Он кивнул, и Дими вышел из комнаты с мрачным выражением лица.

— У нас есть заклинание, зелье, но Дими не думает, что он должен давать его тебе.

— Это не входило в условия сделки, когда я подписывался.

— Знаю.

— Черт возьми, Сэм. Как давно у тебя это?

— Какое-то время, но у этого есть последствия, Руби.

Я рассмеялся.

— Всегда есть последствия.

— На этот раз это твоя жизнь.

Табита была права.

Я вздохнул.

— Тогда да будет так.

— Руби, это глупо.

— Я скорее умру, чем стану чьей-то собственностью.

Повисло молчание. Сэм кивнул.

— Ты не можешь передумать. Ты даже не можешь подумать о том, чтобы попытаться обойти это. Если ты сделаешь дент, это отнимет у тебя жизнь.

Я кивнул. Не в моих правилах было убивать себя, но если что-то пойдет не так, по крайней мере, я буду с ней вечно. Моей Никогда-Не-Дыши. Она увидит, как упорно я боролся. Я отдал этому все, что у меня было.

***

Дими вернулся и закончил трансформацию. Я получу зелье только после боя. Оно истощит меня, поэтому Сэм сказал, что я могу переночевать у него дома.

Если бы Елена была в моей голове, она бы пережила все это ужасное событие.

После трансформации я почувствовал себя сильным, как до того, как Елена победила меня на том ринге. Я выиграю сегодня вечером — и в бою на ринге, и в своей голове.

Я больше не беспокоился об убийстве себе подобных. У меня была цель.

Мое тело было покрыто синяками, и я не смог бы скрыть это от родителей. Это выведет их из себя.

Вернувшись к Сэму, Дими дал мне зелье. Я никогда не смогу полюбить Елену. Если я потерплю неудачу в своей борьбе с Дентом, я умру.

— За жизнь или смерть. До дна, — сказал я и выпил зелье одним глотком.

Я потерял все силы, и мир закружился. Я рухнул на диван.

Сэм подошел и встал надо мной.

— Это часть дела, Руби. Это захватывает твое тело. Магия становится частью тебя. Как я уже сказал, мы не можем разрушить чары, но и тебя это не сломит. Дими говорит, что ты почувствуешь слабость, но потребуется несколько минут, чтобы восстановить часть своих сил. Приляг на диван. Ты можешь оставаться столько, сколько тебе нужно.

Я закрыл глаза, в то время как мир вращался все больше и больше. Когда я открыл их, то оказался в маленькой, обычной на вид деревне.

Я чувствовал себя спокойно.

Я шел по дороге, вдоль которой тянулись маленькие магазинчики. Пекарня, прачечная, обувной магазин, ателье по пошиву одежды и кафе-мороженое. Я застыл. Впереди моя рыжеволосая красавица присела на корточки, чтобы дать маленькой девочке рожок мороженого.

Она улыбнулась девчушке, и это было подобно солнцу на коже, согревающему меня до костей.

Ее глаза встретились с моими. Она попрощалась с девочкой, и ее лицо вытянулось. Она вошла в магазин.

Она имела это в виду, когда прощалась.

Я не был готов.

Я последовал за ней. Моя Никогда-Не-Дыши стояла за прилавком.

— Что ты здесь делаешь? — спросила она.

— Разве это не очевидно?

— Тебе не следовало здесь находиться. Я попрощалась с тобой, и я не шутила.

— Прекрати это, — взмолился я.

На ее глазах выступили слезы.

— Я устала, Блейк. Я больше не могу этого делать.

Я нахмурился.

— Чего делать?

— Что бы то ни было. — Она указала рукой между нами двумя.

— Перестань говорить загадками и скажи мне, что это такое, — сказал я, копируя движение ее руки.

Она засмеялась, но смех исчез слишком быстро. Я разочаровывал ее.

Я так сильно это ненавидел. Я чувствовал себя никчемным.

— Я стараюсь изо всех сил. Будь терпелива.

— Больно.

— Я знаю, но мы будем вместе. Обещаю.

— Когда?

— Как только это заклятие будет снято.

Она фыркнула.

— Все еще слепой.

— Слепой в чем? Я вижу тебя.

— Нет, ты не понимаешь. Ты ничего не видишь, и это то, что ранит больше всего.

— Я не понимаю.

Она вышла из-за прилавка и схватила меня за руку. Покалывало, будто между нами пробежал электрический ток. Она повела меня в заднюю часть магазина.

— Иди сюда, — сказала она и подтолкнула меня к зеркалу.

— Скажи мне, что ты видишь, — сказала она, глядя мне в глаза в зеркале.

— Я вижу себя и тебя.

— Опиши нас.

Я вздохнул.

— Начнем с тебя. Как ты выглядишь?

— Я выгляжу как я сам. Черные волосы, загорелая кожа, павлиньи голубые глаза и улыбка, от которой у дам слабеют колени.

Она ухмыльнулась.

— А как насчет меня?

— Я вижу твое веснушчатое лицо и чудесные рыжие волосы. Я хочу быть с тобой.

Ее глаза помрачнели и уставились на меня.

— Я не могу.

— Не отказывайся от нас.

— Я больше не могу этого делать, — закричала она. — Я хочу, чтобы ты ушел.

Вдалеке зазвонил телефон, и она ушла.

Я проснулся.

Внезапно все чувства вернулись. Ненависть и гнев, даже на нее. Все бросили меня.

Я сидел на диване в доме Сэма, и в кармане моих потертых джинсов зазвонил телефон. Я немного повозился, высвобождая кэмми от облегающей джинсовой ткани, и тут у меня на ладони появилась голограмма Табиты.

Она выглядела испуганной.

Я сел прямо, как шомпол.

— Что происходит? — спросил я.

— У меня неприятности. Пожалуйста, приходи.

— Где ты? — спросил я.

— В поместье. Кто-то пытается проникнуть внутрь.

Ее голограмма исчезла. Если бы Сэм послал кого-то причинить ей вред, я бы убил его.

***

Я все еще чувствовал слабость. На то, чтобы вернуться домой, ушло больше получаса. Но я был готов. Я бы умер, если бы пришлось.

Я с глухим стуком приземлился на платформу возле своей комнаты и трансформировался обратно. Я хмыкнул. Все болело.

Табиты не было в моей комнате.

Я оделся и сбежал вниз. Я нашел ее и моего отца на кухне. Она шмыгала носом.

— Табита? — спросил я. Какого черта?

— Прости, — сказала она. — Но ты не заботился о своей жизни.

Осознание предательства пробежало у меня по спине.

— Ты дрался? — спросил мой отец. Слезы катились по его щекам. — Блейк, ответь мне.

— Почему тебя это волнует? У тебя есть отродье.

— Ты — мой сын. Ее родители погибли, пытаясь спасти тебя. Кэти никогда не хотела ничего больше, чем этого ребенка, — кричал он. — И это то, что ты делаешь. пробуешь разрушить все с помощью темной магии.

Я уставился на него.

— Дент — это заклинание, папа.

— Это не гребаное заклинание.