана
С четырех до девяти. А что?
Разгильдеев Кирилл
Через полчаса зайдем, будь готова.
Кицаева Милана
К чему?
Разгильдеев Кирилл
Ко всему, Разноглазка.
Кажется, я всю свою жизнь готова ко всему. Каждую долбаную секунду. Но я снова улыбаюсь. Слишком часто за последнее время. Как бы не пришлось потом плакать.
Бегу в свою комнату, там крашусь. Старательно рисую стрелки. Удивительно, но они выходят с первого раза. Чувствую странное волнение. Правда, не очень понимаю, почему. Этот день ничем не отличается от предыдущих. Но это наш первый выходной. Сегодня они точно не обязаны были за мной заходить. Значит, хотели. Не то чтобы я сомневалась. Хотя зачем врать самой себе? Каждый день задавалась вопросом, не исчезнут ли эти пацаны завтра. Дружим мы, или они чего-то от меня хотят? По-настоящему заботятся, или это просто шутка какая-то? Хотелось бы мне знать.
Надеваю джинсы и любимый свитшот. Готова? Готова. Сверяюсь с часами, пора выходить, я и так уже опаздываю.
Ухожу из дома, как всегда, незаметно. Хотя родители особо ко мне не цепляются. После «воспитательных эпизодов», как называет их отец, они всегда отваливают. Может быть, из-за чувства вины, во что мне верится слабо. А может, думают, что я усвоила урок. Как бы то ни было, привычку из меня уже не вытравить, так что обуваюсь я у лифта.
Выбегаю из подъезда и вижу пацанов, рассевшихся на лавке возле входа.
Хочу их обнять, но вообще-то мы так не делаем.
– А вы чего с вещами? Вас из дома выперли? – обвожу рукой их спортивные сумки.
– Да, киса, теперь будем жить с тобой, – бесстрастно говорит Кир.
Я фыркаю и выпаливаю:
– Поверьте, вам не понравится. Так зачем сумки? Вы ограбили банк?
– Одно предположение хлеще другого.
– Мальвина, ты очень плохо о нас думаешь.
Они строят обиженные лица и поднимаются. Явно забавляются тем, что мне любопытно.
– Так я продолжить могу. Там труп? Очень большого человека, пришлось вчетвером нести, – я делаю вид, что думаю. – Или стволы. Мы идем на дело, и вы хотите, чтобы я была вашим водителем. Нет, я знаю! Там помидоры. Вы работаете на овощебазе, а сегодня поставка.
Парни ржут. Бус треплет меня по голове, а я отмахиваюсь от него. Волосы я вообще-то укладывала.
– У нас сегодня турнир по стритболу, – сдается Гильдия. – Будешь за нас болеть. И шмотки посторожишь, польза же какая-то должна быть.
– А обычно я бесполезная? Посуду каждый раз у Белого мою, что бы вы без меня делали?
– Умерли бы, Лан, – серьезно говорит Кир и подмигивает мне.
Сердце по обыкновению делает тройной тулуп. Удивительные ощущения. Одновременно приятные и невыносимые.
Я прячу эмоции и продолжаю, загибая пальцы:
– В архиве все ваши стопки воедино свожу. И ошибки исправляю. Малой никак алфавит запомнить не может, у него вечно все фамилии вперемешку.
– Да вы меня отвлекаете своим трепом бесконечным! – вопит обиженно Тоха.
– Мы тебя развлекаем, – говорю назидательно с ударением на первый слог.
Нет, серьезно, это какой-то кошмар. Стоит мне почувствовать теплые эмоции к людям, и меня совершенно невозможно заткнуть. Узлом бы свой язык завязала, только бы не болтать так много. Хотя адской четверке это явно нравится. Идут, улыбаются, подтрунивают надо мной. По-доброму.
– Так что за турнир?
Разгильдеев поправляет на плече спортивную сумку:
– Да мы с пацанами сами делаем. Скидываемся по двести рублей, а выигравшая команда забирает банк. Мы так все лето развлекались, но сегодня сезон закрываем.
– Почему?
– Холодно, Мальвина, – говорит Дима. – Мы потом, конечно, еще до ноября на площадку таскаемся, как дураки. Но остальных уже сложно вытащить.
– Понятно. А куда мы идем? Кто будет? В баскетболе разве не пять человек? Или вы меня нападающим взяли?
Господи, да как же себя остановить?! Я тараторю и вообще теряю связь с
