его темные волосы слиплись, будто лианы, прилипнув к голове. На шее была напоминающая о виселице огромная красно-синяя гематома, оставленная цепью. Он был с голым торсом и без сапог — от его привычного одеяния остались лишь штаны. Весь в порезах и синяках, он аккуратно повернулся боком, чтобы узнать в отражении, что вызывает потрясающую боль в руках. Увиденная картина не повергла его в шок, но заставила подумать, что его проблемы действительно колоссальны. Цепь, один край которой был вдолблен в стену, не связывала его руки — она полностью проходила сквозь предплечья его правой и левой руки и, заканчиваясь, снова входила в противоположную стену. Любое, даже малейшее движение вызывало боль в руках от трения больших металлических колец цепи о мясо рук.

— Итак, ты здесь, — раздался знакомый, слегка хрипловатый голос, исходящий из коридора, после чего появился и сам чародей. Держа руки у себя за спиной, он выглядел так же, как и во время их прошлой встречи. Чародей молча проходил вокруг Мелеха, и вся эта картина напоминала типичный допрос пленника. Есть скованный солдат, и есть надсмотрщик — ничего особенного, кроме свободно проходящего сквозь цепи чародея, который, казалось, не видел в этом ничего особенного.

— Ты снова накачал меня наркотиком.

— Все еще не понял? Думаешь, это результат дурмана, воздействующего на твой мозг? Отказываешься верить в то, что не понимаешь. Как же это по-людски.

Незнакомец остановился перед Мелехом, пошевелил пальцами, как тут же, будто из воздуха, стали появляться золотого цвета пылинки, танцующие в воздухе неизвестный танец. Постепенно они стали сливаться и образовывать фигуру, напоминающую стул, сама же материя перестала быть золотой и теперь была полностью деревянной с металлической спинкой. Образование фигуры заняло буквально пару секунд, после чего чародей, не оборачиваясь, сел на него, подгадав последние моменты приготовления. Скрестив ноги и облокачиваясь правой рукой на подлокотник, он глядел на Мелеха слегка напряженным и, стоит отметить, уже без зеленоватого оттенка взглядом.

— Ужасные времена настали, если я пришел к тебе за помощью, — медленно и как будто вслух проговорил чародей.

— За помощью? — удивленно и саркастично спросил заточённый в цепи адмирал Армады. — Так освободи. Я человек добрый, незлопамятный, буду убивать всего лишь два дня, а не неделю.

— Вижу, ты все еще сохранил свой боевой настрой и глупые шуточки, хотя я и не надеялся сломить твой дух разорванными мышцами или раздробленными костями на руках. К этому вопросу я подошел более изощренно, и, стоит сказать, Мелех, мне удалось или, вернее, удастся это с большим трудом. То, что я сделаю с тобой, под силу лишь мне, и, поверь, после этого ты уже не будешь так воинственно настроен. Мир, который ты знаешь, гораздо больше, чем ты думаешь. Я давно заслежу за тобой и знаю все, что ты видел. Ты уже встречался с чародеями, но то были пешки: их уровень — это даже не детский сад, а нечто еще более жалкое.

— Хватит чушь пороть, старик! Я не верю в твою брехню. Можешь хоть год меня здесь держать и показывать фокусы — я не верю, ты не колдун и не чародей…

— Колдун? — удивился старик. — Так, топоры в меня бросай, сколько хочешь, но оскорблять не смей.

— Я многое видел, старик, и всему могу найти объяснение. Видел и, как ты их назвал, чародеев, жалкие фанатики, дико живущие на островах и верящие в магию. Перебил одного за другим и даже не моргнул. На тех островах я и нашел в первый раз галлюциногенные растения, пары которых искажают то, что ты видишь и слышишь.

— Ого, на этих островах? — Чародей взмахнул левой рукой, и цепь, что пронзала руки Мелеха начала исчезать, превращаясь в те самые золотые песчинки, растворяющиеся в воздухе. Стены карцера, будто под влиянием сильнейшего торнадо, стали разрушаться, закручиваясь в пространстве и превращаясь в золотистые точки. Яркий солнечный свет ударил в глаза Мелеху, заставляя его прищуриться. Стены, как и пол, исчезли, словно их никогда и не было. Он сидел на пляже одного из островов, который когда-то посещал, и такой близкий его сердцу морской ветер ударил ему в лицо.

— Вот посмотри, репната обыкновенная, так ее называют ваши ботаники, действительно, галлюциноген, но эффект максимум 10 минут. Конечно, есть и более сильные, но не такие, чтобы можно было сделать все это, — оглядываясь кругом, сказал Чародей. — Помнится, ты говорил про антидот? Ну что ж, давай попробуем, — улыбаясь, старик снова вскинул руки, и весь действующий пейзаж закружился в золотистом торнадо, в центре которого был Мелех. Золотистый вихрь постепенно рассеивался, и он стал различать знакомые ему силуэты. Это определенно была его каюта, располагающаяся на флагмане Армады, большом ударном корабле, построенном на Банкоре, под названием «Колосс». Когда все песчинки окончательно растворились, Мелех стоял посреди своей каюты, которая совершенно не изменилась с того момента, как он покинул ее вчера вечером. Большая по размеру комната, состоящая из двух секций, была обставлена весьма скромно, учитывая статус ее хозяина. На стене из красного дуба, в жилой секции, висела огромная карта известных земель, на которой были отмечены и расписаны морские пути, после смерти Инкрития знакомые лишь Мелеху и приближенным. Рядом стоял небольшой стол и аккуратно заправленная кровать. Вторая же секция больше была похожа на миниатюрную лабораторию, совмещенную с большой книжной коллекцией, расставленной на стеллажах семи шкафов. Склянки и колбы, стоящие в противоположном столе, также были аккуратно убраны в специальный шкаф, а все реагенты надежно спрятаны под ним. Мелех любил порядок. «Порядок в голове — порядок и в жизни», — так считал Морской Дьявол. Окно, расположенное прямо над лабораторией, играло не только роль светильника днем, но и, судя по всему, вытяжки при проведении экспериментов. Любимое же место Мелеха находилось справа и чуть позади входной двери — небольшой закуток, в котором находилось мягкое кожаное кресло, с выходом на балкон. Здесь Морской Дьявол любил изучать новые данные или просто думать о своем, наслаждаясь морским воздухом.

— Ну, попробуешь? — переняв от Мелеха ехидный тон, сказал чародей.

— Я не глуп: если все это нереально, то нереален и антидот. Снова подсунешь какую-нибудь отраву.

— О, как же ты упрям!

Мелех, держа руки за спиной, пытался сжать пальцы в кулак, оценивая, может ли он схватить в руки оружие, но разорванные мышцы сгибателей пальцев кисти сводили вероятность выполнить эту задачу к нулю. Он осознавал, что руки сейчас бесполезны, а большая открытая рана может стать входными воротами для инфекции с заражением крови, и тогда, находясь в плену, дни его