Шрифт:
Закладка:
Ну как же придумала? А как же Эсмеральда? И все-таки не это главное. Катя стала врачом. Не благодаря, а вопреки. Причем врачом хорошим, уж в этом она не сомневалась. А родители – их можно понять. Дочь у них одна, и для них важно простое человеческое счастье. Им хочется, чтобы у нее появилось что-то для себя, а у Кати – все для других. Естественно, забеспокоишься тут.
«Нужно все-таки с ними помягче… Приглашу-ка их в кино, что ли? А что, идея!»
В кабинет вошел Главный.
– Решил на огонек заглянуть. Кофе сделаешь?
– Конечно, Геннадий Иванович, присаживайтесь.
Все-таки нормальный у них Главный мужик. Другой вот зада от кресла не оторвет, только по телефону – того вызвал, этого.
– Ну что, Катерина, повезло тебе! Стойку нам на апробацию дают. Инструментарий по нашему усмотрению. Понравится – оставим. Условия там хорошие: и рассрочка, и цены нормальные. Так что держи каталог. Этим орлам не даю – понапишут! Тебе доверяю, лишнего себе не позволишь.
Катя подала Главному кофе. Для таких «чаепитий» она всегда держала красивую чашечку, запрещая «орлам» ею пользоваться под страхом смерти.
– Влад, напиши у Зайца на лбу – только для важных гостей! – давно еще строго сказала Катерина друзьям.
– Так у нас были важные.
– Вот и купите сами! Я тоже отнесусь с уважением и бить не буду почем зря.
Геннадий Иванович шумно отхлебнул из чашки.
– Хороший у тебя, Катерина, кофе.
– Да обычный, – с улыбкой отмахнулась женщина.
– Значит, готовишь с любовью. Вон, видишь, чашка красивая, а это, я тебе доложу, не мелочь. Из этого жизнь наша состоит.
Главный быстро допил кофе.
– Не слыхала, там в отделении сегодня скандал вышел, – как бы между прочим начал он.
– Нет, а что? – Катерина внутренне собралась.
– Твоя ставленница отказалась больную лечить.
– Лена? Кузнецова?
– Она самая. – Геннадий Иванович вертел чашку в руках.
– Да не может такого быть. – Катя с сомнением смотрела на шефа. Может, опять происки Воробей? Ленка никак не могла с ней ужиться, да оно и понятно. Но Главному не объяснишь.
Геннадий Иванович тяжело поднялся со стула.
– Ну, ты меня знаешь, я зря говорить не стану. Все, пошел. Спецификацию завтра подготовить успеешь?
– Конечно.
– Ну, давай, лады. За кофе спасибо. – И Главный вышел из кабинета.
Что за день! И подруг-то нет толком, а за всех сегодня отчитывается.
16
С Леной Кузнецовой они вместе учились в медицинском, в одной группе. Нельзя сказать, чтобы девушки дружили. Катя всегда была немного в стороне, училась она лучше всех и списывать давала, поэтому ребята относились к ней слегка потребительски – мило болтали, вовремя отдавали переписанные конспекты, но на вечеринки приглашать порой забывали. Катя не очень-то и расстраивалась: она же старше всех, все равно на тех вечеринках ей не находилось пары.
Лена была из семьи медиков. Папа – врач-гомеопат, мама – зубной техник, так что особенно по поводу своего будущего она не заморачивалась: ну, если все врачи, если династия – значит, и нам туда! Что-то семье уже пыталась доказать старшая сестра Татьяна. Она выбрала непростую жизнь стюардессы. Назло всем. А как выяснилось впоследствии, назло себе. Работа тяжелая: перегрузки, смена часовых поясов, длительные перелеты и постоянная работа в праздники – что это за жизнь? Родители пытались Татьяне рассказывать и про династию, и про Гиппократа, но убедить дочь не смогли, и Таня полетела навстречу судьбе.
Судьбу, правда, так и не встретила до сих пор. И не летает уже – работает в Шереметьево в администрации, но, видимо, самый лучший период для замужества провела в воздухе, а там, как известно, ЗАГСов нет.
Лена же пошла, не задумываясь, по стопам родителей. Даже не то что по стопам, – она не мечтала о профессии врача. Просто химия и биология давались легко, и у папы в Первом меде был блат. А раз ни в каком другом институте блата не было, собрали семейный совет. Родители выступили с предложением, Ленка пожала плечами, вопросительно посмотрела в сторону старшей сестры. Та кивнула утвердительно, и вопрос был решен.
Учеба давалась Лене легко, если такое в принципе можно говорить о медицинском институте. Зубрежки хватает, на одних способностях далеко не уедешь. Но Лена эти вопросы как-то решала. Там спишет, там преподавателю улыбнется, там выучит или пересдаст в самом худшем случае!
Родила Ленка в их группе тоже первой. Ни для кого не секрет, что отношения между ребятами в медицинских институтах складываются проще, чем в других местах. Более того, ханжой быть просто неприлично. И фраза «постель – не повод для знакомства» стала девизом для студентов практически с первого курса.
С Юрой Лена ходила месяца два. Катю всегда ужасала формулировка – «ходила». «Я с ним хожу». Ну, скажи «дружу» или «он мне нравится». «Я влюбилась», в конце концов. Нет, «она с ним ходит». Полный мрак!
Только Лена с Юрой и впрямь просто ходили. Это не была ни любовь, ни привязанность. Просто оказались как-то рядом на одной из институтских дискотек и «заходили». Ходили недолго, но Егорку запланировать успели.
Ленина врачебная семья не увидела в произошедшем никаких проблем. Ребенок – это прекрасно, вас вырастили и этого вырастим, забеременела – уже удача, вот такие посылы шли из семьи однокурсницы.
Катя только диву давалась. Ей было страшно даже представить, как бы отреагировали на подобную ситуацию ее родители. Это был бы шок, кошмар, позор – и, как следствие, аборт. Здесь же никто не предъявлял Юре никаких претензий.
– Что с него, со студента, возьмешь? – беззаботно болтала Лена.
– Так он же отец, – удивлялась Катя.
– Я тебя умоляю, какой из него отец?! Это ж смех один.
Да, Юра был самым юморным в группе, это правда. Но какие могут быть шутки – это же ребенок?!
– Да выкинь из головы! И потом, мне Юрка совершенно не нравится. На фиг мне такой муж, а тем более такой отец моему ребенку, – искренне говорила Лена.
– А как же Юра? Его же гложет чувство вины! – не унималась Катя.
– Кого? Юру?! Кать, ты его видишь каждый божий день. Он что, создает впечатление
