подошёл к передней половине Колесницы и отправил в свой инвентарь и её. – И тогда только сверхбогатые смогут им воспользоваться. Ну, вроде пластической хирургии. То, что для немногих, и, наверное, имеет границы. Если злоупотребишь, случится что-то плохое. Как-то вот так.

– Может быть, – вздохнула Катя. – Не могу выбросить эту несуразицу из головы. Это как-то… не по-людски. Я понимаю, как работают двигатели и вся механическая часть, но моё знание какое-то… неестественное. Как будто я знаю, но не знаю, о чём тоже знаю. Может быть, знание загружается в мой мозг по команде. Как будто что-то соединяет меня напрямую с «Википедией».

– Диковато, в самом деле. Вот мой навык «Баскская пелота»[38] беспрепятственно претворяется в действие. Хотя здесь мускульные реакции, так что, наверное, другой механизм работает. Мы до сих пор не знаем, какое Земное увлечение имеется у Пончика. Ситуация по-настоящему нелепая. Скутеллифилия[39]… Я расспросил сотню человек. Никто не знает, что это за хрень.

Мы вышли из здания и двинулись к выходу из города. Мимо нас дефилировали многочисленные дромадеры. Мордекай и Пончик поотстали, они сказали, что провели «маленькие переговоры». Забираться далеко мы не хотели и поэтому поставили свою машину сразу за воротами.

На сборку вездехода ушло около пяти минут – непозволительно много. Надо будет над этим ещё поработать.

Мы отступили на шаг и залюбовались плодом своего труда. Выскочило новое описание.

Гусеничная всепочвенная машина для самоубийств. Королевская колесница. Изобретение

Если снегоход назюзюкается самогоном и проведёт бессознательную сальную ночь с охотником за шлюхами, прозванным Дярёвней, то результатом их соития станет вот такая великанская пародия на вездеход. На большой скорости пересекает и песок, и снег. И пусть вас не тревожит отсутствие каркаса, чудовищное смещение центра тяжести или тот факт, что при соприкосновении со скалой это изобретение сделается ярким воплощением идеи катапульты. Главное то, что выглядит оно как то, что вываливается из задницы.

– Ва-ха! – воскликнула Катя. – Я только что получила достижение за изобретение. А это описание как-то действует на нервы.

– Раз система присуждает имя, это означает, что изобретение как минимум стóит этого.

Я с ходу придумал это утешение, но оно прозвучало неплохо. Мне же нужно было всего лишь средство, позволяющее быстро переместиться из пункта А в пункт В. Я с сомнением посмотрел на машину.

– Давай всё же посмотрим, насколько смертельна эта ловушка.

Ближние к стене дюны были весьма крутыми, а значит, идеально подходили для испытания. От мобов городские окрестности очищал дромадерский Патруль Бездельников, и воздух был чистым. Я взобрался на ближайший холм, чтобы убедиться, что мне не грозит утонуть в песке, как в снегу.

С вершины я помахал Кате. Она завела мотор и медленно повела Колесницу по склону холма. Машина взбиралась уверенно и бесшумно. Двигатель работал безукоризненно тихо. Лишь гусеницы шелестели. Нельзя было даже определить, включён ли двигатель, пока Катя не прибавила ход. Вездеход остановился около меня.

– Работает, – констатировала Катя. – Уверенно говорю, эта штука может двигаться быстро. Только бы соблюдать осторожность на поворотах. Ощущение езды меня как-то беспокоит. Может быть, нам нужен каркас.

Вездеход поднял громадную тучу пыли, хотя проехал не больше сотни футов. Я с тревогой посмотрел на небо. «Бесплодная Земля» находилась возле края «миски», на противоположной стороне.

Мордекай и Пончик провели сколько-то времени в разговоре с местными жителями и выяснили, что гномова крепость придерживается своеобразного распорядка. Обычно она находится над миской, за исключением времени песчаных бурь, когда она перемещается к краю пузыря, где пристраивается над водой. После того как буря прекращается, крепость в течение нескольких часов движется обратно к обычному месту. К времени окончания двухчасовой «ночи» она снова висит где всегда – на высоте в несколько тысяч футов над центром «миски».

У нас оставалось больше двенадцати часов до предполагаемого начала бури, а это означало, что аэростат находился не там, где ему полагалось находиться в это время.

– На самом деле «Бесплодная Земля» ведёт себя не так, как предсказывал Мордекай, – заметил я.

Катя запрокинула голову.

– Да, это точно. Похоже, она намерена лететь в сторону океана. Наверное, наши неправильно поняли насчёт её расписания.

В небо полетели три сигнальные ракеты. Две красные и одна белая. И все три с треском зависли наверху. Они вылетели с южной стороны, со стороны города бактрианов. На другой стороне Горбатого города и на его территории поднимался шум. До странности требовательно прозвучал рёв сирены, он напомнил мне детский плач. Сзади и сверху, на гофрированной стене, с одного из больших кубов стянули ткань, и два верблюда вошли внутрь куба.

– Это противовоздушная установка, – сказал я.

В кубе стояли четыре ствола, направленные в небо.

Сзади послышался шорох выпущенных в воздух ракет. В небе появились три новые вспышки; на этот раз ракеты вылетели из Горбатого города. Теперь все три вспышки были красными.

– Цвета должны что-то означать, – предположила Катя.

– Давай возвращаться в город, – сказал я.

Моё заднее сиденье было выше, чем Катино, и поворачивалось, благодаря чему я мог смотреть через её плечо. Она направила вездеход с вершины холма вниз. Мне машина показалась вполне устойчивой. По-прежнему за ней поднимались невероятные клубы пыли. Я подумал, что это, возможно, полезное прикрытие нашего передвижения. А возможно, и нет.

Мы остановились у ворот и принялись поспешно разбирать машину. Когда мы закончили, я обернулся и посмотрел на юг.

И вот тогда на отдалённый город полетели бомбы.

* * *

– Те, кто в зоне безопасности, не пострадают, – сказал Мордекай.

Мы ждали начала итогового выпуска. Мордекай с Пончиком умудрились приобрести две дромадерские базуки и десять реактивных ракет. Это были ракеты прямого полёта, такие, которые следовало выпускать в зоне прямой видимости. Верблюды наотрез отказывались продавать управляемые модели.

Я уже разобрал одну ракету и передал химический приводной механизм Мордекаю, чтобы он перепрошил его. Мордекай сказал, что теперь точно знает, как работает такой механизм. Он сможет снабдить меня некоторыми компонентами, которые я смогу использовать при изготовлении собственных ракет на Столе сапёра. Они, по его словам, не будут обладать такой ударной силой, какой мне бы хотелось, но радиус их действия будет поразительным. А если добавить к некоторым из них Верного стрелка, то в моём распоряжении будут настоящие управляемые ракеты.

– Если будет взорван весь город, зоны безопасности будут безопасны? – поинтересовалась Катя.

– Да, – ответил Мордекай. – Но не все бары представляют собой настоящие зоны безопасности. Как правило, если владелец не бопка, то вероятность бывает пятьдесят на пятьдесят. «Палец» – не подлинная зона безопасности, но пока мы пребываем