Я подняла глаза на них двоих и слегка расстроилась из-за этой новости. Тео казался нормальным парнем, но мы с Некесой брались за эту работу вместе, как команда, и его присутствие нарушало атмосферу.

— Вау, — Чарли откинулся назад и потянулся. — Значит, тебя повысили? Меня же понизили до «Протозвёзд», только потому что я сказал, что блёстки — это визитная карточка дьявола.

Некеса фыркнула. — Ты правда это сказал?

— Уважуха, — Тео медленно ухмыльнулся Чарли в знак признательности. — В руководстве «Красных Гигантов» был целый раздел о бесконечной радости от блёсточек. Не могу поверить, что ты действительно это сказал вслух.

— Послушай то, что ты только что сказал, и скажи, что я не прав, — Чарли скрестил руки на груди. — «Бесконечная радость от блёсточек» — они что, издеваются?

Чарли и Тео начали болтать между собой, и я бросила взгляд на Некесу.

— Может, нам действительно стоит уволиться и найти нормальную работу?

— Нормальная работа отстой, — сказала Некеса, и я на секунду отвлеклась на Чарли и Тео. Они шептались между собой, ухмыляясь друг другу так, как это обычно делают парни, когда говорят о груди. Я закатила глаза.

Я просто знала, что их разговор мне не понравится.

Некеса протянула руку и взяла мой стакан. — Можно глоточек?

Чарли оторвался от беседы с Тео и сказал Некесе: — Только если тебе нравится солодовый коктейль на ванильном мороженом, но всего с половиной ложки солода, двумя каплями шоколадного сиропа вместо трех. И половиной порции взбитых сливок, без вишенки.

Я и не подозревала, что Чарли вообще слышал мой заказ, не говоря уже о том, чтобы запомнить всё до мельчайших деталей. Часть меня была впечатлена его идеальной памятью, но большая часть была поражена тем, как он вёл себя, словно мы знакомы.

Ведь мы же совсем не знаем друг друга, верно?

Тогда почему такое ощущение, что всё же знаем?

— Вполне в её стиле, — сказала Некеса, подняла стакан и сделала большой глоток, прежде чем добавить: — М-м-м, как же вкусно. У меня ещё есть время взять коктейль?

Я сказала: «Нет», а оба парня одновременно ответили: «Да».

Некеса показала мне язык, и я бросила взгляд на часы.

— Только быстро. Я не хочу опоздать.

— Прямо как настоящая протозвезда, — поддразнил Тео, и я не могла поверить, что он осмеливается насмехаться надо мной, когда мы только познакомились.

— Уж кто бы говорил, — парировала Некеса, — Мистер Частная школа.

— Ты правда это только что сказала? — спросил Тео, одаривая Некесу игривой улыбкой. — Мисс Государственная школа?

— Кажется, да, — сказала она, ухмыляясь.

— Ну, у кото-то явно прибавилось дерзости с нашей последней встречи, — я наблюдала, как Тео склонил голову набок и оценивающе посмотрел на Некесу. — Не знаю, боюсь ли я или мне это нравится.

— О, ты точно боишься, — ответила Некеса, встретившись с ним взглядом, прежде чем повернуться и пойти к стойке, чтобы сделать заказ.

— Думаю и то, и другое, — сказал Тео, смеясь, и пошёл за ней. — Я и боюсь, и мне это нравится.

Как только они оказались вне зоны слышимости, Чарли сказал: — Эти двое точно замутят.

— Ты сильно ошибаешься, — резко ответила я. Даже если она немного флиртовала, это не значит, что она собирается изменять. — У неё есть парень.

Он пристально посмотрел на меня, прежде чем сказать: — И что?

— И она очень счастлива с Аароном, вот что, — типичный Чарли, предполагающий худшее. — Тео просто старый друг.

— Старый друг, который так на неё смотрит.

Я проследила за его взглядом к стойке, где Некеса громко над чем-то смеялась. И, окей, Тео уставился на неё.

Довольно пристально, на самом деле.

Он смотрел на неё так, будто она только что сказала ему самую удивительную, шокирующую вещь, которую он когда-либо слышал. Ради бога, его глаза чуть ли не сверкали. И всё же, я сказала: — Он смотрит на неё так, будто считает её смешной.

— Уж поверь, если эти двое начнут работать вместе, то меньше, чем через месяц, уже вовсю будут крутить шуры-муры.

— Ты отвратителен, — сказала я, ничуть не удивлённая его циничным предположением. Именно это сказал бы Чарли в самолёте, а также Чарли в кинотеатре. Он мог бы измениться в чём-то, но его склонность предполагать худшее осталась прежней.

— А ведь я прав. Даже если она счастлива с Аароном Великим, этим двоим слишком весело вместе, чтобы их отношения остались чисто дружескими.

— Значит, ты всё ещё придерживаешься той же идиотской теории о дружбе? — я не понимала, зачем вообще спрашиваю, его мнение и так очевидно.

— Это не теория, Очкарик, это факт, — сказал он, протягивая свои длинные ноги под столом. — С коллегами та же беда. Потому что они не осознают, что становятся «друзьями», пока эта «дружба» не превращается в симпатию, которая в итоге приводит к интрижке.

— Это бредовая теория, — я наблюдала поверх его плеча, как Тео и Некеса смеются вместе, стоя в очереди. Он ведь ошибается, да? — Я гарантирую тебе, сколько бы эти двое ни работали вместе, между ними не будет ничего, кроме дружбы.

— Хочешь поспорить? — спросил он, глаза его сверкали азартом, хотя рот по-прежнему растягивался в его фирменной ухмылке.

— На что?

— Дай свой телефон, — сказал он, протянув ладонь.

— Что? — По какой-то причине я вытащила его из кармана и протянула ему. — Что ты делаешь?

— Записываю свой номер, чтобы позже мы могли обсудить детали нашего пари, — он бросил взгляд на стойку. — Тс-с, идут.

Он закончил вводить свой номер, прежде чем бросить мой телефон на стол.

Я уставилась на свой телефон, словно это был заряженный пистолет, потому что «Какого чёрта?». Внезапно у меня оказался номер телефона Мистера Ничто — на что я уж точно не рассчитывала, появившись на новой работе — так ещё и ко всему, он хочет поспорить на верность моей подруги.

У меня уже