Клод, но оно того стоило. И вот когда из-за непонятных пока мне причин твое изделие портится, а в него, между прочим, вложено немало средств и труда, было очень обидно и как-то демотивируя, что ли.

А ещё требовалось отдельное, просторное и стерильное помещение. Холодильник, колбы, мензурки, пипетки, точные весы, плита и многое, многое другое, дорогостоящее и необходимое для приготовления косметических средств. И снова всё упирается в деньги, которые утекают, словно вода в песок…

— Мадемуазель Кэтрин, вы забыли плащ, сегодня в саду прохладно и сыро после дождя, — прервал мои гнетущие мысли заботливый дворецкий, неся на вытянутых руках свою старую накидку. Забрать из дома мадам Жанет теплую одежду, принадлежавшую Кэтрин, я, спешно убегая, не догадалась.

— Спасибо, мсье Оуэн, — поблагодарила старика, только сейчас почувствовав, что действительно продрогла.

— Чай готов, может, выпьем его в беседке?

— Было бы отлично, — приняла приглашение дворецкого, зябко кутаясь в теплую накидку, — и я бы с удовольствием съела горячий тост.

— Мадемуазель Кэтрин… я могу продать статуэтки, некоторые из них редкие работы знаменитых скульпторов, — вдруг смущено проговорил старик, бросая на меня косые взгляды.

— Хм… спасибо, мсье Оуэн, это очень великодушно с вашей стороны, но я не могу вам этого позволить. Вы упоминали о не ком господине, который работает с подложными документами…

— Да, если он в городе, я его приглашу, — тотчас оживился старик, явно поддерживая мое решение, — завтра утром схожу в контору Мортимер.

— Посмотрим, что из этого выйдет, — задумчиво протянула, неспешно направляясь к покосившейся беседке, увитой плющом.

Остаток дня прошел лениво, я пила чай, читала обнаруженную в закромах старика, книгу. Приготовила блинчики, заслужив одновременно восхищенный и укоризненный взгляд дворецкого. Еще раз прочла утреннюю газету, но ничего интересного для себя не обнаружила. И когда небо заволокло серыми тучами, а солнце скрылось за горизонт, с удобством устроилась на широкой кровати, доставленной и установленной вместо тахты чудо-дворецким. И только уплывая в чернильную пустоту, на краю сознания, в голове промелькнула мысль, что баночку с последним кремом я так и не открыла.

Глава 15

Пробуждение было бодрым и шумным. В дверь с грохотом заколотили, так что в комнате зазвенели стекла в оконных рамах, а с улицы донесся истеричный крик маман.

— Всё-таки заявилась, — сонно пробормотала я, лениво потянувшись в кровати. Мадам Жанет я ожидала увидеть гораздо раньше, поэтому не была удивлена ее приездом.

— Мсье Оуэн, не торопитесь, — остановила старика, услышав характерный скрип пружин его кровати, рывком сев и, широко зевнув, добавила, — я сама встречу родительницу.

— Как прикажете мадемуазель Кэтрин, — отозвался дворецкий, кровать снова жалобно простонала под тяжестью тела. А мне как бы ни хотелось понежится, пришлось покинуть теплую и уютную постель.

Но я не спешила на встречу с родней, под радующие меня восклицания и стенания неуравновешенной женщины, я надела свое рабочее и местами в жирных пятнах платье. Собрала волосы в небрежный хвост и, не умываясь, неторопливым шагом направилась к выходу.

Резко распахнутая дверь и моё неожиданное появление, в одно мгновение заткнули рот маман, но, к сожалению, ненадолго.

— Что за вид⁈ Ты позоришь семью Марлоу!

— И тебе доброго дня, мама. Мадам Ирма, что вас привело в мой дом? — с ленцой проговорила, не скрывая, широко зевнула и, невольно поежившись от утренней прохлады, назидательным тоном, продолжила, — ещё и неприлично рано для визитов, о котором не соизволили предупредить.

— Да как ты… — задохнулась от возмущения мадам Жанет, все ещё наивно полагая, что сможет продолжить управлять своей запуганной дочерью, — Ирма скажи ей!

— Кэтрин, ты говорила, что хочешь какое-то время побыть у подруги, чтобы прийти в себя…

— Я? Разве я так сказала? — деланно вскинула бровь, выжидающе посмотрев на тётушку. Я с искренним интересом наблюдала за мыслительным процессом компаньонки маман, но женщина так и не вспомнила нашу последнюю беседу, и я была вынуждена пояснить, — это вы решили, что я хочу погостить у подруги. Я же прямо сообщила, что теперь буду жить одна.

— Но… — растерянно протянула мадам Ирма и попыталась даже что-то сказать, однако мадам Жанет не дала ей продолжить, зло взвизгнув, — и это здесь ты живешь? В домике садовника? Твой отец…

— В гробу бы перевернулся, узнав, как вы профукали все, чего он с таким трудом добился, — прервала женщину, грозно сдвинув брови и, чуть поддавшись вперед, чеканя каждое слово, проговорила, — в Этбург не вернусь. Жить с вами в одном доме не буду. Денег не дам.

— Ты сошла с ума, — с шумом выдохнула маман, испугано от меня отпрянув, тут же ласковым голосом протянув, — мадам Лиззи верно сказала, ты больна, недаром она видела тебя в аптеках Грейтауна. Детка, я приглашу семейного доктора, он поможет…

— Не старайтесь, мадам Жанет, я уже совершеннолетняя и вам не удастся обставить все так, будто я умалишенная. Все необходимые справки я уже подготовила, — блефовала я, сразу же пресекая любые попытки маман меня упечь в богадельню, сейчас же, предупредив, — советую не рисковать подлогом документов, выяснить об их подделке будет просто.

— Что⁈ Да как ты смеешь⁈ — снова перешла на визг мадам Жанет, позабыв, что только что притворялась заботливой мамочкой, — я столько для тебя сделала: ночи не спала; невыносимую боль испытала; потеряла былую красоту… неблагодарная…

— Не позорьтесь, мадам Жанет, на этой улице живут приличные и влиятельные люди Грейтауна, — остановила очередные жалобные обвинения, которыми женщина в основном и помыкала Кэтрин, умело манипулируя девушкой, — повторю, от меня вы больше ничего не получите, в Этбург не вернусь.

— А как же твой жених? Мсье Джон Марсон? Ты о нем подумала? — язвительным тоном заговорила матушка, прежде окинув меня презрительным взглядом. Женщина знала, что ее дочь безответно влюблена в этого напыщенного индюка, и решила воспользоваться очередным рычагом давления, — только благодаря мне, он великодушно простил тебя и все ещё готов на тебе женится.

— Жаль, — коротко бросила, удивив своим ответом и искренним равнодушием не только маман, но и ее компаньонку. Мысленно и витиевато выругавшись, ведь я, признаться, рассчитывала на откупные и уже давно их распределила по важным направлениям для развития моей будущей корпорации.

— Ты… ты, — вновь задохнулась от возмущения маман, но не