Шрифт:
Закладка:
С Кристиной их познакомил Борис. Старший брат женился, взял в ипотеку трехкомнатную квартиру, обставился. Герман на эти потуги смотрел с презрением. Одно слово: рельсы. И первым у Бориса родился сын. А планировалось трое детей! И хоть брата Герман не любил, но родственные отношения поддерживал. Внимательно следил за успехами Бориса, чтобы в нужный момент подгадить. Отомстить за испытанные в детстве унижения. Герману и в голову не приходило, что ничего подобного не было и брат-то любит младшего по-настоящему.
Это было похоже на фобию: урыть Бориса. Но когда брат позвонил с радостной новостью о том, что стал отцом, Герман тут же поехал в роддом. И даже розы купил по дороге, шикарный букет.
Они сидели в палате у сияющей от радости мамы, когда зазвонил ее телефон. Оказалось, подруга, которая была с визитом час назад. Девушке захотелось кофе, и она купила капучино в автомате, в холле. Пока пила его, неловко попыталась запихнуть в карман кошелек, который упал на пол, рядом с кроватью.
– Нашли, – успокоила растяпу подруга. – Да, передам.
И женщина вопросительно посмотрела на мужа.
– Ты же знаешь, родная, у меня работа, еле вырвался, – смущенно отвел глаза Борис. Его взгляд упал на Германа: – А ты свободен, братишка?
– А что надо сделать?
– Кошелек вернуть. Девушка ждет.
Вот так Герман и оказался у дома, где жила Кристина, не подозревая о том, что это его судьба, и набрал на домофоне код.
– Кто там? – раздался из динамика чувственный низкий голос.
Сердце Германа забилось чаще. А уж когда он видел ту, которой этот голос принадлежал…
– Чего застыл? – понимающе улыбнулась Кристина. Она прекрасно знала, какой эффект ее сногсшибательная внешность производит на мужчин и явно забавлялась смущением «курьера».
А он, не отрываясь, смотрел на высокую блондинку с идеальной фигурой. Тонул в бирюзовых глазах и таял.
– Проходи, – пригласила Кристина, и Герман тут же стал ее рабом.
Женщинам он нравился, благо речь – что письменная, что устная – была у Германа хорошо отлажена. И впечатление он умел произвести. Ухаживал красиво. Но оказалось, что у Кристины есть жених. Из богатеньких. И любимая девушка Германа одной ногой была замужем. Его это ничуть не смутило. Весь арсенал был пущен в ход: огромные букеты, подарки, лайки, цветистые комплименты. Что, само собой, не понравилось жениху Кристины. Парень был спортсменом, высокий, под стать своей невесте, настоящий атлет. И когда они с навязчивым ухажером столкнулись у дверей красавицы Кристины, победитель заранее был ясен. Завязалась драка, и в тот, первый раз все было по-настоящему.
Герман очутился в больнице: грудь стянута бинтом, оба глаза заплыли, голова гудит. Но главное, что Германа поставили на место. Во время драки Кристина отчаянно кричала:
– Осторожнее, Саша!
А тот, кого Саша с таким упоением метелил, красавице оказался безразличен. От любви Герман вылечился тут же, но с телом дела обстояли гораздо хуже. Два сломанных ребра, трещина в лицевой кости, аккурат на скуле, куда приложился со всей дури кулак спортсмена, сотрясение мозга. Когда в палату пришел незнакомый мужчина, который представился следователем, Герман немного удивился.
Разговаривали с ним ласково, гость был внимателен и тактичен. Тщательно все записал. Германа тут же перевели в отдельную палату и сказали, что все оплачено. Он заволновался: кем? Что происходит?
А потом пришли они. Холеные мужчина и женщина средних лет, одетые исключительно в бренды, у Германа на это глаз был наметанный. Это могли быть только родители мажора. А с ними еще один, маленький, юркий, в деловом костюме. Оказалось: адвокат. И тут Герман понял: мажору грозит тюрьма. Родители в шоке, единственный сыночек, ни малейшего пятнышка в биографии.
Сначала месть поглотила все остальные чувства. Герман был непреклонен. Даже разговаривать с гостями отказался. Пусть судьбу мажора решает суд. Пришел и сам мажор. Впорхнула яркой райской птичкой в палату рыдающая Кристина. Германа принялись уговаривать. Когда адвокат озвучил сумму, то Герман не поверил своим ушам. Сашины родители оказались миллионерами, причем долларовыми. И готовы были на все, лишь бы Сашеньку отмазать от суда.
И, поразмыслив, Герман выбрал деньги.
Потом он тщательно проанализировал эпизод с Кристиной. Обозвал себя лохом: денег можно было снять гораздо больше. Изучил Уголовный кодекс, теперь уже предметно.
И возликовал: «Нашел! Эврика!»
С этого момента и началось…
* * *
Снегин ждал. Вопрос был задан. Как Егор Зуев оказался сегодня вечером на лестничной клетке старого дома, где его убили? Когда ничто в квартире не говорит о том, что здесь живет мужчина. И мужчина богатый. Ремонт давно уже не делался, пахло сладко – то ли освежителем воздуха, то ли женским парфюмом. Но ни единой терпкой нотки.
Мужские запахи – это табак, крепкий алкоголь, туалетная вода, отдающая хвоей, дымом или морским бризом, ну, на худой конец грязные носки и потные рубашки. Егор Зуев был пиратом большого бизнеса и не мог пахнуть клубникой со сливками.
Все, видимо, случилось быстро, раз Егор Всеволодович не оставил сколь заметного следа в этих стенах. Даже своего запаха.
– Вы как здесь очутились? – нажал Снегин, поймав-таки взгляд вдовы.
Глаза у Зуевой оказались похожи на звезды в ночи: золотой ореол вокруг зрачка, лучи тускнели по мере удаления от него и терялись в почти черной радужке. Необычные глаза для блондинки. Только эти звезды давно уже погасли, взгляд у Зои Валентиновны был больной и усталый.
И поскольку она молчала, Снегин тему развил сам:
– А главное, ваш муж каким образом попал сегодня туда, где на самом деле не жил?
– Да, мы жили не здесь, – призналась-таки Зоя Валентиновна. – У нас есть загородный дом. Огромный, со множеством комнат, со всеми возможными удобствами. Усадьба на реке. И даже с собственным пляжем.
– Где? – замирая, спросил Снегин.
Везет же ему на заповедные места, где обитают исключительно олигархи! Неужто и Зуевы в соседях у Петровских? Вот было бы забавно!
– Под Истрой, недалеко от Ново-Иерусалимского монастыря. – Было такое ощущение, что вдова сейчас перекрестится, ее рука уже поднялась, но бессильно вдруг опустилась. – Извините.
Она заплакала. Снегин поник. Может быть, свидетелей пока допросить? Которые удерживали Германа до прихода участкового. Но сомнения не отпускали. Семейным ужином здесь и не пахло.
Снегин задумался и чихнул. Он прямо помешался на этих запахах. В животе заурчало.
«Да я же давно не ел», – вспомнил он: выезд вечером на криминальный труп в планы не входил. Но смерть не выбирает, в какую квартиру постучаться.
