Передо мной раздалось рычание, и я замерла. Горячее дыхание согрело мое лицо, сопровождаемое ощущением острых зубов, царапающих мое плечо. Мое тело действовало само по себе. Я вскочила и побежала. Безошибочный топот гигантских лап, скачущих позади меня, только заставил мои ноги двигаться быстрее. Я была ослеплена темнотой, за мной гнался гребаный волк, но все, о чем я могла думать, это продолжать бежать. Беги, беги, беги!

10

ЛУКАС

Как только Эмма вскочила и побежала по коридору, мои первобытные инстинкты сработали. Погоня. Я бросился за ней, используя свое обоняние и слух, чтобы выследить ее в абсолютной темноте. Она завернула за угол и вбежала в главный коридор. Впереди, под углом над лестницей, пробивался слабый отблеск света. Я догнал ее, когда она начала спускаться, но она сбежала по ступенькам быстрее, чем я ожидал.

Мое тело изогнулось, затем освободилось, когда я прыгнул на лестничную площадку ниже Эммы. Я врезался в перила, едва почувствовав это, и повернулся лицом к своей паре. Теперь, когда я отрезал ей путь к отступлению, она уже мчалась обратно вверх по лестнице.

С восхищенным рычанием я погнался за ней. Это была одна из лучших игр, в которые я мог сыграть со своей парой. Моя кровь забурлила. Адреналин наполнял тело. Скоро я загоню ее в угол, и ей придется сдаться мне.

Эмма поднималась по лестнице не так быстро. Когда она достигла широкого коридора, я ловким прыжком повалил ее на пол. Она взвизгнула, когда мы вместе упали. Она крутанулась подо мной, и я прижал ее своим волчьим телом, так что мы оказались лицом к лицу.

Она билась, пытаясь вырваться, пока я предупреждающе не зарычал. Ее маленькое тело замерло, за исключением быстрого подъема и опускания груди. Полные ужаса глаза встретились с моими. Ее губы приоткрылись, когда она хватала ртом воздух.

Я уткнулся носом в ее шею, вдыхая ее сладкий запах, смешанный со страхом. Моя добыча была схвачена. Моя пара покорена.

Другой инстинкт заставил меня разжать челюсти и обхватить зубами ее длинную, чувственную шею. Этот жест был жестом доминирования и силы.

У нее перехватило дыхание; ее тело напряглось под моим. Я медленно отстранился, прикусил ее подбородок и смягчил нежный укус лизанием. Ее веки были плотно закрыты, и она продолжала задерживать дыхание. И все же она была прекрасна.

Я провел носом вниз по ее шее до того места, где она соединялась с плечом. Застежка плаща была расстегнута, и он лежал под ней, прижимая ее ко мне. Было бы так легко вонзить в нее свои клыки и заявить права на свою пару. Я был готов. Мой волк подгонял меня. Пара. Притязание.

Зарычав, я отстранился.

Раздирающая кости боль вспыхнула, когда я заставил себя вернуться в человеческую форму. Мой волк взвыл от потери контроля, но я не мог дать ему то, чего он хотел. Пока нет. Она должна была выбрать меня, или проклятие останется нетронутым — по крайней мере, так я думал.

В человеческом обличье я лежал, растянувшись на Эмме, полностью обнаженный, моя эрекция прижималась к ее животу. Она оставалась неподвижной, делая неглубокие вдохи. Черт. В этом обличье она была для меня не менее соблазнительной.

Взяв в горсть ее волосы и накрутив их на кулак, я держал ее, покачивая бедрами. Ее веки распахнулись, и она ахнула.

У нее перехватило горло, когда она с трудом сглотнула. — Л-Лукас?

Это было верно, она никогда раньше не видела меня в моем полном волчьем обличье. Она понятия не имела, кто ее преследует, хотя, держу пари, могла бы догадаться. Ошибки быть не могло: я был волком.

Она подняла колено, пытаясь ударить меня по яйцам. Я оседлал ее, используя больший вес, чтобы зафиксировать ее ноги. С ворчанием она замахнулась на мое лицо. Я обхватил оба ее запястья свободной рукой и закинул их ей за голову. Моя хватка в ее волосах усилилась, отчего у нее на глаза навернулись слезы.

Она хотела отстранить меня от себя, но ее жестокость только усилила мое желание подчинить ее еще больше. Волна возбуждения и тоски пробежала по моему позвоночнику. Я снова придвинулся к ней, трение было восхитительным. Ее лицо исказилось от боли; я мог бы легко превратить это в удовольствие. Гортанный стон вырвался из моего горла.

Я терпел неудачу — жалкую, необычайную — в своей решимости сопротивляться ей. Я должен был защищать ее от себя и других, дать ей время узнать нас и сделать выбор. Блять. Все, что я хотел сделать, это приказать ей раздвинуть ноги, погрузить мой член в ее тепло.

Три пронзительных хлопка вывели меня из внутренней борьбы. Я почувствовал запах Зейна еще до того, как увидел, как он вышел из тени.

Его смех был пропитан торжеством. — Я полагаю, что моя точка зрения только что была доказана.

Я отпустил волосы Эммы и уставился на него. Он был чертовски прав. Я не мог контролировать своего зверя сейчас. Как бы мне ни было неприятно это признавать, я был в нескольких шагах от того, чтобы отметить Эмму и заявить на нее права полностью. Если бы Зейн не выбрал эту секунду, чтобы прервать…

Злорадствующий вампир приблизился, протягивая руку. — Пойдем со мной, милая.

Ее широко раскрытые глаза оторвались от меня и посмотрели на Зейна. Я снял с нее свой вес. Она взяла вампира за руку, и он вытащил ее из-под меня, прежде чем поднять на ноги.

— Этого, безусловно, достаточно для одной ночи. Давай отведем тебя обратно в постель, сладкая. — Зейн обнял ее за плечи и повел ее в сторону комнаты. Ревнивый рык зародился в моей груди.

Эмма оглянулась на меня. Выдержав ее взгляд, я встал. Румянец разлился по ее сливочным щекам, когда она на мгновение окинула взглядом мое тело. Зейн увлек ее прочь, и они исчезли в темноте за дверью.

Я доверял этому ублюдку меньше, чем самому себе, поэтому последовал за ними на расстоянии. Зейн отвел Эмму в ее комнату и запер дверь.

Он повернулся ко мне, когда я подошел. — Я же сказал тебе, ее судьба уже была решена. Полагаю, ты прав. Она — та самая.

— Тогда почему ты остановил меня? — Я скрестила руки на груди.

— Я этого не делал. Я просто хотел, чтобы ты знал, что я прав. — Зейн подошел ближе. — Не борись со своими инстинктами. — Он помахал ключом от ее