же глаз с тебя не спускал, когда ты был в коме! Заботился о тебе…

— Даже так? — юный Осокин пару раз вдохнул воздух, как будто принюхивался: — Всё понятно. Что ж… Парни! Дальше дело за вами.

— Есть, Босс! — отрапортовали головорезы и начали окружать Иннокентия Гавриловича: — Больно не будет… Не сразу…

— Нет! НЕ СМЕЙТЕ!!! ДАЖЕ НЕ ВЗДУМАЙТЕ!!! — закричал дворянин, но было слишком поздно.

Головорезы схватили его и начали связывать по рукам и ногам.

Последнее, что увидел Иннокентий Гаврилович, так это плавно удаляющуюся спину своего племянника, и промелькнувший в проходе чёрный пушистый хвост…

Глава 4

— Представитель Второй ветви Дома Осокиных сошёл с ума! — произнесла ведущая теленовостей с экрана моего смартфона: — По официальным данным, Иннокентий Гаврилович не смог смириться с тем, что Империя Осокиных перейдёт к единственному прямому наследнику. Срыв привёл к трагедии. Некогда любящий отец отравил себя и своих сыновей. Врачи сделали всё возможное, но на данный момент все представители Второй ветви Дома Осокиных находятся в коматозном состоянии…

— Ты там, давай! Выключай интернет. В самолёте нельзя. — произнёс кошак, играя замком ремня безопасности: — И уж не знаю, откуда в тебе столько решимости… Но Кешу ты уделал знатно!

— То ли ещё будет. — спокойно ответил я, и отложив смартфон на столик, выглянул в иллюминатор самолёта.

Воздушный транспорт на углеродном топливе попадался мне крайне редко. Либо население очередной планеты было слишком недоразвитым, либо уже научилось добывать гелий-3 с ближайших спутников.

Про энергетические кристаллы и двигатели-гравитоны пока говорить не приходилось. Эту технологию осваивали только самые продвинутые цивилизации, коих в галактике было не так уж и много.

Человек, как и прочие гуминиты, очень любил власть и борьбу за неё, поэтому до «зрелого» возраста доживает примерно одна цивилизация из ста двадцати. Мощная цифра, если взглянуть на неё с точки зрения галактики, правда?

Однако планет, на которых может возродиться жизнь — катастрофически мало. Где-то — 0,003% от общей массы.

Слишком много важных факторов, которые должны совпасть. На пример — размер звезды в центре системы, удалённость от этой звезды, наличие атмосферы, наличие тех или иных химических элементов на планете, и конечно же — наличие воды.

Долгое время зарождение жизни считалось истинным чудом, пока не пришли мы — Ультиматы.

В древних культурах мы часто фигурируем, как боги. Посему Мегард, он же — Всебог, начал именовать нас аналогично. Для удобства, ибо, когда приходишь на новую планету, местные охотнее идут на контакт с богами, нежели «каким-то там Ультиматами».

Миры в галактике делились на две категории — «Хора» и «Даф-фэ».

Хора, в переводе с древнего азури — «синтетический», то есть мир, созданный Ультиматами. Взращённая экзопланета, полностью подготовленная для появления разумной жизни для последующих наблюдений и экспериментов.

Даф-фэ, в переводе с древнего азури — «живой», то есть мир, появившийся естественным путём. С такими, как правило — крайне тяжело контактировать. У них свой язык, характер и технологии. И большинство из них всегда реагировало крайне недружелюбно, завидев наши корабли в небе.

Собственно, потому Мегарду и понадобился свой личный цепной пёс, который должен летать и подавлять любое сопротивление на планетах категории Даф-фэ.

Сперва у меня была прекрасная отговорка, что я всегда предупреждаю, а уже потом атакую. Но кто такой Мегард, чтобы захватывать неподконтрольные Даф-фэ? Всебог? Хорошо… Но он — не сильнее природы. А значит и права нападать на независимые миры у него нет.

Сам Мегард мотивировал свою экспансию неким «Высшим порядком». То есть, хотел помочь мирам с развитием и «светлым» будущим.

Однако на самом же деле Мегард просто не хотел конкуренции, душа любые неподконтрольные, но перспективные цивилизации на уровне зародыша. Он буквально деградировал прогресс всех, кто хоть немного приблизился к открытию получения энергии звёзд.

О, сколько невинных жизней я загубил за свою службу… Признаюсь, мне даже было чуть-чуть легче, когда понимал, что «Палач Пустоты» навсегда сотрёт мою личность и всё моё существо из истории.

Как будто вместе с этим исчезла бы и моя боль.

Но судьба распорядилась иначе…

— Чего задумался? — поинтересовался кошак, продолжая играть замком ремня безопасности.

— Решил повспоминать прошлое, с которым у меня большие проблемы. — вздохнул я.

— Не переживай, друг! Вспомнишь ещё. А я — помогу. — заверил кот.

— Извините! — к нам подошла стюардесса в красивой синей форме и обратилась к Семёну: — Но вам тоже необходимо пристегнуться.

— О… Вы не поможете? — попросил кот.

— Конечно! — девушка усадила Семёна на пятую точку и аккуратно пристегнула ремнём, бляха которого тут же сползла на задние лапы моего фамильяра.

— Хотя бы так… — вздохнул кошак и вновь повернулся ко мне: — Только вот, меня всё терзает вопрос. Зачем ты подошёл к давлению на Малкольма настолько… дотошно? Можно же было сразу пригрозить семьей без этого представления с гранатами?

— Нельзя. — сухо ответил я, наблюдая за тем, как маленькая машинка отвозит трап в сторону.

— Но, почему? — не унимался кот.

— Невозможно быть неготовым к дерьму, когда управляешь бандой наёмных убийц. — пояснил я: — У него должно быть, как минимум три точки, на которые необходимо воздействовать. Подкупив всех действующих убийц, мы обезвредили здание. Навесив на себя гранаты — я обезопасил себя от возможных предателей и выстрела в упор. К тому же, такие люди, как Малкольм — всегда имеют под столом огнестрел. Как раз для таких наглецов, как я. А, почему именно «гранаты»? Тут всё просто. Деловые люди не любят психов.

— Из-за того, что их поведение невозможно спрогнозировать? — предположил Семён.

— Верно. Убив меня, он освободил бы своих ребят от исполнения заказа. А гранаты чётко дали понять, что это не я в его игре, а он в моей. Что же касается семьи — такие люди, как Малкольм почти всегда имеют близких. Такова природа людей. Свою жизнь всегда проще отдать. Но, когда речь идёт о семье — тут уже деваться некуда. Придётся принимать правила чужой игры. И твоя уникальная способность находить всю нужную информацию — просто чудо.

— А я ещё и на машинке вышивать умею… — замурлыкал кот.

— На какой машинке? — я с недоумением посмотрел на слугу.

— Забей. И, что дальше?

— А дальше — Малкольм понял, что ему некуда бежать. С психами лучше не